Волка ноги кормят. Эту формулу он давно вывел для себя и не отступал от нее.

Выйдя из дома в парк, он замер. И опять электрический разряд прокатился по телу.

Ника в жокейском костюме со стеком в руке сидела на длинноногой белой кобылке, которая выплясывала под ней пируэты, цокая копытами. Под узды она придерживала второго коня. Вороной жеребец вел себя спокойнее и лишь фыркал, выказывая недовольство.

Ника улыбалась, подставив свое лицо солнцу. Ее янтарные глазищи впились в Артема, словно пытались прожечь его насквозь.

— Я так и думала, что ты захочешь прогуляться. В такую погоду глупо сидеть в четырех стенах. Кажется, пришла пора бабьего лета. Брось свою клюку и садись на коня. Он надежный и не хромает.

— Отличная идея. Только не устраивай скачек. Моя цель — прогулка, а не «дерби».— Он оставил трость у двери, подошел к лошади и легко запрыгнул на седло.

Мимолетный взгляд его скользнул по окнам дома, и в окне второго этажа он увидел бледное лицо Анны Дмитриевны. Почему он посмотрел на ее окна? Ему показалось, будто его окликнули. Странная магическая связь.

— Вперед, принц. Пора тебе осмотреть наши немереные просторы.

Легкой рысью они поскакали по аллеям парка.

— Как твои успехи на театральном поприще? — спросил Артем.

— Ужасно. Педагоги, режиссеры ничего не смыслят в этом деле. Они сами оценивают студентов, а потом актеров и ставят им штампы на лбы. Такие понятия как амплуа, давно уже отжили свой век. Однако им невдомек. Продолжают отталкиваться от актерской внешности. Навязывать то, что нутру несвойственно. Сейчас я репетирую Джульетту. Не по-своему выбору, разумеется. Педагоги так решили. Конечно, у меня хватит таланта, и я сыграю эту наивную одухотворенную дурочку, но если уж говорить о Шекспире, то моя роль совсем другая.

— Кого же ты выбрала бы по собственному вкусу?

— Леди Макбет.

— Не исключаю, что ты и с этой ролью справилась бы, но не в студенческом репертуаре. Играть леди Макбет в восемнадцать лет интересно, но зритель тебе не поверит, как бы убедительна ты не была.

Ника остановила лошадь.

— Зато моя мать давно уже увидела во мне этот образ. А что до зрителей, то мне на них наплевать. Пусть видят меня Джульеттой или Золушкой, это только мне на руку. Скажи, принц, ведь ты боишься меня? Не так ли?

— Глупости. У тебя разыгралась фантазия. И почему ты называешь меня принцем?

— Так мне нравится. Я же все равно не знаю твоего настоящего имени. И не хочу знать. Такой ответ тебя устраивает?

— Ответы не выбирают, их выслушивают.

— Моя мать, кажется, влюбилась на старости лет. Ты проводишь в ее комнате слишком много времени, до глубокой ночи.

— Мне с ней очень интересно. Она мудрая женщина. Рассказывает мне о ваших корнях и далеких предках. Есть чем гордиться. А по поводу влюбленности, это глупости. Она больная пожилая женщина и относится ко мне как к ребенку.

— Плохо ты знаешь женщин. Пятьдесят восемь — это не старость. И она не перестает чувствовать себя женщиной. Не будь наивным. Со стороны виднее. Ты из тех, в кого легко влюбиться и очень трудно потом выбросить из головы. Когтистый тип мужчины. Вцепишься в сердце и карябаешь, раздирая в кровь.

— Глупости! Я никогда не навязываюсь женщинам. Ты начиталась романтической литературы и используешь шаблоны жанра.

Она вновь остановила лошадь.

— А почему ты не можешь представить себе, что я высказываю собственное мнение?

— Потому, что в тебе живет маленькая ведьма, которая способна лишь на любовь к самой себе, а дарить свои чувства другим ты не можешь и не хочешь.

