Шелли отпила чаю.

– У вас нет фотографии Гейба Кемпа? Может быть, я узнаю его в лицо.

Тристан достал телефон и нашел фотографию, которую он сохранил с сайта. Шелли всмотрелась в экран, затем вздохнула и покачала головой.

– Нет, извините. Никогда его не видела.

– Я покажу вам еще одно фото? – Тристан отыскал в телефоне фотографию Джорджа Томассини. – Вот этот, в модном костюме. Парень слева, одетый как Фредди Меркьюри.

– Я помню Монажрат Кобылье, – с улыбкой ответила Шелли.

– Да?

– Ее частенько можно было увидеть в пабах Эксетера. А вот молодого человека рядом я не знаю.

– Вы уверены? – спросила Кейт. Вот бы у них была нормальная фотография Джорджа! – Шелли присмотрелась повнимательнее и снова покачала головой. – Судя по всему, Джордж Томассини исчез в середине 2002 года. У нас нет точной даты, потому что в отличие от Дэвида и Гейба никто никогда не обращался в полицию с заявлением о его исчезновении, – рассказала Кейт. – Что случилось, когда вы в июне 1999 года обратились в полицию и рассказали о том, что Дэвид пропал?

– Да ничего, – сказала Шелли. – Кажется, они не восприняли это всерьез. Я приходила к ним еще несколько раз, но все без толку.

– Он все еще в списке пропавших людей в Великобритании, – заметила Кейт.

– Знаю. Я дала им копию паспортных фотографий Дэвида… Не то чтобы, конечно, у него был паспорт… До того, как он пропал, у него были большие проблемы. Полагаю, вы знаете, что его арестовали за непредумышленное убийство?

– Нет, мы не знали. – Кейт обменялась взглядами с Тристаном.

– Дэвид сильно подсел на наркотики и вечно подвергал себя опасности. На него плохо повлияло то, как сильно им начали восхищаться мужчины, когда мы приехали в Эксетер. Ему то и дело дарили подарки, и он сразу же бросался в новые отношения. Стремительно переезжал к с своим ухажерам, а потом все шло обязательно наперекосяк, и вот он уже просится пожить у меня или пытается вернуться в коммуну. И вот был у него один мужчина, сильно старше его, Сидни Ньюитт.

– Насколько сильно старше? – спросила Кейт.

– Ему было лет пятьдесят. Дэвид как-то пришел к нему домой, и они закатили вечеринку. Жена Сидни Ньюитта как раз уехала на выходные с Женским институтом. А утром Дэвид нашел труп Сидни на заднем дворе. Он запаниковал и сбежал, но в спешке он оставил в доме бумажник, к тому же его уже успел увидеть сосед. С Дэвида сняли все обвинения, когда следствие установило, что Сидни умер от сердечного приступа, но Дэвид все равно воспринял это очень остро. У него началась глубокая депрессия. И жизнь в коммуне, с ее вечными вечеринками, сказывалась на нем не лучшим образом.

– Вы все еще общаетесь с кем-нибудь из коммуны? – спросила Кейт.

– Чертовски хороший вопрос. Это было восемнадцать лет назад, и большинство парней знали друг друга только по кличкам. Элси, Вера, Лиза… – Шелли хмыкнула. – Они были неплохие ребята. Гораздо лучше мужчин, которых я знала в моем родном городе. Мой отец и дядя, скажем так, очень любили распустить руки. Было славно оказаться там, где никто не интересовался мной в сексуальном смысле. Всем заправлял мужчина, уже в возрасте… То есть это мне так тогда казалось, потому что нам было шестнадцать, а ему лет тридцать. Звали Макс Джеспер. Он дольше всех провел в коммуне и, в общем-то, ею заправлял. Это был старый, еще георгиановский дом, который стоял пустым много лет. Макс стал жить в нем в начале восьмидесятых.

– Вы платили за то, чтобы там жить? – спросил Тристан.

– У нас было что-то вроде обязательного сбора – каждый должен был внести что-то в бюджет. Если ты работал, то отдавал половину заработанного. Если работы у тебя не было, то Макс отправлял тебя зарегистрироваться на трудовой бирже, и ты должен был отдать половину пособия. Денег у всех было немного. Ну и парни, конечно, должны были провести с ним ночь, если хотели точно получить комнату.

– Звучит весьма гнусно, – заметил Тристан.

– В этом был весь Макс. К счастью, мне всего лишь нужно было печь ему хлеб пару раз в неделю, ну, и к тому же зарабатывала я больше всех, а значит, и вносила больше всех. Сам Макс был довольно симпатичным, но когда к коммуне хотел присоединиться новый парень, он частенько приглашал на ночь еще и своих друзей… – Шелли заметила вытянувшиеся лица Кейт и Тристана. – Знаю, звучит отвратительно. Это и было отвратительно, но очень многие из нас выросли в местах куда хуже. Я вообще впервые почувствовала себя свободной в этой коммуне.

– Что с ней в итоге случилось? – спросил Тристан.

– Макс пошел в суд, чтобы засвидетельствовать свои права на здание, и в итоге выиграл, поскольку никому другому этот дом был не нужен. Так что он стал законным владельцем здоровенного особняка. Об этом даже в местной газете написали.

– Не помните, когда это было? – спросила Кейт.

– Не уверена. Года четыре назад, может, пять лет. Это на другой стороне Эксетера, там, где сейчас строят промышленную зону.

– Когда вы узнали, что Дэвид пропал? – уточнил Тристан.

– День рождения у нас был в один день, четырнадцатого июня. Я уже жила вместе с Кевом. Мы устроили вечеринку, и я пригласила Дэвида. Он не появился, но я не слишком беспокоилась. Он частенько куда-нибудь пропадал. Но когда он не появился и спустя неделю, я начала волноваться. Я пошла поговорить с парнем, с которым он тогда жил, с Пьером, и Пьер сказал мне, что они с Дэвидом разбежались десять дней назад и тогда же он съехал. Я обошла бары в округе, затем отправилась в коммуну, но никто не знал, куда он подевался.

– Как долго они с Пьером жили вместе?

– Точно не помню. Не больше нескольких недель.

– Вы не знаете, как с ним связаться?

– Нет. Он умер два года назад от передозировки, – ответила Шелли.

– Дэвид никогда не упоминал интрижку с кем-нибудь известным? С каким-нибудь политиком?

Шелли некоторое время раздумывала над вопросом.

– Нет. Он был тем еще балаболом. Таким бы он точно похвастался.

– Можете дать нам названия гей-баров, в которых бывал Дэвид?

– Хорошо, но многие из них могли давно закрыться.

Шелли достала листок бумаги, посидела, раздумывая, а затем принялась писать. Повисла долгая тишина. Кейт и Тристан обменялись взглядами – вопросов ни у кого из них больше не было.

– Вот, я смогла вспомнить четыре. В первых двух я уверена, потому что мы часто ходили туда вместе, а другие два я могла запомнить неверно.

– Спасибо большое, – сказала Кейт. – Вы нам очень помогли.

Шелли проводила их до задней двери, и они снова прошли мимо детей. Мальчик и девочка проводили Кейт с Тристаном взглядами и радостно улыбнулись, когда они помахали рукой на прощание.

– Я еще несколько недель хранила сообщение Джоанны Дункан на своем автоответчике, – добавила Шелли, когда они дошли до входной двери. – Но в конце концов я его стерла. Каждый раз, когда я слышала ее голос, то начинала думать, что же с ней случилось. И подумать только, спустя столько лет вы появляетесь с вопросами о Дэвиде и упоминаете Джоанну Дункан? У меня от этого мороз по коже.