— Конечно! Позавчера она исчезла, но потом, слава богу, нашлась. А сегодня — снова пропала! Я думал, что она дома, но ее здесь нет!

— Да, действительно, что-то я ее давно не видела. Подумала даже, что она отправилась на каникулы домой, к себе в деревню.

— Нет, она была с нами за городом. Все было хорошо. Мы позавтракали и должны были уже заниматься, — возмущенно, нервно размахивая руками и явно находясь не в себе, начал объяснять Рите пианист Светлов, — как вдруг я понял, что ее нет в доме. Я все обошел, кричал, звал ее — бесполезно. Вышел на улицу и увидел следы на снегу… Они вели к забору и там обрывались. Но она же нормальный ребенок, девочка, она не может забираться на заборы, гулять по чужим участкам… Словом, я ее снова потерял. А здесь она, значит, не была. Понятно. Что ж, извините меня, нас, ради бога. Послушайте, не знаю, как вас зовут… Если она вдруг здесь появится, вы не могли бы позвонить мне вот по этому телефону? — И он принялся шарить по своим карманам. — Вот черт! Ни одной визитки. Клара, у тебя, случайно, нет моей визитки?

— Нет, Игорь. Успокойся. Я дам свою. — И она протянула Рите извлеченную из меховых недр красивую, черную с золотом визитку. Рита, пожав плечами, взяла.

— Вообще-то я редко здесь бываю.

— Но вы же живете тут! Понимаю, у всех работа и мы подчас возвращаемся домой поздно, но все равно, когда увидите Танечку, пожалуйста, позвоните, хорошо? Что-то она в последнее время постоянно влипает в разные истории.

«А кто не влипает?» — чуть не воскликнул из своей ниши Сергей.

— Еще раз извините. — Клара подхватила своего братца под руку и вывела из квартиры.

Рита вернулась в «свою» комнату, а Сергей, постояв еще какое-то время в стенном шкафу, тихонько вышел оттуда, покинул странную квартиру и поехал домой.

Она не спала всю ночь. За окном шумел исхлестанный ледяными порывами ветра сад. Деревья скрипели, а Людмиле казалось, что скрипит ее дом, готовый вот-вот рухнуть. Вот так и ее жизнь — в любой момент может рухнуть. Будь она поумнее или хотя бы честнее, все могло бы устроиться куда лучше. А так…

Неужели все то, что произошло с ней вчера (или уже сегодня), — не сон?

Она пыталась разобраться, когда же все это началось, когда она сама начала верить в то, что сама придумала?

Или все вокруг действительно считают, что она была слепая и не видела, не знала, какой образ жизни ведет Вадим? Что у него баб полно, что он только и знает, что меняет их, пользуется ими? Да уже после первого звоночка, когда ей только намекнули, что его видели в городе с какой-то молоденькой девушкой, она помчалась туда и сама, своими глазами увидела, спрятавшись этажом выше, как они возвращались с ней вместе. Высокая тонконогая девица, длинноволосая, красивая. Он тогда снимал комнату в том же доме, в котором потом купил целую квартиру. Работал в мастерской, зарабатывал неплохо, приезжал в Полевую, к ней, к своей невесте Людмиле, с подарками. И цветы живые привозил, и сладости, и какие-то кофточки, цепочки, бусы. Она действительно поверила ему, что он любит ее, что собирается на ней жениться. И вдруг эта история. Людмила в тот раз ничего не предприняла, убедилась, что ее Вадим развлекается с другой, вернулась к себе домой и целую неделю проплакала. А когда на выходные приехал Вадим, когда он ее обнял и поцеловал, она решила сама для себя ничего ему не говорить, не устраивать разборок. Ведь если он приехал к ней, значит, она ему не безразлична, значит, он относится к ней серьезно, значит, на самом деле хочет семью, детей. А уж когда он купил этот проклятый участок земли на берегу реки и когда они вместе с ним выбирали проект дома, который он мечтал там для них построить, она и вовсе успокоилась.

Сама себя уговаривала не думать о том, какой образ жизни он ведет в Москве, с кем встречается и проводит время. И когда в какой-то момент ревность вновь разбередила в ней незаживающие раны и когда образ Вадима стал казаться ей образчиком лжи и предательства, когда она, наслушавшись всех тех, кто знал и видел другую, московскую жизнь ее жениха, решила уже порвать с ним, тем более что за ней начал ухаживать фермер Никитин, вот тогда-то Вадим примчался к ней в Полевую с букетом роз и сообщил ей, что купил квартиру! Что ему удалось накопить нужную сумму, плюс небольшой кредит (но не ипотека!), и что теперь он владелец шикарного жилья на Садовой-Каретной. Сначала Людмила обрадовалась, как если бы он ей предложил переехать туда вместе с ним. Но потом и вовсе растерялась — предложения-то не последовало. Он снова возобновил свои разговоры о строительстве дома, сказал, что теперь, когда есть квартира, можно подумать о том, чтобы накопить необходимую сумму. Еще добавил, что, возможно, он сменит работу, что его пригласили поучаствовать в одном проекте и что если он найдет необходимую сумму и вложится, то уже на второй месяц этот бизнес начнет приносить прибыль. Она слушала его, кивала, и ей так хотелось во все это поверить, что она снова заставила себя не думать о плохом. Ведь он был с ней, он принадлежал ей, и это вместе с ней, а не со своими московскими шлюхами он обсуждал план строительства дома, проект, где какие будут комнаты, сказал, что необходимо сделать большую и просторную кухню с огромными окнами плюс веранду, где будут играть их дети. Она слушала его и чувствовала себя счастливой, ведь сейчас он сидел на ее чистой и уютной кухне, и это она, близкий ему человек, любимая женщина, почти жена, будущая мать его детей, кормила его пирогами. Ну да, пока что он живет в Москве и зарабатывает, а где еще можно заработать, не в Полевой же? Вот поэтому она должна просто набраться терпения и ждать, ждать…

Конечно, если бы она не любила Вадима и если бы не видела свое будущее с ним, в новом доме, полном детишек, возможно, она и уступила бы Никитину. Тем более что у него-то дом уже построен, да и хозяйство такое — любой позавидует. Кроме всего прочего, он симпатичный мужчина, умный. И многие ее знакомые крутили пальцем у виска, намекая ей, что она полная дура, раз ждет своего непутевого Вадима, в то время как к ней сватается сам Никитин! И только одна женщина, случайная попутчица в электричке, с которой она разговорилась и рассказала свою историю с Вадимом, сказала ей, в чем тут дело. «Ты эмоционально от него зависишь, вот и все. И как бы он себя ни повел, что бы ни сделал, ты его все равно будешь оправдывать до самого конца».

Находясь под впечатлением этого разговора, она потом целую ночь читала в интернете статьи про эмоциональную зависимость женщины от мужчины. Как права была эта попутчица, которая и сама, как выяснилось позже, испытала это на себе, но нашла силы и оторвалась от своего мужа, развелась с ним и начала новую жизнь.

А вот у Людмилы это пока не получилось. И чем больше она думала о его любовницах, представляя его в постели с другими женщинами, тем сильнее чувствовала эту самую зависимость. И с каким-то особым ощущением ждала его приезда, чтобы снова его увидеть и убедиться в том, что он все еще с ней. Любовь сидела в ней, как болезнь. Она купила еще одну корову, и теперь работы ей прибавилось — она тоже начала копить деньги на этот кажущийся ей уже каким-то нереальным дом.