– Тут еще возраст играет роль, – заметил Дуглас. – Гарри всю жизнь прожил в сердце империи и вдруг оказался на задворках оккупированной колонии.

– Бедный Гарри, – сказал Мэйхью. – Наверно, скоро уйдет в отставку?

– Сейчас на сержантскую пенсию не проживешь.

– Жизнь еще наладится, – произнес Мэйхью с уверенностью человека, который не бросается пустыми фразами. – Если мы сами ее наладим.

– И как же нам это сделать, сэр?

– Арчер, старина, вы правда хотите это знать?

– Да, хочу.

– В таком случае давайте поговорим… чуть позднее. Сегодня.

– Хорошо.

– Я бы вас кое с кем познакомил.

Дуглас кивнул, ища глазами Барбару. Это не укрылось от цепкого взгляда Мэйхью.

– Вы попали в яблочко, дружище. Мисс Барга в восторге от лондонской полиции.

– Вы с ней знакомы?

– Роскошная женщина. Будь я чуть помоложе, я бы так за ней приударил, что вы не угнались бы.

Дуглас посмотрел на него с удивлением, и Мэйхью тут же спохватился.

– Разумеется, ничего личного, Арчер.

– Буду ждать сегодняшней встречи с вами, сэр.

Вечер пролетел быстро. Дуглас танцевал с Барбарой, они ели лобстера и сошлись во мнениях, что Моне лучше Рубенса, от шампанского щекотно в носу, а Лондон совсем не такой, как прежде.

А потом Мэйхью исполнил свое обещание и прислал за Дугласом – не кого-нибудь, а Бернарда Стейнза. В свое время они с Дугласом гребли в одной университетской лодке. Как и в юности, Бернард по-прежнему был похож на птицу, только теперь – из-за более солидной манеры держаться, сутулости и очков на носу – напоминал скорее не трясогузку, а сову.

– Что-то ты совсем не бываешь в Оксфорде и Кембридже, Дуглас.

Бернард, в отличие от большинства однокашников, никогда не называл его по фамилии.

– Да мне как-то неловко, – признался Дуглас. – Все-таки людям хочется прийти в клуб и спокойно пообщаться, не боясь, что их слушает полицейский.

– Нет в этом городе мест, где тебя не слушают полицейские, только дураки могут думать иначе, – произнес Бернард негромким застенчивым голосом, из-за которого многие, как в колледже, так и в зале заседаний, опрометчиво решали, что этого человека легко победить в споре.

– Ты прав, Бернард, – ответил Дуглас. – Главное, постарайся сам не забывать об этом.

Бернард был явно польщен его одобрением. Как многие из тех, кто добился успеха на деловом поприще, он втайне тосковал о возможности применить свое образование на более альтруистической стезе. И Дуглас Арчер, инспектор полиции, расследующий убийства, для него был воплощением этих тайных мечтаний. Дуглас и не подозревал, что старый университетский друг питает к его профессиональным успехам зависть и восхищение.

Особняк был построен еще в восемнадцатом веке, так что в нем были потайные двери и узкие черные лестницы, по которым прислуга могла передвигаться по дому, не привлекая к себе внимания. Как раз к такой двери Бернард и подвел Дугласа. Дверь охраняли двое слуг в ливреях. Один отступил в сторону, второй отодвинул деревянную панель в стене. Открылась ведущая наверх лестница. Бернард стал подниматься первым, Дуглас последовал за ним. На площадке этажом выше стоял еще один слуга – высокий детина с не раз переломанным носом, по всей очевидности, профессиональный борец или боксер.

– Нас пригласили сыграть в карты, – сказал ему Бернард.

Детина смерил их оценивающим взглядом, прежде чем ответить:

– Да, сэр. Вас уже ждут.

И он отступил в сторону, а за его спиной появился Джордж Мэйхью.

– Все в порядке, Джефферсон. Господа ко мне.

Втроем они прошли по темному коридору мимо пустой бильярдной и нескольких комнат, мебель в которых была накрыта чехлами. Дуглас не сомневался, что в этих комнатах десятилетиями велись нелегальные азартные игры с высокими ставками – вычислить и пресечь подобную деятельность в таких домах практически невозможно. Из двери в конце коридора лился неяркий свет. Туда Мэйхью их и вел.

В комнате горела единственная лампочка в элегантном медном торшере под зеленым абажуром. Торшер обеспечивал маленькую лужицу желтого света в центре игорного стола, вокруг же все было погружено в таинственный полумрак – сумеречные джунгли, в которых воображение рисовало огромные туши обезглавленных травоядных. За антикварным столом сидел человек. Дуглас сразу узнал в нем сэра Роберта Бенсона, хотя никогда не встречался с ним лично. Сэр Роберт имел большое влияние в кулуарах правительства, пресекал любые попытки упомянуть свое имя в газетах и выигрывал все споры, не повышая голос, который и без того был немногим громче шепота. В последнее время многие задавались вопросом, как же это благородный сэр Бенсон терпит свой новый пост, на котором он фактически выполняет роль штемпеля для немецкого генерала-комиссара по административным и правовым вопросам, принявшего на себя большую часть функций прежнего министерства внутренних дел. Вероятно, ответ на этот вопрос Дуглас мог очень скоро получить.

– Играем в бридж, – объявил полковник Мэйхью, берясь за колоду. – По пенни за очко.

– Не думал я дожить до такого дня, когда буду играть на пенни початой колодой карт, – усмехнулся сэр Роберт и протянул руку Дугласу. – Арчер. Никому другому я бы не обрадовался сегодня так, как вам.

Рукопожатие было крепким, но весьма коротким.

– Благодарю, сэр Роберт, – ответил Дуглас. – Польщен, что вы меня пригласили.

Это прозвучало с некоторой осторожностью, которая не укрылась от внимания присутствующих.

– Боюсь, мои навыки игры в бридж могут подвергнуть серьезному испытанию даже прославленный дипломатический талант сэра Роберта, – сказал Дуглас полковнику. – Особенно если я достанусь ему в партнеры.

Сэр Роберт, сидевший как раз напротив Дугласа, мрачно улыбнулся.

– В таком случае вист, – распорядился полковник Мэйхью, как будто выбор игры имел большое значение.

– Превосходно, – отозвался сэр Роберт без особого энтузиазма. – Последний раз я играл в вист еще в окопах.

Бернард Стейнз перетасовал колоду, протянул ее Дугласу, чтобы тот снял, и начал раздавать карты.

– Обычно мы играем на деньги, – объяснил он, – поскольку так все более…

Он запнулся и умолк, с улыбкой пожав плечами.

– Более интересно, – закончил полковник Мэйхью.

– И еще… – начал было сэр Роберт.

Но Мэйхью перебил его:

– Инспектор все понимает.

– Разумеется, – не стал спорить сэр Роберт.

Дуглас кивнул. Конечно, он понимал: если ячейка Сопротивления проводит регулярные встречи за карточным столом, по которому перемещаются деньги, есть шанс убедить кого-нибудь, что именно нелегальная азартная игра и является целью собрания.