значит ты непременно покровительница цветов. Но скажи мне, какими достоинствами обладает эта травка?

– Ты сам должен знать. Рассказывать об этом слишком долго, – отвечала фея. – Эта травка когда-то росла на берегу реки Душ – Линхэ, и называют ее «Пурпурной жемчужиной». Как-то она засыхала от недостатка влаги, но на ее счастье явился Хрустальноблещущий служитель, который изо дня в день окроплял ее сладкой росой и помог ей вырасти. Потом она спустилась в людской мир, отблагодарила благодетеля своими слезами за оказанные ей милости и снова ушла в страну праведников и бессмертных. Вот почему бессмертная фея Цзин-хуань приставила меня к ней и велела отгонять от нее пчел и мотыльков.

Бао-юй ничего не понял из того, что она говорила, но, поскольку перед ним стояла покровительница цветов, он боялся в ее присутствии сделать какую-либо глупость и только спросил:

– Святая сестра, вы присматриваете только за этой травкой? Но ведь есть еще множество цветов, за которыми присматривают другие? Я, конечно, не посмею докучать вам, но только скажите мне, кто присматривает за цветами лотоса?

– Не знаю, – отвечала фея. – Об этом может сказать только моя повелительница.

– А кто ваша повелительница?

– Фея реки Сяосян.

– Неужели! – воскликнул Бао-юй. – Разве вы не знаете, что эта фея – моя двоюродная сестра Линь Дай-юй?

– Глупости! – произнесла фея. – Здесь обитель бессмертных, и пусть даже ты звал свою сестрицу феей реки Сяосян, ей далеко до А-хуан и Нюй-ин! Разве может она состоять в родстве с простыми смертными?! Не болтай ерунды, не то позову богатыря-служителя и он выгонит тебя!

Услышав это, Бао-юй расстроился – у него родилось ощущение, что он мерзок и грязен, и он хотел поскорее уйти, но в этот момент послышался голос:

– Меня послали за Хрустальноблещущим служителем!..

– Мне тоже приказали привести его, и я его ожидаю, – ответила фея. – Неужели его не было? Где ж его искать?

– А разве ты только что не прогнала его? – спросил тот же голос.

Фея бросилась вслед за Бао-юем, крича:

– Хрустальноблещущий служитель, вернитесь!

Бао-юй подумал, что кого-то зовут, и, опасаясь преследования, со всех ног бросился бежать. И тут на его пути кто-то встал с драгоценным мечом в руках и загородил ему дорогу:

– Куда бежишь?

Испуганный Бао-юй застыл на месте, но затем набрался смелости, поднял глаза и увидел перед собой… Ю Сань-цзе.

– Сестра, и ты пришла угрожать мне? – немного успокоившись, произнес он.

– Среди твоих братьев нет ни одного порядочного человека, – отвечала та. – Они только бесчестят девушек и мешают им устраивать свою жизнь. Раз уж ты попал сюда, не жди от меня пощады!

Бао-юй, услышав слова Ю Сань-цзе, растерялся.

– Сестра, задержи его! – послышался в этот момент голос за спиной Бао-юя. – Не давай ему уйти!

– Я давно по повелению феи поджидаю его, – ответила Сань-цзе. – Сейчас я своим мечом перерублю нити, связывающие его с бренным миром!

Эти слова привели Бао-юя в полное смятение, хотя он не совсем понял их смысл. Он повернулся и хотел бежать, но тут лицом к лицу столкнулся с Цин-вэнь. При виде девушки скорбь и радость смешались в его душе.

– Я остался один и сбился с дороги, – принялся объяснять он. – Мне хотят мстить. Я думал бежать, но не знаю куда. Хорошо, что увидел тебя! Сестра Цин-вэнь, отведи меня домой!

– Почтенный служитель, вы заблуждаетесь, – ответила дева. – Я не Цин-вэнь. Я получила приказ феи пригласить вас к ней и вовсе не собираюсь причинять вам зло.

Душу Бао-юя наполнили сомнения:

– Сестра, какая фея зовет меня?

– Об этом пока не спрашивайте; когда увидите ее, сами поймете!

Бао-юй торопливо последовал за девушкой, так похожей на Цин-вэнь.

«Не может быть ошибки – и голос и внешность в точности, как у нее, – размышлял он, разглядывая девушку. – Но почему она не хочет признаться? Ладно, пойду к фее: если я в чем-нибудь виноват, попрошу прощения! Женщины по натуре мягки и добры, надо только попросить, и они простят».

Тем временем они приблизились к роскошному дворцу, сверкавшему всеми цветами радуги. Перед дворцом зеленел бамбук, позади дворца высились голубые сосны. На террасе, под навесом, стояли служанки, наряженные точно так же, как при императорском дворе.

При виде Бао-юя они стали переговариваться между собой:

– Так это и есть Хрустальноблещущий служитель?

– Да, это он, – ответила дева, сопровождавшая Бао-юя, – скорее доложите о нем!

Одна из прислужниц улыбнулась и, поманив юношу рукой, направилась к дверям, ведущим внутрь дворца. Бао-юй последовал за нею.

Они миновали несколько залов и покоев и остановились у главного зала, вход в который закрывали длинные жемчужные занавески.

– Ждите, пока вас позовут, – сказала Бао-юю прислужница.

Бао-юй не произнес ни слова и застыл на месте. Прислужница прошла в зал, а через некоторое время появилась и сказала юноше:

– Пожалуйста, Хрустальноблещущий служитель!..

Тотчас же другая прислужница отдернула занавес, и Бао-юй увидел девушку с венком на голове, одетую в расшитое причудливыми узорами платье. Гордо выпрямившись, она сидела посреди зала.

Приподняв голову, Бао-юй внимательно пригляделся. Девушка показалась ему очень похожей на Дай-юй, и он не удержался от возгласа:

– Сестрица, ты здесь?! А я все время думал о тебе!

– До чего ж невежлив этот служитель! – гневно воскликнула служанка, стоявшая возле занавеса. – Живо убирайся отсюда!

В то же мгновение другая прислужница опустила жемчужный занавес. Бао-юю хотелось броситься в зал, но он не осмеливался, ему хотелось спросить, кто эта дева, но он не успел, прислужницы стали гнать его из дворца. Он надеялся встретиться с Цин-вэнь и поговорить с нею, но Цин-вэнь нигде не было.

Обуреваемый противоречивыми чувствами, Бао-юй вышел из дворца и в нерешительности остановился. Он стал искать дорогу домой и никак не мог ее найти. Он растерялся, но неожиданно под навесом заметил Фын-цзе, которая манила его к себе.

«Вот хорошо! – обрадовался Бао-юй. – Оказывается, я дома! Как же я мог заблудиться?!»

Он подбежал к Фын-цзе:

– Так ты здесь, сестра? Все эти люди насмехались надо мной, а сестрица Линь даже не захотела меня видеть, и я не могу понять почему!

Он приблизился к тому месту, где стояла Фын-цзе, и, внимательно приглядевшись, обнаружил, что это не Фын-цзе, а первая жена Цзя Жуна – госпожа Цинь Кэ-цин.

Бао-юй в недоумении остановился и хотел спросить ее, где же Фын-цзе, но госпожа Цинь повернулась и ушла в дом.

Бао-юй стоял в растерянности, не осмеливаясь войти следом за нею, и сокрушенно вздыхал:

«В чем же я провинился? Почему все отворачиваются от меня?»

Он горько заплакал, но тотчас же появилось несколько богатырей с плетями