Они задержались, чтобы выпить. Розовое вино напоминало липкий сироп от кашля, настолько приторный, что Мортимер поморщился, но выпил вторую чашку.

Комната была маленькой, но чистой и теплой. Одна кровать. Подставка с графином чистой воды и умывальником. Узкая кушетка вдоль дальней стены. Окон нет. Ванная дальше по коридору.

— Ваш приятель, полагаю, может переночевать на кушетке. — Шелби покосился на Баффало Билла. У него не было указаний насчет того, что делать, когда платиновый клиент просит освободить одного из рабов. Ему не хотелось терять велосипедиста, но он решил, что может извлечь пользу из дружбы с владельцем платиновой карточки. Шелби даже предполагал, что если Мортимер окажется в главном офисе «Армагеддонc», то сможет замолвить за него словечко.

Еще бы — это настоящий «Конрад Хилтон».

Шелби оставил их в комнате, что-то пробормотав насчет повара.

Баффало Билл плюхнулся на кушетку, глубоко вздохнув.

— Господи, старина, как же я рад, что ты появился. Я думал, мне предстоит долгое утомительное будущее на стоячем велосипеде.

Мортимер опустился на кровать.

— Что с тобой случилось после лагеря каннибалов?

— Это долгая печальная история, от которой волосы встают дыбом.

Мортимер покачал головой:

— Не могу слушать такие истории без выпивки. Лучше сходи вниз и принеси кувшин.

Усмехнувшись, Билл вышел из комнаты и вернулся через полминуты с кувшином и двумя чашками. Он протянул одну Мортимеру и наполнил ее приторным вином.

Мортимер глотнул и причмокнул губами:

— О'кей, я готов.

Баффало Билл был напуган до смерти, мчась через ночной лес с ревущей кучей людоедов по пятам. Но он продолжал бежать, стараясь игнорировать боль от веревок. Его подгонял страх быть превращенным в жаркое. Но в итоге он описал полный круг. Он надеялся, что лагерь не охранялся, если все племя пустилось в погоню. Билл не мог заставить себя бросить свою шляпу и шестизарядники.

Но они оставили охрану, и Биллу пришлось вернуться в лес замерзшим, невооруженным и одиноким.

Мортимер считал глупостью возвращаться в гнездо каннибалов за шляпой и парой револьверов. Но, возможно, Билл сделал нечто более важное, чем сознавал сам. Он возвращался не за оружием и шляпой, а за своей личностью. Сидя на кушетке, Билл казался уменьшившимся в размерах. Мортимер помнил, как впервые увидел его с горы на дороге, стоящим, расставив ноги, со сверкающими шестизарядниками, и властно требующим его освобождения. Тогда он выглядел как герой.

Сейчас же Билл выглядел как очередной грязный, оборванный беженец. Тем не менее он был в безопасности и потягивал дешевое вино. Бывают вещи и похуже.

— Это не объясняет, как ты оказался на велосипеде в заведении Джоуи, — заметил Мортимер.

Билл засмеялся и покачал головой.

— Это самая скучная часть всей истории. Я наконец выбрался на дорогу и брел по ней, пока не нашел амбар и не залез в него, чтобы поспать ночью. Утром парень разбудил меня пинком, направил дробовик в лицо и сказал, что я нарушил частное владение. Остальное ты знаешь. Я отсидел на этом треклятом велосипеде свою задницу.

— Пью за это. — Мортимер поднял свою чашку.

— А как насчет тебя? — спросил Билл. — Были приключения на пути сюда?

Мортимер медленно сделал большой глоток. Его улыбка исчезла. Видение лица Рут, прекрасного и невинного, а в следующий момент испуганного и безумного, вызвало спазм в желудке. Воспоминание о гротескной наготе матушки Лолы заставило его содрогнуться. Так много произошло после панического бегства от каннибалов. Казалось, это было месяц назад.

— Когда-нибудь я расскажу тебе об этом.

— Надеюсь. — Если Билл и почувствовал что-то не то в настроении Мортимера, то не подал виду. — Пойду приму душ.

— Я буду здесь.

Билл оставил Мортимера одного.

Кровать была удобной и теплой, и Мортимер был сыт. Было приятной переменой не ощущать страх и холод. «Отдыхай», — говорил ему голос в голове. А что потом? «Ступай домой».

В пещеру? Она не казалась домом с тех пор, как он узнал, что существует мир, который живет и дышит. Странный и опасный мир, но другого нет. Нужно продолжать поиски Энн. Может быть, это его версия возвращения за шляпой и оружием.

Природа должна ненавидеть застой. В человеке есть нечто, заставляющее его идти и идти, причем направление, возможно, не так уж важно. Он должен найти Энн, и это будет всем или ничем.

Мортимер задремал.

Но уже через пять минут его разбудил свежий и бодрый после душа Билл:

— Вставай и купи мне выпивку.

В кливлендском «Джоуиз» отсутствовали непринужденная атмосфера и сексуальная энергия аналогичного заведения в Спринг-Сити. Никакие девушки не танцевали в клетках. Никакие улыбающиеся женщины не пробирались сквозь толпу. Но для дружеского времяпрепровождения салун был вполне сносным. Мужчины за столиками пили и играли в покер; беззубая старушенция за стойкой медленно наливала в кружки пиво. Свет был неярким, но и не слишком тусклым. Музыка принадлежала «Дикси Чикс». Мортимер узнал ее потому, что Энн была фанатом этой группы. Может быть, она до сих пор им оставалась.

Старая леди сказала, что им можно занять любой свободный столик, и они сели в углу. Через десять секунд появился Шелби, он выглядел нервным и раздраженным.

— Если хотите девушку, я внесу вас в список.

Мортимер покачал головой:

— Только еду.

— И пиво, — добавил Билл.

— Есть омлет и сосиски. Яйца свежие — я только что их получил.

Мортимер улыбнулся. Похоже, ему представляется шанс попробовать яйца из курятника Бобби.

— О'кей.

— У вас есть что-нибудь еще? — спросил Билл.

— Нет. Я готовлю сам. У меня нет повара.

— Он вас покинул?

— Черт его знает, — ответил Шелби. — Он так и не показался. Если бы я содержал цирк, клоуны приходили бы на работу, верно? Мне кажется, я слышал стрельбу, так что, возможно, он мертв.

Мортимер нахмурился:

— Стрельбу?

— На окраине города. Примерно час назад — с тех пор было тихо.

Мортимер и Билл обменялись взглядами.

— Нам следует ожидать неприятностей? — спросил Мортимер.

Шелби пожал плечами.

— Городская милиция этим займется. Я не против тысячи Красных Повязок на «харли-девидсонах», если они приведут мне повара и десять ребят для велосипедов. Так вы хотите омлет или нет?

— Принесите две порции, — сказал Мортимер.