его! Я же уже просил…Опять приходиться тебе это повторять. Почему?

– Трибун, не буду!

– Будь поосторожней… Ещё кто-нибудь на тебя донесёт. Или на меня напишут донос… Что я укрываю неблагонадёжных.

– Я понял!

– А почему панцирь не одел? Где твоя лорика?

– В торбе. В ней жарко.

– А без неё- опасно.

– Я исправлюсь.

– Ла-а-адно… Ну, что у тебя? – спросил Квиет.

– Мы прошли миль пять вперёд. Двигались осторожно и всё обследовали.

– Что-то подозрительное заметили?

– Трибун, у подножия холма, протянувшегося до самого Тибиска, мы видели деревню. Она небольшая, домов в двадцать будет. Но она не совсем заброшена.

– Это как понимать? Вы в неё заходили? Кого-то там увидели?

– Нет, не видели никого. Но на окраине этой деревни мы наткнулись на кострище.

– И что?

– Оно было совсем недавно потушено.

– Это точно?

– Ну, да! Ещё угли у него не успели остыть.

– Кто бы там мог быть? Даки? Язиги? Воины или мирные поселяне? – задумался вслух трибун.

– Может мы эту деревню обойдём стороной? – переспросил Гиемпсал.

Квиет отрицательно покачал головой:

– Нет!

– Тогда что делать?

– Обследуйте эту деревню более тщательно. Но на этот раз, Гиемпсал, возьми с собой турму всадников. Из алы Кварта. И если там окажутся дакийские воины… Ну, ты знаешь, как с ними поступить.

– А если поселяне?

– А если мирные поселяне, и их немного, то забирайте их в плен. И приведите ко мне. Нам надо знать, что же здесь сейчас творится. А то пока мы в полном неведении. А это плохо.

Гиемпсал отдал честь и направился исполнять поручение трибуна.

* * *

Через два часа возглавляемая Гиемпсалом турма вернулась.

Гиемпсал был возбуждён. И сразу же он подъехал к трибуну.

– Ну, что? – вновь к нему обратился Квиет.

– Мы действительно на кое кого наткнулись, трибун! – ответил начальник разведки.

– Вы им не дали уйти?

– Мы их взяли в плен и привели с собой!

– Они не сопротивлялись?

– Трибун, они даже не пытались от нас сбежать…

Вскоре Квиет увидел трёх заарканенных поселян. Но заарканенные явно были не даками.

Опишу поэтому их вкратце. Сложением они были покрупнее даков. Кожа у них была очень светлая, а цвет волос странен- как у стариков белый, как будто бы даже и седой. Хотя среди трёх захваченных поселян стариком можно было посчитать лишь только одного, да и то с натяжкой.

«Седые» были не подпоясаны. Облачены они в длинные некрашеные рубахи из грубого полотна и по-азиатски – в штаны, которые не доходили им до щиколоток. На ногах у них имелась какая-та странная обувка. Это точно были не кожаные мягкие сапоги, а что-то сделанное вроде бы из грубой холстины и, самое главное, из бересты. Такую обувку Лузий никогда не видел прежде. У старшего по возрасту поверх рубахи накинута была ещё и козлиная не выделанная шкура.

– Кто вы такие? – спросил приведённых пленников Лузий.

Слова Лузия перевёл подошедший Орест.

Из трёх «седых» старший, с бородой и в козлиной шкуре, оказывается знал более менее дакийский язык, он и ответил:

– Мы мирные поселяне.

– Из какого вы племени? Вы я вижу не даки? – переспросил Квиет.

– Мы и не кельты.

– Действительно, на кельтов вы тоже не похожи. А кто тогда вы? Назовитесь.

– Мы – карпы.

– Карпы?

– Мы из племени уличей. А ещё мы зовёмся детьми Перуна и Хорса.

– Значит вы ка-а-арпы?! – удивлённо посмотрел на незнакомцев трибун.

– Мы живём к северу от даков, – продолжил пояснять старший из заарканенных «седых». – За горой.

