нож и бросился на Яромира. Сколько потасовок атаман пережил, скольких людей отправил на тот свет этим ножом! Удар чуть сбоку, снизу вверх, резкий и стремительный, был рассчитан на то, что нож вонзится в шею Яромиру и бой будет закончен тут же. Да вот только не учёл Ждан по прозвищу Заяц одного: несмотря на свои внушительные габариты, Яромир так же, как и Ратибор с Мирославом, обладал прекрасной реакцией. Недаром они втроём с детства постоянно упражнялись в стрельбе из лука, пуская друг в друга стрелы с тупыми наконечниками.

Яромир поймал на лету Ждана Зайца за кисть с тесаком и сильно её сжал. Раздался глухой хруст, вожак разбойников вскрикнул от пронзившей его боли и инстинктивно выпустил из сломанной длани нож, который на лету подхватила вторая рука Яромира, с ходу молниеносно всадив лезвие снизу вверх в кадык оппонента. Тот умер мгновенно, ещё до того, как его обмякшее тело медленно опустилось на пол таверны. Так и не закрывшиеся после смерти глаза Ждана не выражали ничего, кроме безмерного удивления.

Оставшиеся лиходеи на несколько секунд замерли; смерть главаря выбила их из колеи и сильно ошарашила. Но тут же раздалась отборная брань, и остановившиеся было бандиты кинулись к своему оружию. Шутки кончились. Последнему десятку головорезов, ещё находившемуся на ногах, стало ясно, какую чудовищную ошибку они совершили, решив потягаться с тремя гостями врукопашную.

Похватав кому что под руку попалось, свои (аль чужие) палаши да кинжалы, они бросились на того, кто стоял ближе всех, то есть на Ратибора. Но тот, явно войдя во вкус, мигом уложил первых двух негодяев, орудуя лавкой, как добротной дубовой дубиной. Разбойники попятились, а первый их ряд развернулся копчиком к рыжеволосому исполину, пытаясь лихорадочно дать стрекача. Но было поздно — скамья тут же опустилась им на спины, уложив ещё парочку джентльменов удачи, и наконец разлетелась в щепки.

— Смотрите, уроды, что вы натворили! — пробасил довольным голосом Ратибор. — Такую лавку мне поломали, тупые мокрицы… Ну ничего, я сейчас отомщу за неё люто! — с этими словами молодой богатырь взял подвернувшийся ему под руку стул и со всей дури запустил его в ближайшего противника. Табурет, пущенный, как из пращи, описал короткую дугу и снёс ещё одного разбойника. Оставшиеся пять злодеев, выставив перед собой мечи да ножи, застыли в замешательстве, не зная, что делать, и зря: перед ними возник Мирослав, тоже взявший в руки оба своих клинка. Короткая схватка, лязг стали о сталь — и ещё двое горе-вояк рухнули, окровавленные, на пол. Привыкшие обирать, грабить более слабых, обычно не способных дать достойного отпора простых людей, бандиты совершенно растерялись и не знали, что делать, когда напротив них оказались профессиональные, хладнокровные, опытные воины, как раз привычные к неравным боям и превосходящему их количественно противнику. Следующего разбойника уложила массивная глиняная кружка, метко пущенная Яромиром точно в ряху незадачливому бойцу. Оставшиеся двое лиходеев затравленно переглянулись между собой и, как по команде, бросились опрометью к выходу. Но уйти повезло только одному; он пулей вылетел наружу и кинулся наутёк. Второму же сбежать не удалось — Ратибор продолжал свои эксперименты по использованию тяжёлой мебели в качестве оружия. На этот раз он так пнул ногой по лежащему на боку столу, что тот просто припечатал входную дверь таверны, а заодно и неудачливого злодея к этой самой двери.

Схватка была окончена. «Хромая лошадь» представляла собой настоящее поле брани, на котором остались лежать четыре десятка разбойников. Кто-то корчился, стонал и полз, волоча за собой сломанную руку или ногу. Но большинство находилось либо в отключке, либо уже на том свете.

— Ха! Клянусь бородой Сварога, это была неплохая заварушка! — прорычал довольный Ратибор. — Жаль только, что она закончилась, — разочарованно добавил он. После чего подошёл к одному из негодяев, который сидел у стены и пытался понять, куда делись его передние зубы, да пнул того несильно ногой.

— Эй, опарыш ты несвежий! Друзей там не осталось у вашей компании? Может, всех сюда приведёшь?

Беззубый бандит испуганно завертел головой и уныло прошамкал картавя:

— Н-не-е-т, это ф-фсе-е и был-ли-и…

— Жаль… — Ратибор разочарованно вздохнул, но тут же громогласно рявкнул: — Эй, хозяин! Тебя не зацепило там ненароком⁈ Нет? Вот и ладушки! Подсобка твоя тоже не пострадала? Вообще отлично! Тащи-ка тогда кваса сюда, да побольше, а то чего-то в горле слегка першит! Бывает у меня такое после доброй драки…

Хвощ появился, казалось, из ниоткуда. В его руках плескался полный кувшинчик свежего, прохладного кваса. Не веря своим глазам, он, изумлённо оглядывая разрушения в трактире, подобострастно протянул сосуд Ратибору, при этом горестно приговаривая:

— Как будто ураган промчался по моей харчевне! Смертельный рыжий ураган… И угораздило же вас явиться сюда! А так ведь было тихо… И как вы смогли их одолеть⁈ Это невероятно! Вас ведь трое всего…

— Не ной, прощелыга ты седой, — Ратибор одним залпом осушил полкувшина. — Поди, кормился-то неплохо с шайки этой, оттого и горюешь⁈ — рыжебородый исполин сверху вниз грозно зыркнул на хозяина «Хромой лошади».

— Да что вы такое говорите, добрый человече… — забормотал испуганно Хвощ. — Я честный трактирщик, простой работяга! Всё на своём горбу, всю жизнь до седьмого пота, так сказать, с утра до вечера не разгибаясь…

— Рот закрой, — рыжий великан неодобрительно смотрел на Хвоща. — Сказки эти будешь кому угодно рассказывать, но не мне! — Ратибор осушил последним глотком кувшин и довольно пробормотал: — Надеюсь, однако, это не всё веселье на сегодня, а то я только разогрелся… — и потянулся за здоровенной кружкой, которую ему уже протягивал сноровистый хозяин таверны.

Мирослав, Яромир и Ратибор не особенно пострадали в этой кабацкой драке, отделавшись лишь лёгкими ссадинами, синяками, ушибами да разбитыми костяшками. Очередная потасовка оказалась снова за ними. Впрочем, как всегда. Вместе, втроём, им было под силу горы свернуть. С малых лет они охотно обучались ратному делу и рукопашному бою, с лёгкостью постигали азы воинской науки, ежедневно изнуряли себя до седьмого пота тяжёлыми тренировками, довольно быстро став лучшими витязями Мирграда. И несмотря на свою молодость, вышли победителями уже далеко не из одной заведомо неравной заварушки, где вначале никто и медного гроша не поставил бы на их жизни. Князь Святослав хорошо знал, кому можно доверить самые опасные и трудные поручения.

Тем временем Мирослав не спеша вытирал свои два клинка от крови об одежду одного