Исар слушал малопонятный разговор и постепенно понимал, что многие его прежние представления о мироздании смешны и наивны, что он слишком мало знает. Это раздражало, но заставляло задуматься. Еще верховному очень не понравилось то, что гости – мертвы. Но можно ли тут что-то сделать? Трудно сказать, надо подумать. Ведь это вполне могут быть прикрывающиеся личинами демоны, желающие окончательно разрушить их несчастный мир.

* * *

– Что собираетесь делать? – поинтересовался Ри, когда они впятером остались в большой комнате, уставленной книжными стеллажами, местные вежливо покинули гостей.

– Не знаю, – пробурчал Таенн, доставая из воздуха стакан с малинового цвета напитком, системы катера и на расстоянии без проблем снабжали всем необходимым. – Надо внимательнее посмотреть на ситуацию изнутри и подумать. Поражение энергоструктуры их мира нестандартно, если ошибиться, то жизнь на планете исчезнет, поэтому спешить не стоит.

– Это уж точно, – поежился от такой перспективы инженер.

Чем-то все происходящее ему не нравилось – и отнюдь не тем, что случилось с ним самим. Нет, именно глобальностью, угрозой мириадам незнакомых людей. Казалось бы – что ему до них? А вот нет, сосало под ложечкой от тревоги, даже боли. Они-то с Итом спаслись, а сколькие сгорели в Транспортной Сети? Если учесть ее гигантские размеры, то счет шел на миллионы. Еще больше людей, а людьми Ри привык называть всех разумных независимо от их вида, погибло на пораженных этой черной мерзостью планетах, которым никто не пришел на помощь, просто потому, что некому было, просто потому, что те, кто мог помочь, были уже мертвы. По вине все той же черной мерзости.

Кому же понадобилось все это творить? Зачем? А в том, что за происходящим кто-то стоит, инженер уже не сомневался. И не верил в слова Сэфес и Барда о том, что это не война Контролей. Да, их структуры, возможно, и не воюют между собой. Но есть еще и другие, вообще ни на что знакомое не похожие, находящиеся в совершенно иных системах координат, воспринимающие все вокруг иначе и поэтому способные воспринять гармонию как хаос и начать наводить порядок по своему разумению, не осознавая, что губят этим множество жизней. Почему-то эта мысль показалась Ри разумной, даже захотелось поделиться ею с остальными, но инженер заставил себя промолчать из-за своего недоверия к Контролирующим. Подумалось, что они обсмеют. Надоело, что его держат за ничего не понимающего несмышленыша. «Ты не поймешь», «это вне твоего понимания» – Ри просто не мог больше слушать подобные высказывания, они оскорбляли его достоинство. Да, многое он действительно не поймет, пока не поймет, но зачем же подчеркивать это, ведь знания – дело наживное? Или они хотят сказать, что человек вообще не способен понять их концепции? Очень похоже на то.

Еще одно настораживало Ри, и сильно настораживало. Иногда он ловил себя на том, что знает вещи, знать которые не может и не должен в принципе, неоткуда ему было такое узнать. Причем это не заслуга вживленного биокомпа, знания приходили ниоткуда, и это тревожило. Впрочем, ничего поделать с этим инженер не мог, поэтому отставил свою тревогу в сторону, сейчас предстояло заняться иным делом.

Стоп, а ведь этот мир не принадлежит ни Мадженте, ни Индиго, его еще не зонировали, он находится в Белой Зоне! Что отсюда следует? А то, что уберечь его от поражения черной мерзостью можно довольно просто, не прилагая для этого таких безумных усилий, как в биологическом мире. Капсуляция, снова капсуляция! Если планета будет отрезана от Сети, то ничто и никто, кроме Контролирующих, до нее не дотянется, даже ди-эмпаты. Да и Контролирующим понадобятся для этого такие усилия, что овчинка не будет стоить выделки. Но и полностью отсекать энергоинформационный обмен между планетами сиура никак нельзя, это тоже будет означать для местных жителей гибель, только медленную и мучительную, в течение нескольких поколений. Значит, канал связи необходимо предусмотреть при капсуляции, но рассчитать его таким образом, чтобы обнаружить его было практически невозможно.

Ри не стал никому ничего сообщать о своей идее, он мысленным усилием потянулся к секторальной станции и подключил к своему мозгу почти все вычислительные мощности искина, отчего тот только перепугано пискнул и не посмел протестовать, просто не ждал такого от инженера. А тот без малейшего промедления начал работать, отдав для этого даже часть задействованных в расчете следующей точки выхода мощностей. Это ненадолго замедлит расчет, но именно что ненадолго, на час-полтора, не больше. А для жителей этой планеты появится шанс выжить. Откуда Ри знал, что нужно считать? Некому было сказать, новые знания и концепции возникали в мозгу сами по себе, органично укладываясь в сознании и сливаясь в общую, удивительно гармоничную картину. Сегмент за сегментом схема необходимого и достаточного воздействий становилась все более стройной и четкой, Ри испытывал от этого наслаждение, сравнимое, наверное, с оргазмом. В этот момент он казался себе всемогущим и всезнающим, все сомнения отошли куда-то в сторону, забылись, превратились в едва заметные тени на грани сознания.

– Ри, что с тобой? – обратил на его неадекватное состояние Ит, но ответа не получил.

– А что с ним? – оторвался от спора с Сэфес Таенн.

– Сами посмотрите, – пробурчал созидающий, кивнув в сторону инженера.

Тот действительно выглядел очень странно: вытянулся в струнку, сидя на своем кресле, кожа неестественно бледная, глаза широко распахнуты и светятся неровным, пугающим светом, едва заметным, от этого не менее жутким. Ита передернуло от вида Ри.

– Я бы сказал, что он находится в полном включении… – неуверенно сказал Морис, внимательно оглядев инженера. – Но это невозможно для человека, если он не модифицирован, как, например, Аарн…

– Искин, что происходит? – поднял голову к потолку Бард.

– Эта сволочь перехватила все мои вычислительные мощности и что-то лихорадочно считает! – почему-то с ужасом в голосе сообщил тот. – Я ничего не могу поделать, я сейчас даже станцией управлять не способен!

– Но он же всего лишь человек…

– Человек?! После данного эпизода я в этом уже не уверен! Не всякий Бард способен вот так использовать мощности искинов без их согласия. Я боюсь даже предположить, что он там считает…

– А я, пожалуй, догадываюсь, – прищурился Леон, внимательно и задумчиво глядя на Ри. – Он что-то придумал и решил проверить, возможно ли это реализовать.

– Думаешь? – повернулся к нему Морис. – Что ж, посмотрим.

– Интересно, что он такого придумал, а то у меня ни единой идеи нет, – Таенн тоже задумчиво, с сомнением смотрел на застывшего Ри. – В Сеть бы выйти, там бы сразу стало ясно, что делать, но…

– В Сеть мы выйти не можем, – закончил за него альбинос. – А без этого найти нужный вариант действий затруднительно.

В этот момент свечение в глазах Ри погасло. Он резко выдохнул и откинулся на спинку кресла. И только после этого заметил обращенные на него взгляды. Однако ничего не сказал, только улыбнулся. Гордо и устало улыбнулся, как улыбается человек, сделавший что-то невозможное.