Следовые количества тяжелых металлов также не коррелировали со спермицидным эффектом колы. Авторы работы так и пишут, видимо намекая на необходимость дальнейшей финансовой поддержки, мол, наше исследование не позволило разгадать загадку спермицидного действия прохладительных напитков, но идеи, что изучать, есть. Возможно, активность сперматозоидов угнетает углекислый газ, а скорее всего, дело в секретных ингредиентах, с опознанием которых не справился даже всевидящий спектрометр PerkinElmer.

Кстати, авторы отмечают, что любая кола, не говоря уж о тонике, обездвиживала все сперматозоиды от добровольцев с плохой спермой. После этого отрицать спермицидное действие прохладительных напитков стало как-то неловко.

Четвертый подход к разгадке тайны колы совершил магистр медицины П. Нвоха из того же нигерийского университета. Он задался вопросом: а что, если в колу добавить щелочь, ведь там, куда попадают сперматозоиды, среда как раз щелочная. Скажется ли это хоть как-то на поведении сперматозоидов? Эксперимент был поставлен с размахом[55]: для участия в нем пригласили 30 крепких мужчин в возрасте от 25 до 30 лет, однако отобрать сумели лишь семерых. Пятнадцать не были знакомы с техникой ручного извлечения спермы из организма, еще у восьмерых качество спермы оказалось низким. Сами же опыты проходили по устоявшейся методике – разбавление образцов колой и подсчет под микроскопом числа жертв. В исследовании задействовали четыре зарекомендовавших себя напитка – тоник, пепси-колу, кока-колу и афри-колу. Эксперимент подтвердил безусловное спермицидное действие тоника (это уже был не швепс, а местный крест-тоник), а вот с колами вышла накладка, если требовать от эксперимента повторяемости. Так, пепси-кола стала более жесткой – подвижность сперматозоидов в ней снизилась до 42 % против 55 % в опытах Ойелолы; афри-кола, наоборот, оказалась гораздо мягче – 37 % вместо 8 %. У кока-колы, судя по всему, поменялась рецептура, так что сперматозоиды чувствовали себя в ней вполне комфортно – их подвижность выросла до 46 % вместо 6 %, зато это близко к тому 41 %, что намерила Умпьерре с коллегами.

А что там с добавлением щелочи? Оказалось, что и у тоника, и у двух кол, кроме кока-колы, такая добавка снижает спермицидное действие. В случае тоника подвижность сперматозоидов растет аж до 20 %! А вот у кока-колы, наоборот, падает до 35 %. Очевидно, что при правильном анализе эти данные помогли бы подвести к разгадке, к выявлению действующего вещества. Но, видимо, для развивающихся стран требуются не отвлеченные знания, а практические рекомендации. Их-то Нвоха и формулирует: именно тоник, который легко купить в любой лавке, и нужно применять в качестве средства предотвращения беременности; его использование даст немалые преимущества женщинам развивающихся стран с их бедностью и перенаселенностью. Наверное, полученные в серии работ убедительные доказательства спермицидного действия тоника поставили точку в расследовании – более поздних работ в области колаведения не опубликовано.

Однако сомнения все-таки остались, и Игнобелевский комитет сумел найти их источник. Оказывается, пока нигерийские исследователи проводили свою серию работ, тайваньские китайцы из Тайбэйского главного госпиталя ветеранов во главе с Хун Чуаньюэ доказали[56], как они сами считают, отсутствие спермицидного действия разных кол.