— Наслушался мудрых высказываний моей мамаши? Ты меня совсем не знаешь. И никто меня не знает, чтобы судить о моих чувствах. Если я ко всем отношусь с одинаковым холодом, то значит, еще не нашелся тот, кто способен растопить лед в моем сердце.— Ника развернула лошадь и приблизилась к нему так близко, что он увидел прожилки в белках ее потрясающих глаз. Она взяла его за руку своей обжигающей ладонью.— Разве ты чувствуешь лед, знаток слабого пола?

Ника прижала его руку к своей упругой девичьей груди, и он ощутил стук ее вырывающегося наружу сердца. Сумасшедшее биение посаженной в клетку птицы и невыносимый жар. Все это, как по проводам, передалось ему, и два сердца слились в одном ритме. Он потерял контроль над собой, попав в ее плен. Сейчас он не отдавал себе отчета: каторга это была или неслыханное наслаждение. Артем впился в ее губы, как умирающий от жажды путник к чистым водам оазиса. Жажда не унималась, а лишь разгоралась, доводя их до безрассудства. Блаженство оборвалось усилием ее воли. Она отпрянула, пришпорила лошадь и ускакала.

Он еще долго не мог придти в себя. У него тряслись руки и кружилась голова, будто это был первый поцелуй в его жизни.

Когда он немного пришел в себя и перевел дух, то заметил, что его конь топчет копытами могилу Юлии. Артем вздрогнул и натянул уздечку.

— Прочь! Прочь, глупое животное!

* * *

Некоторые детали были предельно ясны, вся картина тоже прорисовывалась в общих чертах, но то, что больше всего интересовало Трифонова и было ключом к разгадке, оставалось непонятным. Это обстоятельство обезоруживало следователя и ставило его в тупик.

В прокуренном кабинете сидели все те же.

Наташа Рогова листала блокнот с выписками.

— Спасибо ребятам из отдела, они помогли мне перелопатить кучу материалов. Но думаю, что нам придется начинать все заново и идти на второй заход. Никакой связи между Иваном Сошкиным и Савелием Коптилиным не просматривается. Ни в одной колонии они вместе не сидели. Мало того, мы не нашли никого, кто сидел бы с одним или другим в колониях и потом мог бы объединить их в одну группу. Разные статьи, характеры, даже по гороскопу они не совместимы. Коптилин — Рак, а Сошкин — Овен. Таким людям очень трудно найти общий язык.

Трифонов не верил в гороскопы, а Наташа в прокуратуре считалась специалистом по части астрологии, и женский состав серьезной организации тайком бегал к ней на консультации. Конечно, Трифонов не обращал внимания на ее астрологические оценки, но и не мешал ей высказываться. У каждого свой бзик. Он уже давно привык, что Куприянов улыбается в тот момент, когда у них ни черта не получается или они не находят ответов на поставленные вопросы. Ну что с ним поделать? Каждый имеет свою маску при самозащите. Но когда дело начинает продвигаться вперед и в конце тоннеля брезжит просвет, Куприянов делает серьезное сосредоточенное лицо.

— В двух случаях Коптилину и Сошкину требовался медвежатник. Сейф вскрыт на усадьбе Анны Лапицкой и в офисе Добронравова. Если в первом случае взломщика нашел Коптилин, и он сейчас сидит за решеткой, то во втором случае мы не знаем, кто Нашел специалиста по сейфам,— докладывал Василий Дымба.— Я хочу обратить еще раз ваше внимание, Александр Иваныч, на важную деталь. Костя Вишняков хорошо разбирается в замках. Но он, что называется, среднее звено, кустарь. Так вскрыть сейф, как в офисе адвоката, Вишняков не способен. Ведь только после лабораторных анализов нам удалось установить, что сейф вскрывали отмычками. Ни Сошкин, ни Коптилин таких специалистов не знают… Если верить исследованиям Наташи, скрупулезно изучившую биографию обоих рецидивистов.