Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Непосредственное руководство всеми научно-исследовательскими, проектными и конструкторскими бюро, организациями и промышленными предприятиями, которые решали атомную проблему, осуществляло Первое Главное управление (ПГУ) при ГКО (а затем СПК СССР), созданное тем же Постановлением ГКО от 20 августа 1945 года № 9887сс/оп «О Специальном комитете при ГКО». Руководителем ПГУ был назначен генерал-полковник Б. Л. Ванников, освобожденный от поста наркома боеприпасов, а его заместителями по этому Главку были назначены пять человек, в том числе зам. наркома внутренних дел генерал-лейтенант Авраамий Павлович Завенягин, который курировал работу спец-контингента; зам. председателя Госплана Николай Андреевич Борисов, непосредственно отвечавший за выполнение всех работ, связанных со снабжением и финансированием атомного проекта; зам. начальника ГУК СМЕРШ Павел Яковлевич Мешик, отвечавший за режим секретности всех работ и охрану всех промышленных объектов, зам. члена ГКО (А. И. Микояна) Петр Яковлевич Антропов, отвечавший за разведку и добычу запасов урановых и ториевых руд на территории Советского Союза и ряда стран Восточной Европы, и зам. наркома химической промышленности Андрей Георгиевич Касаткин, курировавший все работы по предприятиям отрасли. Причем в этом Постановлении особо подчеркивалось, что «никакие организации, учреждения и должностные лица без особого разрешения ГКО не имеют права вмешиваться в административно-хозяйственную и оперативную деятельность ПГУ, любых его предприятий и учреждений и требовать каких-либо справок о его работе или работах, выполняемых по его заказам». Кроме того, в последнем пункте этого Постановления было поручено «т. Берия принять меры к организации закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и экономической информации по урановой промышленности и урановых бомбах, возложив на него руководство всей разведывательной работой в этой области, проводимой органами разведки (НКГБ, РУКА и др.)».
Между тем уже 24 августа Б. Л. Ванников представил Л. П. Берии окончательную структуру и штат сотрудников ПГУ, а в рамках Первого Главного управления НКВД была создана спецразведка «для получения более полной технической и экономической информации об урановой промышленности и атомных бомбах», главой которой был назначен бывший глава американской резидентуры, первый заместитель руководителя ПГУ генерал-майор госбезопасности Гайк Бадалович Овакимян. Именно он нес личную ответственность за обеспечение советских ученых всеми атомными секретами США и Великобритании, полученными в ходе знаменитой агентурной операции под кодовым названием «Проект ENORMOS». В рамках этой операции были задействованы 14 особо ценных советских агентов из числа иностранных граждан, среди которых были Клаус Фукс, Юлиус и Этель Розенберги, Моррис и Леонтина Коэны, завербованные нашей зарубежной резидентурой и передавшие советской стороне огромное количество особо ценных секретных документов общим объемом 12 тыс. листов[173].
Кроме того, существенный вклад в создание советской атомной бомбы внесли и немецкие ученые (М. Арденне, Г. Герц, Н. Риль, М. Фольмер, П. Тиссен, М. Штеенбек, Г. Циппе и др.), которые после окончания войны были вывезены в Абхазию, где на базе двух закрытых объектов «А» (санаторий «Синоп») и «Г» (санаторий «Агудзеры») ими были созданы установка по производству тяжелой воды, газовая центрифуга, никелевые фильтры для газодиффузионного разделения изотопов урана и т.д. Причем для руководства всей этой работой в ноябре 1945 года в структуре НКВД СССР было создано отдельное Управление специальных институтов (9-е Управление НКВД), которое возглавил А. П. Завенягин[174], которому академик А. Д. Сахаров, работавший в тот период под его началом, дал такую оценку в своих мемуарах: «Завенягин был жесткий, решительный, чрезвычайно инициативный начальник», который «очень прислушивался к мнению ученых, понимая их роль в предприятии, старался сам в чем-то разбираться, даже предлагал иногда технические решения, обычно вполне разумные. Несомненно, он был человек большого ума — и вполне сталинских убеждений»[175].
Между тем 9 апреля 1946 года Совет Министров СССР принял ряд принципиально важных решений[176]:
1) Постановлением СМ СССР № 803-З25сс «Вопросы Первого главного управления при СМ СССР» была изменена структура ПГУ и произошло объединение Технического и Инженерно-технического советов Спецкомитета в единый Научно-технический совет (НТС), председателем которого был назначен Б. Л. