которые касались организации богослужений на фронте или снабжения воинов иконами. Главным инициатором благотворительных инициатив, как и в мирное время, оставался протопресвитер Александр (Желобовский).

О назначении полевых главных священников в Маньчжурию во время Русско-японской войны

Опубликовано: Клио. 2017. № 3 (123). С. 109–118.

27 января (9 февраля) 1904 г. началась Русско-японская война. Ее приближение ощущалось давно, но до последнего момента почему-то казалось, что войны не будет и Россия контролирует ситуацию.

В 1903 г. военный министр А. Н. Куропаткин нанес визит в Японию. В результате поездки «русский военный министр убедился, что амбиции Токио подкреплены серьезной подготовкой к войне на берегах Тихого океана. Поэтому в основание всей дальнейшей дальневосточной политики Петербурга он считал необходимым положить “поддержание мира с Японией”, по крайней мере, до создания достаточного военного противовеса японцам»[396].

«Поддержание мира с Японией», по сути дела, стало этапом подготовки к войне, в Военном министерстве начинаются серьезные преобразования.

Не обошли реформы и ведомство протопресвитера Александра (Желобовского).

Военный министр составил на высочайшее имя доклад по улучшению быта нижних чинов, «в коем, между прочим, писал, что в настоящее время “представляется необходимым изыскать средства для постройки церквей при всех частях войск, в которых по штату положены священники, и для расширения существующих войсковых храмов, для чего необходимо разработать тип военной церкви, хотя бы барачной системы, но поместительной и недорогой, чтобы изысканием для постройки церквей средств не пришлось откладывать удовлетворение этой насущной нужды”. <…> На этом подлинном докладе собственною его императорского величества рукою было написано: “Дай Бог в скором времени удовлетворить религиозные нужды войск, что я считаю делом в высокой степени важным. 23 января 1900 года”»[397].

По высочайшему повелению при Главном штабе была учреждена Комиссия для обсуждения вопросов, касающихся религиозно-нравственных нужд войск, под председательством члена Военного совета, генерала-от-инфантерии гр. И. Д. Татищева. В состав комиссии вошли сам Желобовский, генерал-лейтенант М. И. Афанасьев – от Главного штаба, генерал-майор А. А. Шепетковский, надворный советник Ф. М. Вержбицкий и делопроизводитель – капитан Ушаков.

Работа комиссии продвигалась неспешно. Обсуждались проекты строительства военных церквей одновременно с казармами, вырабатывался тип полкового храма. Главным вопросом комиссии стала «система нравственно-религиозного воспитания войск». План предполагавшихся мероприятий должен был реализовываться «в войсках в виде опыта на три года <…> с тем, чтобы по прошествии трехгодичного срока вновь пересмотреть, если в том встретится надобность, вопрос религиозно-нравственного воспитания войск на основании результатов произведенного опыта»[398].

Следующим этапом работы комиссии должны были стать обсуждение конструкции и устройства военно-походного храма, а также списка необходимых в военном походе церковных вещей.

Начавшаяся война планы смешала. На повестку дня встали совсем другие неотложные задачи.

Основной задачей протопресвитера стало назначение священников на театр военных действий, и в первую очередь – руководящего состава.

Вопрос о кандидатурах, избранных протопресвитером, в литературе затрагивался. Однако остаются некоторые разночтения. Кроме того, авторов мало интересовали личные качества назначенных священников. Между тем это было очень важно в военной обстановке, когда на полевых главных священников ложились задачи организации служения подведомых им священников и координации их действий с военным начальством и местными епархиальными священниками.

18 февраля 1904 г. указом Святейшего Синода № 1503 полевым главным священником действующей армии на Дальнем Востоке (и одновременно – полевым главным священником Первой Маньчжурской армии) был определен председатель духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства, протоиерей церкви лейб-гвардии Саперного батальона Сергий (Голубев)[399].

Представление о назначении прот. Сергия на должность полевого главного священника было подписано протопресвитером 5 февраля 1904 г.

Уроженец Петербургской епархии, прот. Сергий начинал свою службу псаломщиком. После окончания семинарии он был направлен в церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы Константиновского (Мраморного) дворца. В 1886 г. окончил Духовную академию со степенью кандидата богословия. Рукоположен 29 ноября 1887 г. С этого года стал священником и законоучителем в женской рукодельной школе императрицы Марии Александровны.

В 1891 г. о. Сергий (Голубев) переходит в ведомство протопресвитера и уже в 1895 г. становится сверхштатным, а с 1899 г. штатным членом духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства. С 1902 г. он становится председателем духовного правления[400].

С 1896 г. о. Сергий числится священником лейб-гвардии Семеновского полка, в 1900 г. был поставлен служить в церковь лейб-гвардии Саперного батальона (церковь святых Космы и Дамиана на ул. Кирочной, д. 28). 24 октября 1901 г. возведен в сан протоиерея.

Сорокачетырехлетний полевой главный священник, конечно, не имел опыта участия в военных действиях, однако в ведомстве военного духовенства служил уже давно. «Положение о полевом управлении войск русской армии в военное время» предписывало ему наблюдать, чтобы во всех подведомственных ему церквях совершались богослужения, священники были при своих местах для молебствий. Сам полевой главный священник был также и настоятелем церкви Главной квартиры.

Секретарем при полевом главном священнике был назначен секретарь полоцкого епархиального архиерея титулярный советник Иосиф (Автухов), диаконом – сверхштатный диакон церкви лейб-гвардии Павловского полка Никита (Алмазов). Псаломщики – бывшие псаломщики Рижской епархии Михаил (Цветиков) и военного ведомства Петр (Тихомиров), исполняющий должность псаломщика – певчий санкт-петербургского митрополичьего хора Михаил (Аверин)[401].

На вновь учрежденные должности священников для командировок назначены священники Корнилий (Журавский), Николай (Модин) и Василий (Корнь).

Окончив Витебское духовное училище и Витебскую духовную семинарию, о. Корнилий (Журавский) начинал служение в 1889 г. в Полоцкой епархии. В ведомство военного духовенства перешел в 1896 г., начав служение в лейб-гвардии Уланском императрицы Александры Федоровны полку в Петергофе. С 1902 г. служил в церкви лейб-гвардии Гренадерского полка. До декабря 1904 г. числился при управлении Забайкальской казачьей дивизии.

О. Николай (Модин), окончив семинарию, служил псаломщиком в Рижской епархии. С 1896 г. поставлен священником 6-го Пластунского батальона, а в 1900 г. – священником карсского крепостного собора.

О. Василий (Корнь) после окончания духовной семинарии с 1885 г. служил надзирателем в Полоцком духовном училище. В 1886 г. был поставлен священником в дрисский городской собор. С 1891 г. был священником при Таманском пехотном полку, в 1896 г. переведен в 33-й драгунский Изюмский полк.

Таким образом, к середине февраля были произведены назначения полевого главного священника и небольшого полагавшегося ему штата – секретаря, диакона, двух псаломщиков и трех священников для командировок.

24 февраля 1904 г. члены духовного правления во главе с протопресвитером Александром (Желобовским) провожали о. Сергия (Голубева) на Дальний Восток. В домовой церкви протопресвитера было совершено молебствие о благополучном путешествии о. Голубева и его спутников –