– А что это за гора?

Старший из «седых» усмехнулся:

– Гора – это так мы называем Карпские горы, сокращённо- Карпаты. Но кто-то их называет Дакийскими.

– Ка-арпы… Ка-арпы… Вы говорите, что из карпского племени у-уличей?

– Из уличей.

И тут Квиета осенило.

Он вспомнил!

А вспомнил трибун сейчас то, что принцепс ему уже говорил об этих карпах. И это было недавно. Когда он пояснял, с кем предстояло Лузию и его отдельной номерной когорте встретиться в горном проходе Орлином. Он перечислял не только венедов, но и другие северные племена, в том числе особо он выделил тогда карпов, и их главное племя, сказав, что эти самые уличи очень воинственны и живут в отрогах и на северных склонах Дакийских гор. И что они искусные воины.

– Вас много? – переспросил трибун.

– О, да! Нас очень много! Нас – тысячи! Наши племена живут к северу от даков и до самой Вистулы (нынешняя Висла).

– А венеды тогда кто? – переспросил Квиет. Он стал уже немного путаться.

– Венеды?

– Ну, да!

– Нашу страну иногда называют Великой Венедией. Они близки нам, – ответил старший из «седых». – У нас и боги с ними одни и те же, и речь не особо отличается от венедской. Наши земли лежат между венедами и степью сарматов.

– Понятно. Ну а чем вы занимаетесь, когда не воюете?

– Хм-м, спрашиваешь, чем? – переспросил старший из «седых».

– Ваши же обычаи, по-моему, не похожи на сарматские?

– Нет-нет! В отличии от сарматов мы мало держим скота. У нас только есть козы и ещё мы разводим коров… Ну и немного коней мы имеем. Для езды верхом.

– Получается, вы не кочевники?

– Ну, да. Мы занимаемся другим…И в основном мы все сидим на земле.

– Хорошо… Ну а чем вы кормитесь?

– Охотимся. Рыбачим. Выжигаем лес и на освобождённой от леса земле выращиваем хлебушек для себя. А ещё мы бортничаем.

– А это что такое? – не понял Лузий.

– Это мы так называем сбор мёда.

Квиет ещё раз внимательно осмотрел карпов. И из памяти его всплыли слова патриция Гая Кассия Лонгина. Тот, в частности, перед их прощанием, упоминал про «Сивиллины книги», давно вывезенные римлянами из греческого города Кумы, расположенного в завоёванной Кампании.

«Сивиллины книги» предвидели всё то, что свершилось и предрекают всё то, что ещё не исполнилось. Надо лишь правильно их суметь прочесть.

В «Сивиллиных книгах», в частности, пророчествуется: «к северу от даков живёт племя, которое в будущем разрастётся, и придёт на смену Риму». В этом пророчестве некоторые усматривают сарматов, некоторые- германцев, реже – кельтов. А может… мо-ожет это будут карпы? Так вот оказывается какие эти карпы! Представители совершенно иного и ещё неведомого для Квиета и прочих римлян мира.

– Хорошо. Ну а здесь, что вы делали? – возобновил допрос карпов Квиет. – Как вы здесь оказались, так далеко от дома?

– В прошлом году мы попали к кельтам из племени котинов, а от них – к язигам. Нам удалось от язигов бежать. Мы переплыли Тису… – ответил старший из карпов.

– Это- Тиссия?

– Да. А сейчас мы пробираемся к себе.

Трое «седых» с неподдельным интересом тоже рассматривали и Гиемпсала, и остальных его разведчиков, ну и, конечно же, их заинтересовал сам Лузий. И они были не меньше удивлены. Они в открытую разглядывали трибуна. Если Гиемпсал и его подчинённые были нумидийцы, и всё-таки не так уж разительно отличались от тех же смуглых даков или тех же римлян, то Квиет был негр, имел очень тёмную кожу, и людей, подобных трибуну, то есть негров, заарканенные карпы никогда прежде не видели. Он их просто поразил. Поразил