Линда неодобрительно покачала головой. И в то же время улыбнулась. Сколько ребячьей непосредственности, сколько детского восторга было в нем тогда, в магазине игрушек!… Его черные глаза светились неподдельной, чистой радостью. И именно это Линде нравилось в нем.

– Дай тебе волю, ты бы скупил весь магазин, – сказала Линда с нежностью в голосе.

– Ммм… Это мысль, а, Рори? – воскликнул Ник, подхватив Рори из коляски и подняв его высоко над головой. – Купим весь магазин? Нет? Не весь? Только ту часть, где игрушки? Правильно. Я люблю здравомыслящих людей. – И Ник поцеловал Рори в пухлую щечку.

Линда была счастлива, наблюдая восторженного Рори и слыша, как он заливается довольным смехом. Ник, такой чуткий, нежный! Не скупится на проявление добрых чувств и осыпает поцелуями и ласками и ее, и Рори. Но, как бы щедр Ник ни был, ей все было мало его ласк.

– Поехали, – сказала Линда, стараясь не выдавать своих чувств. Она знала, что Рори устал, скоро уснет и будет спать крепким сном.

Дома они не спеша поужинали. Впереди был долгий вечер.

Обычно Линда предоставляла инициативу Нику, и он не заставлял себя долго ждать. Но сегодня она почему-то испытывала сильное нетерпение.

Устроившись на софе рядом с ним, она играючи подставила ему лицо для поцелуя. Ник поцеловал ее очень нежно в губы, взяв в ладони ее лицо – будто чашу. Он, как бы пил из ее губ. Кончики их языков встретились, теплая волна блаженства окатила ее, и Линда застонала.

– Мне нравится, когда ты стонешь, – прошептал Ник, не отрываясь от ее губ. Он заставил ее вздохнуть столь же чувственно еще несколько раз, но потом неожиданно прервал ласки. – Линда…

В его голосе было что-то, что мгновенно вывело Линду из состояния блаженства. Тревожное предчувствие сжало ей сердце.

– Нет, – она почти вскрикнула, – не говори этого!

– Чего не говорить?

– Не говори того, что не хочешь говорить.

– Но я хочу сказать. Правда, это очень трудно.

Линда вырвалась из его рук. Все ее существо напряглось в ожидании наихудшего.

– Еще одно напоминание о правилах? Хочешь напомнить, что уходишь не прощаясь? Зачем надо было так сильно привязывать к себе Рори? И меня?… – с болью воскликнула Линда. – Какая я была дура, поверив всему этому бреду там, в магазине, – насчет развития талантов Рори, его воспитания. Да ты никого не сможешь воспитать, потому что просто не можешь оставаться на одном месте достаточно долго. – Она порывисто вскочила и подошла к окну.

Стоя спиной к Нику, Линда пыталась сдержать слезы – и не могла. До этого момента она не осознавала всей глубины ее чувств к Нику. Она любила Гордона, но то была другая любовь. Ник стал частью ее существа, воздухом, которым она дышала и без которого не могла жить.

Неожиданно Ник оказался рядом и осторожно обнял ее за плечи.

Первым ее желанием было вырваться, но она не могла пошевелиться.

– Я не собираюсь бросать вас, – сказал он страстно. Линде показалось, что ее сердце остановилось. – Хочу остаться здесь, с тобой и Рори, до конца моей жизни. Но, не как няня твоего сына, а как отец, Линда. И хочу быть твоим мужем, а не любовником. Я люблю тебя, Линда. Люблю всем сердцем. Именно это мне было трудно тебе сказать. Я люблю тебя.

От этих слов у Линды закружилась голова.

– Ты любишь меня? – переспросила она слабым голосом.

– Я и подумать не мог, что возможно так любить. И Рори люблю тоже. Я буду хорошим отцом ему, Линда. Обещаю тебе это.

Линда потеряла дар речи от счастья. Он любит ее. Любит Рори. Они поженятся.

– О! – Это было все, что она смогла выговорить. Обняв Ника и припав к его груди, она заплакала от счастья.

