– Я не же-женюсь на ней даже по приговору Трибунала и ли-и-личному приказу Магистра, – отрезал Финн.

– Прости, но это подло, – обиделся Дарроу.

– Терри, ну пойми меня, на-наконец! – Ректор явно исчерпал все доступные аргументы. – Дело не в том, что я не хочу брать в жены эту кон-конкретную женщину, но пользуюсь ее лю-у-бовью. Я в принципе не желаю обременять себя под-подобными узами. Оглянись вокруг! Я женат на своей раб-работе. Полный ун-университет студентов, рейсы Звездного… Отв-в-ветственности предостаточно! Куда мне еще это? Оттого, что кому-то вступило в го-голову покрасоваться в белом платье, мне придется повесить себе на шею кам-камень?

– Может, ты скажешь ей в лицо, что она с ее чувствами для тебя просто «камень»? – фыркнул Теренс. – Попробуй обручиться с университетом или со своим ненаглядным поездом!

Руф зажал рот обеими руками, чтобы не расхохотаться. В моральной дилемме дослушать до конца или проявить себя он без колебаний выбрал первое. У кристально-чистого Финна обнаружилось весьма занятное пятнышко на совести. «И этот тип учит меня жизни», – отметил Руфус.

– Знаешь, – в голосе профессора Дарроу промелькнули издевательские нотки, – мы изъяли достаточно любовного зелья, чтобы она навсегда забыла о тебе и обратила свой взор на кого-то более достойного.

– Ты не посмеешь!! – зарычал ректор.

Из-за двери раздался шум, слышный без всякого глазка-шпиона.

– Отпусти, задушишь, – прохрипел Теренс. – Она же дорога тебе, чудак! Почему бы не сделать ее счастливой? Ты же не эгоист, в конце концов! Я-то знаю.

– Каж-каждый раз, когда на горизонте появляются дивные, она пытается ж-женить меня на себе. – Финн говорил так, точно никакой вспышки злости не было. – Эта женщина боится, что собьют Звездный или еще что-нибудь со мной приключится. Спрашиваю, зач-зачем тогда жениться, хочешь быть вдовой? Отмалчивается. Она давно мечтает зап-запретить мне летать, а на это я не соглашусь ник-никогда.

– Ладно. – Профессор Дарроу откашлялся. – Кто я такой, чтобы тебя упрекать? Пей лекарства, да я пойду.

– Ты – в-верный соратник, нянька и мой единственный живой настоящий друг.

В груди у Руфуса шевельнулась тоска, холодная, как осенний туман. Тут же очнулся стыд, но разговор за дверью успел перетечь в новое русло, прямо затрагивавшее интересы самого Тангла.

– Мальчишку жалко, – признался Теренс, – целую ночь с ним промаялись. Все-таки какие мерзкие твари эти гоблины! У ребенка бред горячечный, кровь носом, а этот руки потирает и что-то в блокнотик записывает. Довольный, как хорек в курятнике. Сам, главное, с внуком справиться не может, меня зовет. «Подерши ефо, тут есть стальная цепочка, сейчас пристегнем, и фсе»… садист.

– Н-да, – протянул Финн. – Вот тебе и «в-великий ученый». Нелюди – они и есть нелюди, какими бы разумными ни к-казались.

– Хуже всего, что мальчишка в сморчке души не чает, – продолжил Дарроу. – Правда, когда Клаус чуть кости себе не переломал, пытаясь вырваться из цепей, Отто испугался. А когда разбудить его не смог, даже запаниковал. «Мой мальчик, мой трагоценный мальчик!» Тьфу! Хорошо хоть Варлоу относительно в порядке.

На этой счастливой ноте Руфус выскользнул обратно на площадку и как можно более шумно распахнул дверь.

Господин ректор восседал за своим рабочим столом, сцепив пальцы в замок, а Дарроу, еще более растрепанный, чем обычно, ютился в кресле у камина.

– Доброе утро, Сэр. – Хотя этикет и предписывал не обращать внимания на связного в присутствии его Танцора, Руфус все-таки прибавил, выдержав паузу: – и вам, профессор.

– Вы яв-явились сообщить, что дело закрыто и мне больше нет ну-у-жды мучить студентов электрическим освещением? – после приветствия холодно поинтересовался Финн.

– К сожалению, нет. – Руф чувствовал, что если бы у ректора был повод выставить его вон, тот бы не колебался ни секунды. – У меня к вам просьба.

– Я слушаю. – Мимика Тараниса Финна отражала заинтересованность, но голубые глаза оставались безразличны.

Ноги гудели, подсказывая поскорее убраться прочь. Ох, лучше бы Финн метал в него молнии!

– Сэр Тангл, неужели вы хотите прекратить преподавание? – воспользовавшись молчанием, вставил профессор Дарроу.

«Не дождешься», – съязвил про себя он, мысленно благодаря пресловутый этикет.

– Лучший ученик Джастина Гудмана предложил провести показательную операцию для студентов-реконструкторов. – Ложь уже выглядела нелепой. – Натан же согласился предстать в роли пациента. Нужно ваше официальное согласие.

– Нет, – спокойно ответил Финн. – Никакого «сог-согласия» вы не получите. Причин, как минимум, две. По-пояснять их я не обязан, но для вас сделаю иск-исключение. Лечить Натана от чего бы то ни было без п-приказа Сэра Коллоу нежелательно – это раз. Лекции извне по профилирующим предметам факультета реконструкции не пред-предусмотрены учебным планом – это два. Вполне дос-достаточные основания для отказа, верно?

– Простите за беспокойство, Сэр. – Руф коротко поклонился.

Утешала только мысль о том, что после окончания расследования будет повод поддерживать отношения с Натаном. Несмотря на природу этого существа, у него было чему поучиться. Натан знал, как парой фраз вселить в человека уверенность или дать толчок размышлениям. Правда, теперь предстояло сообщить связному, что избавление от шрамов откладывается. Едва ли Натан обрадуется, но и не обидится точно.

Руфус медленно брел по длинной лестнице вниз, прокручивая в голове услышанное и подслушанное. С каждым шагом все яснее и яснее проступало понимание одной незамысловатой истины: за внешним благообразием частенько прячется такое, во что без особой необходимости лучше не лезть.

* * *

Джулиус дисциплинированно жевал горькую, как хина, таблетку. Отчетливое желание выплюнуть гадость и прополоскать рот не могло воплотиться в реальностью, в первую очередь, из-за того, что Корникс стояла над душой.

– Ты не заболеешь, – вещала она, – если будешь слушаться меня.

– А я и не болен, – попытался возразить Коллоу.

– Жуй! – прикрикнула Никс. – Это ты пока не болен. Лучше предупредить недуг, чем бороться с его последствиями.

– Я-то жую, – стараясь отвлечься от неприятных ощущений, возразил Джулиус. – А ты выполнила мое поручение?

– Естественно, только зачем тебе старые карты? – Тень по привычке уселась на крышку стола.

– Есть вещи, которые тебя пока не касаются. – Собравшись с силами, он проглотил отвратительную массу.

– О, да! – подхватила Корникс. – Мега-Мозг снова затеял одну из своих игр. Только, Джулс, уже через неделю, через месяц, через пятьдесят лет или завтра ты попросишь моей помощи, а я буду не в курсе. Не смогу быстро сориентироваться, к примеру.

«Что-то слишком много развелось помощников», – хмыкнул он.