Танк Т-28 по своему весу (25,4 т) относился к категории средних. По многим своим показателям ТТХ он выглядел грозной боевой машиной, но был не столько мощным, сколько громоздким, медлительным и неповоротливым. Не отличался он и большой надежностью, да к тому же был излишне затратен в производстве, ремонте и обслуживании. Во всех этих отношениях его многое роднит с Т-35. Так что не зря и этот танк сняли с производства еще до войны. Этими самыми общими оценками качества танков Т-35 и Т-28 автор пока ограничится, а более подробно об их характеристиках, достоинствах и недостатках поведает ниже, в соответствующей главе.

С 1933 по 1940 год было выпущено более 500 танков Т-28. К началу войны в приграничных войсках западных округов их насчитывалось, насколько сумел определить автор, примерно 330. Вроде бы немало. Но, судя по ряду косвенных признаков, в частности, по тому, каковы были результаты их использования в начавшейся войне, действительно боеготовыми было, по-видимому, лишь около половины из них.

К началу войны на вооружении в РККА находились следующие легкие танки: БТ-2, БТ-5, БТ-7 (включая БТ-7 А), Т-26. Кроме того, непосредственно перед войной на вооружение был принят весьма неплохой легкий танк Т-50, но его серийный выпуск начался практически с началом войны. Помимо перечисленных, имелись также малые танки и танкетки: Т-18, Т-27, ХТ-27 (огнеметная) и плавающие Т-37 А, Т-38 и Т-40. Среди этих «малышей» к началу войны только последние три имели хоть какое-то значение. Остальные были слишком слабы и стары, да и малочисленны тоже.

Имелась также и разная экзотика. Особенно выделялись химические (огнеметные) танки ХТ-26 (БХМ-2) и «телетанки» ТТ-26, применявшиеся вместе с ТУ-26. Однако к началу войны в войсках прикрытия западной границы их насчитывалось не более нескольких десятков машин, вместе взятых. Нет также смысла специально подсчитывать и другие необычные модификации названных выше легких танков. Все они обычно учитываются при подсчете машин соответствующих моделей в целом. Хотя некоторые из них тоже весьма оригинальны: создавались даже «ракетный» и «подводный» танки.

Из этого весьма широкого и пестрого набора танков и танкеток заметную роль в начавшейся войне сыграли отнюдь не все. Если БТ-7 был сравнительно неплох, БТ-5 – так себе, то БТ-2 был не только слабоват в вооружении и броневой защите, но и к тому времени в целом уже являлся слишком конструктивно и физически устаревшим. При этом, правда, танков БТ-5, а тем более БТ-2 в войсках, сосредоточенных у западной границы, в июне 1941 года оставалось совсем немного. Неоднозначное место в ряду легких танков занимал Т-26. Его модификация 1939 года была, пожалуй, лучшей среди всех советских легких танков (по крайней мере, из числа серийно выпущенных до войны). Зато первая модификация 1931 года не имела даже пушки.

Сколько было в точности танков каждой из перечисленных моделей в войсках, дислоцированных у западной границы СССР, к началу войны, установить довольно трудно. Попробуем определить примерное их количество. Начнем с того, что всего тогда в этих войсках, как удалось подсчитать автору, находилось свыше 9 тыс. танков. Если из этого числа вычесть число тяжелых и средних танков (включая Т-35 и Т-28), то получается, что легких, малых танков и танкеток в них было около 7,6 тыс. Отсюда количество боеготовых из них, если исходить из предполагаемого среднего процента боеготовности танков старых типов с поправкой на лучшее обеспечение этих войск (68 %), составляло около 5,15 тыс.

А теперь попробуем определить число танков по каждой из выделенных моделей в отдельности. К сожалению, достаточно точно удается подсчитать только численность танков Т-26 – 2255. При этом подавляющее большинство из них составляли машины последних, более мощных модификаций (1933 и 1939 гг.). Оценим их число в 2000. Количество танков БТ по каждой из его моделей подсчитать также оказалось затруднительно, поэтому посчитаем их все вместе: получается 3695. А уже отталкиваясь от этого числа и принимая во внимание те данные по рассматриваемым моделям, которые автору удалось получить, попробуем определить, сколько было танков каждой из них. Получается примерно следующее: БТ-2 – около 300, БТ-5 – около 400, БТ-7 – менее 3000. Всего же в войсках, расположенных у западной границы, легких танков основных видов насчитывалось примерно 5950. Из них новых модификаций лучших среди них танков Т-26 и БТ-7 – менее 5000.

Остальных, то есть практически лишь малых танков и танкеток, в этих войсках было сосредоточено около 1,7 тыс. Что касается того, сколько из последних было действительно боеготовых, то это, в принципе, не столь уж и важно, ибо большинство видов советских легких, а тем более малых танков и танкеток того времени в любом случае не представляло значительной силы. Достаточно того, что автор выше определил и средний процент боеготовности легких и приравненных к ним танков, и их приблизительное общее наличное число. Очевидно также то, что более боеготовыми в среднем были более новые танки: Т-40 (выпускались с декабря 1940 по декабрь 1941 г.) и Т-38 (с 1936 по 1939 г.). Что касается лучших на тот момент советских легких танков БТ-7 (выпускались с 1935 по 1940 г.) и Т-26 образцов 1933 и 1939 гг. (выпускались с 1933 по 1941 г.), то они по степени новизны лишь совсем немного превосходили средний уровень.

Отсюда можно определить, что количество танков БТ-7 и Т-26 более мощных и новых разновидностей, которые находились в приграничных войсках в боеготовом состоянии, составляло порядка 3,4 тыс. (более ⅔ от их наличия). Вроде бы немало, но и не так много, чтобы можно было на них надеяться как на весомый фактор в боях. И они, к сожалению, не стали, так сказать, важной картой в руках советского командования. Выражаясь образно, тянули на валета, но попали под немецких козырей и были биты. А говоря прямо, в боях против основных немецких танков эти танки были слишком слабы. Легко с ними справлялась и немецкая полевая артиллерия. Тем более что благодаря хорошему оснащению вермахта быстроходными полугусеничными тягачами ее мобильность была довольно высока. Поэтому контрудары советских войск с массовым использованием этих танков, в частности под Дубно, обернулись поражениями. Они могли бы сыграть важную роль в поддержке наступления пехоты. Однако наша пехота тогда почти всё время отступала. Вот и оказалось, что сколько-нибудь эффективными они были лишь в обороне в роли артиллерии, в основном, наверное, в засадах. Жаль только, что события на фронте не позволяли ее как следует организовывать.

И в заключении главы было бы целесообразно сделать сверку результатов подсчета танков Красной армии в ЗВО, которые получены автором, с результатами их подсчетов, выполненных другими авторами. Об отдельных из них уже говорилось, но в основном о тех, которые являются слишком сомнительными, а то и несерьезными. Собственно говоря, опровержение этих более чем сомнительных подсчетов и стало одним из главных побудительных мотивов создания настоящей работы. Но ведь далеко не все подсчеты количества танков в Красной армии являются тенденциозными и несостоятельными. В конце концов, и свои собственные подсчеты автор вел на основе данных, которые опубликованы в различных источниках.

Наверное, наиболее обстоятельным, основательным и убедительным из всех источников такого рода данных является Статистический сборник № 1 (22 июня 1941 года) «Боевой и численный состав вооруженных сил СССР в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», изданный Институтом военной истории МО РФ в 1994 г. В приложении № 2 этого сборника «Количественный и качественный состав бронетанкового парка к началу Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» приведены общие данные о количестве танков РККА, имевшихся на этот момент, в том числе в западных военных округах [116].