Чувство, наполнившее буквально все его существо, было новым для Ника. Он крепко и нежно обнял Линду, поглаживая ее вздрагивавшую от рыданий голову. Он любил Сару, но то была другая любовь, более эгоистичная. Его любовь к Линде – это зрелое чувство. Сейчас Ник ощущал потребность отдавать, а не только брать. Он хотел стать надежной опорой и защитой для Линды.

– Не плачь, дорогая, – продолжал успокаивать ее Ник. – Нет причины плакать…

Она улыбнулась сквозь слезы.

– Это… это слезы счастья.

Преисполненным любви и нежности движением Ник смахнул слезы с ее щек.

– Ты всегда плачешь от счастья?

– Не знаю. Прежде я никогда не была счастлива по-настоящему. – У нее перехватило дыхание. – О, Ник! А ты уверен в своих чувствах? Я имею в виду… ты же говорил, что никогда никого не полюбишь, что не женишься, что ты не хочешь сковывать себя обязательствами.

– Да, тогда я так и думал. Но это было до того, как полюбил тебя. И еще некоторое время старался бежать от любви. Не хочу тебя обманывать, но в то воскресенье, когда я ушел не попрощавшись, я твердо решил никогда больше не возвращаться сюда. Однако сестра Огастин показала мне вещи в их подлинном свете. И я решил вернуться и завоевать твою любовь.

– О, Ник…

Ник знал, что должен сказать Линде всю правду. Между ними не должно быть недоговоренностей. Но при мысли о том, что ему предстоит ей рассказать, Ник ощутил, как горло сжимают спазмы.

– Я не должен больше скрывать от тебя еще вот что… – произнес он, борясь с нахлынувшими чувствами.

Взор Линды моментально затуманился, но вскоре вновь прояснился. Взяв в ладони его лицо, она мягко сказала:

– Ты можешь говорить со мной обо всем, о чем считаешь нужным.

Ник откашлялся. И отстранился от Линды, высвобождаясь из ее рук.

– Мне очень трудно говорить об этом, и ты должна быть терпеливой. – Он глубоко вздохнул и начал повествование: – После окончания школы я сразу поступил в консерваторию в Сиднее. Когда мне было девятнадцать лет, я встретил девушку по имени Сара. Она работала секретаршей в консерватории. Сара была на год старше меня. Такая красивая, зеленоглазая… – Ник запнулся. Сухость в горле мешала говорить. – Мы полюбили друг друга. Через несколько месяцев Сара забеременела. Мы поженились. Для меня это не было проблемой – я всегда хотел рано жениться и завести семью, которой никогда не имел. Дженни родилась через шесть месяцев после свадьбы. Она была… прелестной девочкой. Очень красивой… – Ник закашлялся, но потом продолжил: – К тому времени я уже концертировал и стал известным. Завоевал несколько престижных наград на крупных конкурсах пианистов-исполнителей, однако приличных денег эти победы мне не принесли. Поэтому после рождения Дженни Сара пошла работать, а я вел домашнее хозяйство, присматривал за Дженни, занимался музыкой. По вечерам и в выходные дни играл в ресторанах и клубах. Денег не хватало, но мы были счастливы. – Грудь Ника сжало, словно металлическим обручем. Он с усилием вздохнул и заговорил отрывисто: – Недели за две до дня рождения Дженни, когда ей должно было исполниться три года, Сара была дома. Она собиралась пройтись по магазинам и хотела взять с собой Дженни… Предложила и мне отправиться с ними… потому что шел дождь, а Сара не любила водить машину в дождь. Я готовился к конкурсу пианистов… Главный приз – пятьдесят тысяч долларов… Я надеялся, что смогу выиграть. И в тот день намеревался целиком отдаться репетиционной работе, а Сара отвлекала меня… Мы с ней поссорились, она назвала меня эгоистом… Она в действительности не думала так, просто вырвалось сгоряча… Они уехали… А затем меня оповестили о несчастном случае… Я должен был опознать тела… Я… я… – Ник умолк, тщетно пытаясь взять себя в руки. – Мне сказали, что это была не ее вина. Грузовик летел на красный свет, шофер был в состоянии наркотического опьянения… Я обезумел от горя, не знал, что предпринять… Я подал в суд на компанию, в которой работал шофер, и выиграл дело… Мне выплатили два миллиона долларов… компенсации, как будто эти деньги могли заставить меня чувствовать себя менее виновным…