– Нет, в моем доме небезопасно, – отрезал профессор Бальбони. – Мои симпатии слишком хорошо известны, и я боюсь, к нам придут с обыском. Но близ Падуи есть монастырь, где вы проведете несколько дней. Монахи будут прятать вас, пока мы не найдем кого-нибудь, кто переведет вас через швейцарскую границу.

Он положил руку на плечо Лоренцо:

– Не теряй веры, сынок. Повсюду в Италии вы найдете друзей. Нужно только определить, кому можно верить, а кому – нет.

Все происходило слишком быстро. Лоренцо знал: Марко уговаривать не придется, но как убедить сестру? И мама ни в какую не согласится бросить деда в доме инвалидов. Он боялся неизбежных слез и споров, разбитого сердца и чувства вины. Не в силах переварить то, что ему предстоит, Лоренцо набрал в грудь побольше воздуха и оперся руками о стол.

– Значит, я должен бросить моих отца и мать на милость СС.

– К сожалению, у тебя нет иного выбора.

– Ты бы могла бросить отца? – спросил Лоренцо у Лауры. – Зная, что больше никогда его не увидишь?

Ее глаза внезапно наполнились слезами.

– Выбор страшный, Лоренцо. Но ты должен спастись.

– Ты бы так смогла, Лаура?

Она провела ладонью по глазам и отвернулась:

– Не знаю.

– Я бы хотел, чтобы она поступила так, – сказал профессор Бальбони. – Да я бы даже сам настаивал. Последние недели были обманчиво тихими. Вот почему твой отец считает, что вы все выживете, просто спрятав голову в песок и затаившись. Но время на исходе, и скоро начнутся аресты. Почему я тебя предупреждаю? Мне кажется, так я выполняю долг перед моим другом Альберто, а кроме того, ты наделен музыкальным талантом, которым должен поделиться с миром. Но мир никогда тебя не услышит, если ты не переживешь войну.

– Послушай папу, – взмолилась Лаура. – Прошу тебя.

Раздался стук в дверь, и все напряглись. Лаура бросила на отца испуганный взгляд.

– Отведи его наверх. Быстро! – прошептал Бальбони. – Альда, убери бокалы. Никто не должен знать про нашего гостя.

Лаура схватила Лоренцо за руку и повела его к лестнице. Взбегая на второй этаж, они слышали стук в дверь. Потом громкий голос Бальбони:

– Кто там шумит? Мы вроде не горим?! Иду, иду!

Лаура и Лоренцо проскользнули в спальню и прижались ушами к закрытой двери, пытаясь услышать, что происходит внизу.

– Полиция в такое время? – пророкотал бас Бальбони. – Да в чем дело?

– Приношу извинения за поздний визит, профессор Бальбони. Но я хотел вас предупредить о некоторых изменениях, – донесся до них мужской голос, тихий, но взволнованный.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, – сказал Бальбони.

– Я понимаю, почему вы, вероятно, не питаете ко мне доверия. Но сегодня очень важно, чтобы вы мне доверились.

Собеседники перешли в столовую, и голоса перестали доноситься до Лауры и Лоренцо.

– Что будет с вами, если полиция найдет меня здесь? – прошептал Лоренцо.

– Не беспокойся, папа его заговорит. Он умеет. – Она прижала пальцы к губам. – Оставайся здесь. И ни звука.

– Что ты собираешься делать?

– Помогу отцу отвлечь нашего гостя. – Лаура натянуто улыбнулась. – Папа говорит, у меня это хорошо получается. Попробуем выяснить, насколько хорошо.

Сквозь закрытую дверь спальни он слышал ее шаги по скрипучей лестнице – она спускалась к мужчинам, разговаривающим в столовой.

– Папа, ну как же тебе не стыдно – не предложил нашему гостю закуски, – раздался ее веселый голос. – Синьор, меня зовут Лаура, я дочь профессора Бальбони. Позвольте налить вам бокал вина? Может быть, выпьете кофе с печеньем? Альда, принесите, пожалуйста, поднос. Не хочу, чтобы наш гость подумал, будто мы забыли слово «гостеприимство».

Ответов посетителя Лоренцо не слышал, но до него доносился смех Лауры, веселое позвякивание фарфора, шаги Альды между столовой и кухней. Своим приходом Лаура сумела превратить тревожный визит незнакомца в беседу за чаем. Даже полицейский не мог противиться ее обаянию. Теперь гость тоже смеялся; Лоренцо услышал, как хлопнула пробка винной бутылки.

Шея у него заболела – он слишком долго выгибал ее, прижимая ухо к двери, – Лоренцо выпрямился и потер ноющее место. Впервые он оглядел комнату и понял, что находится в спальне Лауры. Здесь стоял ее запах, аромат цветов, лаванды и солнца. В комнате царил веселый беспорядок, книги как попало лежали на прикроватной тумбочке, на стул был наброшен свитер, туалетный столик завален кремами, пудрами и гребнями. Он прикоснулся к гребню, на его зубчиках остались светлые волосы. Он представил, как гребень проходит по ее волосам, – так же, наверное, просеивают золото.

В книжном шкафу очаровательные безделушки – множество фарфоровых поросят, собравшихся в кружок для своего поросячьего разговора. Лепешка канифоли для виолончели. Ваза с теннисными мячами. И еще книги – как же Лаура любила книги! Он увидел поэтические сборники, биографию Моцарта, собрание пьес Ибсена. И целую полку любовных романов – вот уж чего он никак не ожидал найти. Его неистовая, реалистичная Лаура читает романы о любви? Он ее совсем не знал и никогда не узнает теперь, ведь завтра он покинет Венецию.

Мысль о том, что он больше никогда не увидит Лауру, заставила Лоренцо прижать руку к сердцу: его пронзила такая сильная боль, будто его ударили в грудь. А оттого, что он стоял здесь, в ее комнате, вдыхая ее запах, боль ощущалась лишь сильнее.

Снизу донесся громкий приветливый голос:

– Доброй ночи, синьор! Пожалуйста, не задерживайте папу слишком долго!

Потом шаги вверх по лестнице, мелодия, которую она мурлыкала себе под нос, словно ничто в целом мире ее не заботило.

Лаура вошла в комнату, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной, ее лицо от напряжения исказилось нервной гримасой. На его вопросительный взгляд она ответила отрицательным покачиванием головы.

– Он не уходит, – прошептала она.

– И что будет делать твой отец?

– Напоит его. Постарается выведать что-нибудь важное.

– Почему он пришел?

– Не знаю. Это меня и пугает. Он, похоже, слишком хорошо осведомлен о нас. Говорит, что хочет нам помочь, если только папа будет сотрудничать.

Она выключила свет и, когда комната погрузилась в темноту, отважилась отдернуть портьеру. Посмотрев на улицу, сказала:

– Я никого не вижу, но все равно, возможно, за домом наблюдают. – Лаура повернулась к нему. – Пока тебе нельзя уходить. Там небезопасно.

– Но мне нужно домой. Предупредить семью.

– Ты для них ничего не в состоянии сделать, Лоренцо. По крайней мере, сейчас.

Она замолчала – из столовой донесся громкий мужской смех.

– Папа знает, как управляться с такими делами. Умеет это делать. – Уверенность, казалось, придавала ей силу. – Он может очаровать любого.