Как обычно бывает с такого рода разоблачителями, китайская работа изобилует нестыковками и прямыми нарушениями техники эксперимента. Вот, например, они пригласили всего семь добровольцев, у которых в миллилитре жидкости было 54–123 млн сперматозоидов, и подвижность последних была не на высоте – 33–57 %. Да Нвоха таких добровольцев выгнал бы из лаборатории и даже денег не дал – он в своих опытах оставлял мужчин, способных произвести не менее 250 млн сперматозоидов в миллилитре, и чтобы не менее 60 % были подвижны. Ойелола с коллегами были еще более строги: у их подопечных подвижностью обладали 70–90 % сперматозоидов. Дальше – больше: китайцы вовсе отказались от классической методики колаведения. А ведь никто не мешал проверить китайские сперматозоиды для начала методом Умпьерре, доказать, что и с ними, и с газировкой все в порядке, что кола действует так, как подтверждено многочисленными опытами. Но группа доктора Хуна не поставила такого контрольного эксперимента, а сразу стала проводить измерения своим методом, довольно сложным. Жидкость со сперматозоидами капали в сосуд, разделенный мембраной, за которой находился щелочной раствор, а дальше считали, сколько сперматозоидов за два часа смогут преодолеть мембрану. В опытах использовали те же виды колы, что и Умпьерре с коллегами, при этом сперматозоиды выдерживали в коле и полчаса, и час, и всё без видимого результата – их подвижность уменьшалась всего на 10–25 %. Из чего китайцы сделали смелый вывод, что никаким спермицидным действием никакая из кол не обладает.

Как же так? Ведь исследователи из США и Нигерии независимо друг от друга показали, что да, с колой вопрос темный, но с тоником-то нет никаких сомнений!

Поставь китайцы контрольные опыты с прямым измерением подвижности сперматозоидов под микроскопом, ясности было бы больше; может, у них кола была бракованной, кто теперь знает? И вообще, говорить об отсутствии действия, когда опыт поставлен принципиально другим методом, некорректно. Так что закрыть увлекательные колаведческие штудии китайцам явно не удалось, только интриги прибавилось, и это лишний раз демонстрирует всю суть научного поиска, полностью захватывающего исследователя, даже если исходный повод выглядит как милый пустяк или безобидный розыгрыш.

Игнобелевский комитет откликнулся на это захватывающее, пусть и заочное научное противостояние весьма оригинальным образом: он присудил Игнобелевскую премию по химии за 2008 год сразу двум группам исследователей, получившим взаимоисключающие результаты: основоположникам научного колаведения Шари Умпьерре, Джозефу Хиллу и Деборе Андерсон, с одной стороны, и их китайским оппонентам во главе с доктором Хун Чуаньюэ – с другой. Такие казусы в науке случаются сплошь и рядом, но только Игнобелевский комитет решился узаконить новый, плюралистический подход к оценке результатов научных исследований.

Однако наука наукой, а что же делать бедным женщинам перенаселенных стран? Искать старую диетическую кока-колу? Пользоваться свежим тоником? Ответ дает Дебора Андерсон, которая после присуждения Игнобелевской премии была вынуждена опубликовать в 2008 г. специальное разъяснение в British Medical Journal. Да, пишет Дебора, мы мерили подвижность сперматозоидов в прохладительных напитках, зная, что такой народный метод популярен в некоторых странах. Но проблема-то состоит в другом. Сперматозоид, как считает Андерсон, за секунды может достичь цели и оплодотворить яйцеклетку. Сказанное ею подтверждается опытами. Разумеется, их проводили не с участием людей, но вот, скажем, у овец[57] искусственное оплодотворение с моментальным, спустя секунды, промыванием водой приводило к беременности лишь в 10 % случаев, а если промывали спустя всего-то 15 минут – успеха достигали в 40 %. Конечно, за минуты сперматозоид не может слиться с яйцеклеткой. Более того, как известно с 50-х годов прошлого века, ему нужно выждать определенное время для того, чтобы пройти процедуру капацитации, в ходе которой сильно меняется химический состав его оболочки, а также дождаться, когда свежая яйцеклетка займет свое место и станет готова для оплодотворения. Это время составляет часы, которые сперматозоид проводит, спрятавшись в глубине женского организма. Но, как видно на примере овец, для промывающей жидкости такое убежище уже недоступно.