Когда я озвучила проблему со спальным местом, Наоми охотно сообщила, что у неё имеется старый матрац. Привередничать я не собиралась, поэтому с радостью отправилась к ней домой.　

К вечеру значительно похолодало, и обычно чистое небо затянулось тучами. Я очень надеялась на то, что завтра закон подлости не сработает, и дождя не будет. Даже представлять боюсь, во что в таком случае превратятся дороги. А нам с Дианом ещё до города добираться.　

Кстати, я так и не поняла, исполнял он свои обязанности из рук вон плохо, или просто блестяще. За весь день я ни разу его не увидела. Значит, либо он забил на работу охранника, либо следил настолько умело, что его присутствие осталось мной незамеченным.　

Долго задерживаться у Наоми я не стала. Хотя её родители — очень милые и приятные лисы любезно уговаривали попить с ними чай, а то и вообще оставаться ночевать. Этим вечером мне внезапно захотелось посидеть в одиночестве и собраться с мыслями. Слишком много всего свалилось сразу, и события походили на снежный ком, который всё увеличивался и увеличивался. Требовалось взять паузу.　

Когда к матрацу мне вручили постельное бельё и полотенце, я чуть совсем не расклеилась. Даже не знаю, почему. При виде такой дружной и по-настоящему хорошей семьи что-то накатило…и да, отказываться от предложенных вещей не стала. Они и мне нужны, и лисов обижать не хотелось.　

Для поездки в город Наоми вручила простое шерстяное платье. Комплекция у нас примерно одинаковая, так что должно подойти.　

Матрац до кафе вызвался нести папа Наоми, и от этой помощи я тоже не отказалась. Мы вышли из дома, прошли практически половину пути, как вдруг нас настиг оклик:　

— Писан на!　

Обернувшись, увидела стремительно приближающихся к нам Плану и Леониса. Эта пара до того утомила, что видеть их было всё равно, что давиться сгоревшим сахарным сиропом. Отвратно, одним словом. Особенно сейчас, когда на меня нахлынула волна особой чувствительности.　

— Так это правда! — воскликнула Плана, не удостоив моего спутника даже кивком. — Ты решила возобновить работу кафе! Не знаю, как тебе удалось уговорить турьера Кросса помочь, но я запрещаю это делать! И тем более ты не должна туда переезжать, это просто немыслимо! У нас такой хороший дом, со дня на день должны привезти новый заказанный гардероб и личные вещи…есть все условия!　

Я стойко выслушала её вопли, после чего спокойно уточнила:　

— Всё сказали?　

— Нет, не всё! — продолжала возмущаться Плана, в то время как Леонис лишь виновато отмалчивался в сторонке. — Мими не должна работать! Я не понимаю, зачем тебе всё это? Зачем переезжать в этот старый сарай?　

— Действительно не понимаете? Поздравляю. Тогда вы блондинка в прямом смысле слова, — внутри всё кипело, и я едва сдерживалась. — Скажу всего один раз, и больше повторять не буду. Мне безразлично ваше мнение, как и вы сами. Вы мне никто. Абсолютно. Жить в вашем доме не собираюсь, и ноги моей там не будет. Выходить замуж только лишь из вашей прихоти тоже не собираюсь. То, что я делаю и как поступаю, вас вообще не касается. Единственное, что нас с вами связывает — именно по вашей милости я оказалась в этом мире. На этом всё. Поэтому, будьте так любезны, оставьте меня в покое!　

Не дав ей ответить, я круто развернулась и пошла в сторону кафе. Вдогонку летели призывы вернуться, которые, естественно, были мной проигнорированы. Машинально отметила, что папа Наоми идёт рядом.　

В мыслях по-прежнему витал всего один вопрос — неужели она действительно не понимает? Думает, что я поведусь на мнимую любовь и красивый дом? Бред. Самый настоящий бред. Не знаю, кем надо быть, чтобы мыслить подобным образом. Если разобраться, то они с Леонисом даже толком не попросили у меня прощения. Не то, чтобы меня волновали их извинения, но для убедительности могли бы это сделать.　

Я поблагодарила лиса за оказанную помощь, и когда он ушёл, разместилась на матраце. Застелила его простынёй, взбила маленькую подушечку и села, закутавшись в одеяло. Днём Наоми протопила печь, но помещения всё равно не успели как следует прогреться. В спальне имелся камин, но его разжигать не стала. Всё-таки лучше попросить Наоми научить правильно растапливать его и печку, а уже потом за это браться. Тем более, пока не настолько холодно.　

От тёплого света догорающей лучины на стенах подрагивали тени. Перед тем как расположиться в комнате, я сбегала на кухню, и сейчас сидела, грея руки о кружку горячего чая.　

Мысли текли неспешно, плавно, подобно спокойной реке. Сколько себя помню, мне всегда требовались вот такие минуты спокойствия, когда можно побыть наедине с собой.　

Просто быть и просто думать.　

Когда лучина догорела, я улеглась и натянула одеяло до самого носа. Казалось бы, в пустом, фактически заброшенном кафе, я должна была чувствовать себя, по меньшей мере, неуютно. Но нет. Находиться здесь было гораздо приятнее, чем в доме семьи Танид.　

Засыпала я под звук гуляющего на дворе ветра и стук капель, бьющихся в оконное стекло.　

Всё-таки пошёл дождь.

Просыпаться категорически не хотелось. Сон не желал отпускать и манил, соблазняя возможностью задержаться в нём подольше.　

Меня разбудило ощущение чьего-то присутствия. Буквально чувствовала на себе внимательный немигающий взгляд. И взгляд этот был ой, каким знакомым.　

С трудом разлепив слипающиеся веки, перевернулась на бок и обнаружила стоящего у окна типчика.　

— Диан? — голос прозвучал сонно. — Какого чёрта ты здесь делаешь?　

Его невозмутимости не было предела:　

— Жду, пока ты проснёшься, разумеется. Хотел разбудить, но ты так сладко спала. Особенно храп умилял.　

Не сдержавшись, запулила в него подушкой. Турьер словил её одной рукой и, обаятельно улыбнувшись, в кое-то веке проявил тактичность. Попросив не задерживаться, он вышел из комнаты, позволив мне спокойно собраться.　

Вчера во время уборки я обнаружила в комнате одну интересную деталь. Несмотря на отсутствие ванной, здесь имелся небольшой умывальник. В спальне находилась неприметная дверца, по цвету сливающаяся со стеной и ведущая в крохотную комнатушку. Наличие элементарных удобств стало подарком свыше и ещё одним жирным плюсом жизни в кафе. А что касается ванны, то думаю, «Лисьи бани» для того и созданы, чтобы жители деревни в них ходили. Судя по всему, личная роскошь имеется только у высших и турьера. Ничего, мы непритязательные. Пережили дохлый душ в съёмной однушке, переживём и общественную баню.　

Из дома Танид я прихватила выданную мне зубную щётку, пасту и мыло. Понятное дело, ими никто из этой семьи пользоваться уже не станет, а мне они необходимы. Хоть какая-то польза от блондинчиков.