Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ближе к дому послышалось многоголосое тявканье, и навстречу нам поднялась туча пыли. От нее в разные стороны со стуком сыпались мелкие камешки. Звук становился все громче, и я поняла, что это не пыльная буря, а стая огнелисов, куда крупнее и свирепей Уголька.
На лисьих хвостах трепетали оранжевые язычки пламени. Блестящие глаза уставились на меня, оскаленные зубы сверкали.
– Уголек, беги! – крикнула я.
Но Уголек одним прыжком оказался между мной и стаей. Шерсть у него на загривке встала дыбом, он тоже оскалил зубки, хотя по сравнению с этими здоровенными зверями он был совсем крошечным щеночком.
– Стой! – завопила я, хватая его на руки и сжимаясь в комочек перед набегающей на меня стаей.
Одной рукой я прикрывала Уголька, в другой сжимала волшебную палочку. Мысли разбегались, а рычащие огнелисы уже приготовились к прыжку.
– Огради и защити! – выкрикнула я.
Из волшебной палочки вырвался вихрь песка и мелких камешков и закружился вокруг нас с лисенком, образуя наскоро созданный защитный барьер.
Огнелисы с разбегу врезались в хлипкую преграду. Острые клыки щелкали на волосок от нас. Огнелисы, громко рыча, скребли лапами землю. Нас опалило жаром от их пылающих хвостов.
Защита дрогнула. Песок и камешки попа́дали на землю.
– Помогите! – закричала я.
Самый большой огнелис с горящими черными глазами подступил ко мне вплотную и глухо зарычал. У меня волосы на голове зашевелились.
– Огради и защити!
Барьер поднялся снова, по-прежнему ненадежный, но все-таки…
Пот лил с меня градом. Из последних сил я старалась удержать щит. Магия утекала, все тело у меня онемело.
– Уголек, – прошептала я, – если магия совсем кончится, удирай!
Он заскулил, царапая землю когтями, и придвинулся еще ближе.
– Ну я тебя прошу!
Вдруг раздался пронзительный свист.
– Эй, эй! – крикнул чей-то голос.
Дверь домика распахнулась, и из него выбежал старик.
– Стоять!
Стая утихомирилась, как по волшебству. Взъерошенная шерсть разгладилась, а рычание сменилось восторженным тявканьем. Огнелисы помчались к старику и радостно запрыгали вокруг него.
Магический барьер снова осыпался на землю градом камешков. Я разжала руку, судорожно стискивающую волшебную палочку, и, тяжело дыша, рухнула на колени. Перед глазами плавали черные точки.
Старик захромал ко мне, уже не спеша. Стая расступилась перед ним. Огнелисы смотрели на старика с обожанием – точно так же выглядел Уголек, когда я приходила вечером домой, а он махал хвостом, виляя всем телом, до того мне радовался.
– Эй! – Старик был тот самый, с парохода. Вауд. – Ты что, не видела надпись у поворота?
Я помотала головой:
– Там все белым замазано.
Вауд нахмурился:
– Вредные детишки опять закрасили! В деревне заняться больше нечем, вот они и развлекаются. Считают, очень смешно пугать прохожих до полусмерти, если вдруг забредут к моему дому. А ты зачем пришла, жить надоело?
Тут он заметил у меня на руках Уголька. Снял очки, аккуратно протер.
– Я-то гадаю, куда он подевался. – Старик снова нацепил очки и уставился на нас. – Вот почему стая так рассвирепела. Увидели постороннего огнелиса на своей территории. Не бойся, при мне они хулиганить не станут.
Я поставила лисенка на землю.
– Спокойно, Уголек, теперь все хорошо.
– Ты ему имя дала?
У меня запылали щеки.
– Надо же было как-то его называть, не просто огнелисом…
– Гм. – Вауд почесал самую крупную огнелису за ухом. – Я расспрашивал в порту, но решил, что малыш удрал раньше, на промежуточной остановке.
– Простите, что так долго держала у себя Уголька… то есть огнелиса, – извинилась я. – Вот, привела, как только смогла.
Огнелисы окружили нас. Из пастей капала слюна. Уголек втиснулся у меня между ногами и зарычал. Я на него шикнула.
Вауд посмотрел, как Уголек прячется за мной, и спросил:
– Может, зайдешь выпьешь морса из морошки?
– Простите, мне возвращаться пора.
Солнце уже высоко, а мне еще мастерскую доделывать, не то такими темпами я не успею подготовить город к приходу Разрушителя.
Вауд позволил набрать воды из колодца. Я намочила холодной водой платок и обтерла потное лицо. Когда убирала фляжку в рюкзак, Уголек попробовал тоже туда забраться, но я туго затянула завязки. Уголек прижался к моим ногам и жалобно заскулил.
– Безобразник, – буркнула я.
Его крики разрывали мне сердце.
– Кто мне весь домик разнес? В матрасе дырок наделал… Волшебные книги изгрыз…
Уголек чуял, что что-то не так, и решительно не желал знакомиться с другими огнелисами. Только зубами щелкал, когда они подходили слишком близко.
– Ну… Мне пора. Спасибо за воду, и простите, что так поздно его вернула.
– Спасибо, что пришла в такую даль. – Вауд помолчал немного. – О, подожди минутку, пожалуйста! У меня для тебя кое-что есть.
Он исчез в доме и снова появился, гордо размахивая стеклянной банкой.
– Смотри!
Я озадаченно уставилась на пустую банку:
– Там вроде…
– Ничего нет, правильно? Это пока! Хина, иди сюда!
Предводительница стаи подошла к Вауду, потерлась боком о его ноги и села, помахивая оранжево-красным хвостом.
– Позволишь?
Сначала мне показалось, что Вауд меня спрашивает, но тут Хина чуть-чуть качнула мордой в знак согласия. Старик наклонился, взмахнул банкой над ее хвостом, поймал огонек и быстро закрутил крышку.
– Спасибо, что привела обратно малыша! – Вауд протянул мне банку.
Огонек в банке весело мерцал. Удивительное дело, он как будто даже стал ярче.
– Это мне?
Уголек жалобно взвизгнул и куснул себя за пушистый хвост, словно старался его зажечь. Как будто с огненным хвостом ему бы позволили остаться у меня.
– Огонек не погаснет, – объяснил Вауд. – Будет гореть, пока жива огнелиса, от которой его взяли, и всегда будет давать ровно столько света, сколько нужно. И он не обжигает, если только лиса не сердится.
Я спросила:
– А банка горячая?
– Да нет, банка – просто чтобы держать удобней было, иначе огонек укатится, как клубок шерсти. Он тепленький, как водичка в ванне.
Я осторожно взяла банку. Огонек кружил на дне, но стекло было приятно теплым на ощупь. Так ощущался Уголек, когда забирался ко мне на колени, если я замерзну.