— Это так не отмоется, — предупредила я. Сергей действительно тщетно пытался оттереть серые ладони.

— И что мне делать?

Я потрясла бутылкой.

— Нет, ну я так не могу. Мне еще за руль, давай я вечером вернусь тогда, — засмеялся он.

— Дурень, — я не выдержала и улыбнулась, — руки оттереть!

— Да? Жаль, я уже настроился на нескучный вечер. Но руки, так руки, уговорила. Вискарик хороший, не жалко?

— Не жалко. Да и другого спирта у меня дома нет.

— Саша, — уже другим тоном сказал Сергей, терпеливо оттирая краску, — можно я тебя кое о чем попрошу?

— Смотря о чем, — насторожилась я.

— Если еще что-то подобное случится — цветы, фотографии, странные люди у ворот — пожалуйста, позвони мне.

— Зачем? Если ты переживаешь, что это действительно кто-то из твоих фанаток, то не нужно, ты не при чем.

— Нет, я переживаю за тебя, — серьезно ответил он, забирая у меня полотенце, — боюсь, что с тобой что-то случится.

— Сереж… — я вдруг даже растерялась. Я не ждала от него таких слов.

— Не буду, — оборвал он меня, — но только ты мне очень дорога и я правда боюсь за тебя. Обещаешь?

— Хорошо, — вздохнула я, — но я надеюсь, больше ничего такого не будет.

— Я тоже. И если нужно помочь — не стесняйся. Взамен ничего просить не стану, не бойся. Хоть ты и считаешь меня вспыльчивым идиотом, но корысти у меня нет, поверь.

— Я не считаю тебя идиотом, — поморщилась я, — хорошо, если что — я позвоню.

— Не позвонишь, — покачал он головой, — ты гордая. Ладно, я сам виноват. Санечка, я что-то могу для тебя ещё сегодня сделать?

— Подожди минутку, я переоденусь. Не хочу здесь одна оставаться.

— Конечно. А вечером как?

— Андрея с Дашкой позову, — я следила за выражением его лица. Ничего.

— Лучше бы тебе вообще в городе пожить, — сказал Сергей, — все-таки охрана у вас достаточно посредственная, а ты одна в большом доме, где даже решеток нет.

«Зато есть оружие», — подумала я.

— Я подумаю над этим, — пообещала я.

Из спальни я позвонила Андрею.

— Черт! Конечно приезжай, Сань. Дарья правда поздно из школы придет — у них там какие-то дополнительные курсы, что ли.

— Я ее заберу тогда, не переживай.

— Сань, может тебе вообще пока у нас пожить? Места хватит.

— И ты туда же?

— И я. А кто ещё?

— Лешка. Сергей.

— Оба правы. Страшно у тебя.

— Ладно, я подумаю. До вечера, Андрюш.

Кинув телефон в рюкзак, я достала из шкафа рубашку и джинсы, покидала в рюкзак всякие нужные мелочи, засунула в переноску кота и спустилась вниз.

— Держи. Он, вроде, откормился, вполне живой и веселый, — я протянула Сергею переноску. Специально выбирала в магазине самую сумасшедшую расцветку.

— Приглашение на концерт еще в силе? — спросил Сергей, забирая у меня сумку ядовито-кислотного цвета с какими-то инопланетными цветами.

— Почему нет? Приходи, ребята будут рады.

— А ты? Хотя, подожди, где-то уже был такой диалог у нас.

— Именно. Переноску не возвращай, это приданное. В пакете миски, корм и лоток.

— Лоток, — обреченно вздохнул Сергей, — ясно.

— Трудно только первый раз, — я хихикнула, — когда ты его повезешь и как?

— Хотел завтра. Он высидит двенадцать часов в машине и проще поездом?

— Высидит, только из переноски не выпускай, а то в салоне дел наделает, ты меня проклянешь потом. Пойдем?

* * *

Сергей.

Я проследил в зеркало, как Шкода свернула в сторону набережной. Что-то они оба недоговаривают — и следователь-детектив и Саша. Версия с фанаткой настолько шаткая, что развалить ее можно, как карточный домик. И что-то мне подсказывает, что я могу хоть в лепешку разбиться, но она мне ничего не расскажет. Упрямая девчонка!

Только вот страшно за нее. Мало ли какие еще пакости ей устроят? Подкараулить у дома и напугать до полусмерти вполне реально. Страшно. Но я же не могу ее украсть и спрятать? Во-первых, это незаконно, во-вторых, она не оценит. Но способ действенный.

А я с ума схожу, когда она рядом. Заново влюбился, когда она открыла калитку — хрупкая, тонкая, в этом своем сарафанчике, с косой и босая. Сколько у госпожи Лишиной еще образов? И как бы ты не переживал, старый пень, но тянет тебя к ней не только душой, но и телом. И бархатная кожа с золотистым загаром и лёгкий запах духов, в которых явственно слышится черная смородина и красиво очерченные пухлые губы. А еще вредность, гордость и упрямство. Мозги, шарм и язвительность. Боже, дай мне сил. И ума, не сделать хуже.

Александра.

— Андрюха сказал, ты обещала ужин, — заявил Лешка с порога.

— А твои пассии тебе не готовят что ли? — я посторонилась, чтоб парни поместились в узкой прихожей Андрюшкиной квартиры.

— Шур, я б пошутил, но меня тут прикапывают за такие шутки, — Лешка покосился на Андрея.

— Правильно думаешь. Санечка у нас леди, а ты чурбан байкерский. Дашка где? — спросил меня Андрей.

— По телефону треплется, она поужинала уже. Руки мойте, кормить вас буду.

Когда я уже разливала чай, не удержалась и сказала:

— Неуютно мне. Пока дом был вне всего этого, было проще.

— Поживи пока у нас, в чем проблема? — Андрей

— А живность? Майбах псих, ему можно воды в ванну налить и корма в таз насыпать, и он будет только рад, что меня нет, а Зета? Ну сегодня я ее в вольере оставила, но утром надо будет с ней что-то решить — ее надо гулять, кормить и без меня она долго не любит.

— Забирай. Только гулять будет Дарья. Она хочет собаку, пусть будет лайт-версия. Да и кота можно. Я думаю, в трешке мы поместимся.

— Можно и ко мне, я предлагал уже, — Леха устроился на подоконнике открытого окна и закурил.

— У меня диплом, Дашка и концерт через три дня. А ещё расшатанная психика и прием у психотерапевта завтра. Лешик, я не выживу в твоем дурдоме.

— Там никто не выживет, — хмыкнул Андрей, — я тебя утром отвезу, заберёшь Зету с Майбахом и поживете у нас. Хотя бы до концерта.

— Ты думаешь, за три дня что-то измениться? — Лешка выпустил колечко дыма. Выпендреж у него в крови, он еще в песочнице этим грешил.

— Не знаю. Тут каждый день что-то новое. Саш, ты что скажешь?

— Если я вам с Дашкой не помешаю, то я не против.