В Исландии учли печальный результат нидерландского и канадских экспериментов. Во избежание того, что работа группы граждан отправится в мусорный бак, были введены три существенных изменения. Во-первых, после жеребьевки брались за дело не 100–160 граждан, а только двадцать пять, которые были избраны! Кандидатам нужно было представить по 30 подписей; всего предложили свои кандидатуры 522 человека. Остальное население пришло к избирательным урнам, чтобы выбрать команду из 25 человек. В скобках заметим, что вследствие политических препирательств между официальными политическими партиями это голосование позже объявили недействительным, после чего парламент просто-напросто сам назначил избранных, но это сейчас несущественно. Принцип заключался в том, что конституционный форум должен быть избран. Во-вторых, было желание избежать того, что деятельность одной этой маленькой группы не будет пользоваться легитимностью у граждан и политиков. Поэтому тысячи граждан заранее пригласили обсудить принципы и ценности новой конституции, а семи политикам поручили составить предварительное заключение объемом 700 страниц. Так было задумано, чтобы впоследствии выбить почву из-под ног критиканов. В-третьих, организаторы совершенно сознательно решили не сажать команду из 25 человек в black box[84], из которого после нескольких месяцев внутреннего обсуждения появилась бы готовая к употреблению конституция. В процессе написания конституции assembly[85] каждую неделю выкладывала предварительную редакцию статей на сайте. На основе отзывов, которые приходили через Facebook, Twitter и другие СМИ, писали более новую редакцию, которая снова выкладывалась в интернете, и так далее. Процесс был откорректирован на основе почти четырех тысяч комментариев. Прозрачность и обсуждение стали решающим фактором. Газета International Herald Tribune написала, что это первая конституция, которая осуществилась через crowdsourcing[86].

Результат был соответствующим: на референдуме 20 октября 2012 года, когда проект конституции был представлен гражданам Исландии, две трети из них проголосовали за. На дополнительный вопрос, который возник во время обсуждений в конституционном совете, – должны ли природные богатства острова, которые не являются частной собственностью, стать достоянием нации – положительно ответили не менее 83 % проголосовавших{107}.

Хотя утверждение в парламенте уже долгие годы заставляет себя ждать, этот исландский опыт до сих пор остается наиболее впечатляющим примером делиберативной демократии. Обязан ли его успех широкой открытости процесса? Или назначению выборов вместо жеребьевки? Трудно сказать. Но не вызывает сомнений, что благодаря выборам в процесс были вовлечены сведущие люди. Это положительно сказалось на эффективности: они составили новую конституцию всего за четыре месяца. Но, с точки зрения легитимности, это было несколько хуже. Насколько мог быть разнообразным состав constitutional assembly[87] из 25 человек, если в ней заседали семь руководителей (университетов, музеев, профсоюзов), кроме того, пять профессоров и доцентов, четыре представителя средств массовой информации, четыре художника, два юриста и священник? В ней нашлось место даже отцу певицы Бьорк, видному профсоюзному деятелю. И среди них был только один крестьянин{108}. Такой состав собрания, с методологической точки зрения, был, возможно, самым слабым звеном в исландском гражданском обсуждении. Возможно, впечатляющая прозрачность, которая проливала свет на весь процесс, способствовала массовому одобрению проекта конституции больше, чем состав гражданского собрания. Поэтому остается под вопросом, могла бы команда, состоящая только из выбранных по жребию граждан, за более длительное время и при той же открытости составить конституцию, которая получила бы на референдуме столько же голосов.

Этот вопрос вскоре был вынесен на обсуждение в Ирландии. Конституционное собрание, которое открылось в январе 2013 года, также извлекло уроки из первого этапа демократических экспериментов. Выводы были таковы: привлекать гораздо больше политиков (как в Исландии), но граждан отбирать по жребию (в отличие от Исландии). Ирландцы также сочли, что шансы на успех и осуществление будут выше, если пораньше подключить политиков к процессу. В этом они продвинулись гораздо дальше исландцев. Отсюда – никакой горстки избранных, которые составляли бы предварительное заключение, но сознательный выбор в пользу совместной работы политиков и граждан в течение всего процесса: 66 граждан и 33 политика, выходцы из Республики Ирландии и из Северной Ирландии, в их числе такой, как Джерри Адамс, целый год совещались друг с другом. Может показаться странным, что в процессе гражданского участия слово вновь предоставляется известным личностям из сферы партийной политики, со всеми их риторическими талантами и знанием дела. Но этот выбор будет способствовать быстрому применению решений, снятию у политиков леденящего душу страха перед участием граждан и предупреждению насмешек со стороны партийных политиков в дальнейшем. Делиберативный процесс иногда может оказывать серьезное влияние на участников: политики теряют свое недоверие по отношению к гражданам – точно так же, как и граждане теряют свое недоверие к политикам. Участие граждан может укрепить взаимное доверие. Значит ли это, что нет опасности, что перевес окажется на стороне политиков? Следует подождать анализа ирландской модели, но если процесс хорошо организован, то вес некоторых участников компенсируется такими внутренними checks and balances[88], как разбиение на подгруппы и рассредоточение принятия решений.

Кроме того, ирландцы решительно выбрали жеребьевку. Их Конституционное собрание опиралось на движение «Мы, граждане» («We the Citizens») – успешный проект Дублинского университетского колледжа с участием отобранных по жребию граждан. Независимое исследовательское бюро составило произвольную группу из 66 граждан с учетом возраста, пола и происхождения (Республика Ирландия и Северная Ирландия). Возникшее вследствие этого разнообразие стало хорошей основой для разговора на такие щекотливые темы, как однополый брак, права женщин и запрет богохульства в нынешней конституции. Они делали это не одни: в Ирландии участники также выслушивали экспертов и получали предложения от других граждан (по вопросу об однополых браках поступило более тысячи сообщений). Впрочем, решения Конституционного собрания еще не имели силы закона: сначала его рекомендации следовало направить в обе палаты ирландского парламента, затем в правительство, а уже после этого на референдум. Иными словами, они должны были пройти еще множество шлюзов, потому что на втором этапе гражданских форумов тоже можно опасаться, что жеребьевка вызовет бурления.