моих планов против «проклятья Лилит», добытый из книжки. Правда, там подобное предназначалось орчихам-жёнам после смерти мужа для утоления похоти. Использовалась черта, что самки орков имеют некоторые черты вампиров, то есть сильную чувствительность к крови.

При этом рецепт был достаточно прост: кровь, некоторые сорные травы и любой наполнитель (сахар, тесто или что-то ещё, не более 40 % массы).

Всего было три рецептуры. Я использовал для наполнения успокоительные травы, похоже, это стало ошибкой. Снег — привередливая жёнушка. А для добровольного приёма нужно сделать что-то не слишком эффективное, что она попробует не принимать без надзора, пока я не вижу, а что-то вкусное, но не слишком, иначе сгрызёт запас без меры.

С этими мыслями я вернулся в поместье, помылся, поел и лёг спать.

Проснулся я посреди лунного света, что озарял нагую деву с блестящими красными глазами.

Если ранее Снег, в отличие от орчих в племени, молодое тело Олежи не интересовала, то сейчас реакция была мгновенной.

А вот мне было не до этого. Я взмахнул рукой, воздушные ленты покрыли тело повзрослевшей особы, буквально спеленали её.

— Ты всё-таки как-то избавилась от пилюли успокоения? — спросил я девчонку, бьющуюся под действием своей разгорячённой крови. Хотя взгляд был безумный, словно у животного в брачный период. — Понятно, надо изготовить новую порцию, которую не захочется выплёвывать. А пока… — я рассёк руку вдали от вен и приложил раной к устам орчихи.

Приказа не потребовалось, та присосалась, словно комар или пиявка.

Я выждал, пока её аура утратит красный цвет страсти.

Тьфу, розовый. Влюбилась во вкус моей крови, дрянь? Вампирша недоделанная!

Сама отцепилась, голова запрокинулась, и она засопела, уснув.

Я поднял её и положил на свою кровать.

Ладно, пока этого достаточно, но я применил цикличное обновление воздушных лент, чтобы обезопасить свой сон от этого «комарика», а делать пилюли решил на свежую голову.

Проснулся я на заре.

Снег лежала прямо, сложила руки крест-накрест, а в её ауре уже бегали красные искорки.

Нет, надо решать проблему.

Я встал и двинулся в сторону комнаты, которую до меня не использовали больше пятидесяти лет: алхимическую лабораторию, что была в потайной нише.

Если успокоительные травки, полынь там, ромашка и прочее, зелёной не нравятся, сделаю тупо наполнитель с орехами и мёдом. Может, и шоколадом?

Время экспериментов и кровопускания!

От производства пилюль, а по факту кондитерского дела с элементами вредительства своему организму, я отвлёкся только на закате, когда всё было готово.

— Да, хорошо, что орки — не люди, — пробормотал я.

Оставь я так Лилию… будем честными, оставлял. Ох, какой скандал потом был! Но мы тогда ещё не встречались, да я и не был в курсе, что она принцесса. Просто какая-то буйная смазливая девица напала на меня из-за угла.

В итоге я её спеленал магией, а сам пошёл сбывать трофеи с охоты, потом по каким-то ещё делам, вернулся домой через сутки. Человеческий организм был слаб и злопамятен.

С орчихой подобного не случилось. Возможно, из-за нового приступа похоти, который можно было заметить и без слежения за аурой: томное дыхание, покусывание губ, взгляд с какой-то поволокой, а так же тихая фраза:

— Ты вообще мужик? Ты мой муж, должен исполнить свой долг!

— Да-да, мужик и вот мой долг, — проворчал я и засунул версию из жжёного сахара с орехами и каплей моей крови ей в рот.

Красный оттенок сменился розовым:

— Ещё! — выдохнула она.

— Так, а вот этот? — произнёс я и засунул вариант с шоколадом и вишней.

— Е-е-е-щё! — протянула, рассасывая, орчиха, а её кожа как-то изменилась.

Я засунул ей в рот тот же самый вид.

Она потребовала ещё, но я следил за изменением цвета. Кое-где ещё оставалась зеленоватость, но в целом она почти не отличалась от обычной девушки, немного испачканной в чём-то зелёном. Я выдал ещё одну конфету.

На несколько мгновений вся зеленоватость ушла, но затем лицо стало зелёным, словно маска, после чего и к телу вернулся природный цвет.

— У тебя были сейчас какие-то новые ощущения? — уточнил я. Орчиха помотала головой, а потом закивала. — Если были, постарайся повторить.

— Мне надо запомнить чувство. Ещё сладенького хочу! — заявила Снег и открыла рот.

Ладно, эксперименты же. Я думал дать ей пока по одной пилюле каждого типа, но странный эффект меня заинтересовал. Так что она получила ещё порцию. Цвета снова зарябили, и передо мной лежала вполне обычная девушка.

— Запомнила? — спросил я.

— Нет! — уверенно заявила до сих пор спелёнутая воздушными лентами орчиха. По ауре было видно, что врёт.

— Если сумеешь повторить, даю ещё две пилю… конфеты, да, получишь ещё две конфеты.

— Пять!

— Две.

— Пять!

— Две.

— Пять?

— Две.

— Эх, четыре?

— Две.

Спустя три минуты.

— Три?

— Две.

— Ну, хотя бы три!

— Ладно, — согласился я. Должно же у неё быть чувство, что немного победила, а то мотивации лишится.

В любом случае, после действия конфеты, она сумела повторить смену цвета кожи, правда зеленца-то ушла не полностью. Буквально пятнами осталась, вернее руки человеческие, ноги человеческие, на лице словно маска, остальное размытыми полосами зеленеет.

— Ладно-ладно, — пробормотал я, убрал возобновляемые воздушные ленты, привязанные к энергии девицы, положил на стол обещанные конфеты и покинул помещение.

Однако через три часа она меня оторвала от алхимии:

— Сладкое это хорошо, но я тебе не нравлюсь? — спросила девушка, в ауре у которой особо не наблюдалось эмоций в мою сторону. Из доказательства её возвращения к здравому рассудку: она была одета.

— Ладно, пошли, — проворчал я, залечил свою руку и провёл Снег в кабинет, где вытащил из шкафа «Гражданский кодекс Государства Российского», после чего протянул его зелёной, — прочти там, где заложено карандашом.

Орчиха быстро пробежала глазами, после чего подняла на меня возмущённый взгляд. Фух, хорошо. Похоже, в природной памяти законов нет.

— Мне ждать ещё семнадцать лет? Так нечестно, я взрослая! — прокричала графиня Орехова, бросила в меня книгой и рванула ко мне с рыком. — Я докажу!

Я даже не стал уворачиваться, воздушные ленты успели погасить импульс, я поднял книгу с вырезанным уточнением, отряхнул от пыли и спокойно положил её на стол.

В уточнении было указано про признаки взрослости у «десяти волшебных рас людей», но уж очень удачно его можно было сократить на один листочек, а кое-кто не обратил внимания на нумерацию страниц.

— В ГК РИ чётко сказано: взрослым считается гражданин с восемнадцати лет. И точка. Мы оба с тобой знаем о некоторой проблеме, — начал я.

— У меня нет проблем! Отпусти меня, я заставлю тебя… — начала Снег, но я заткнул ей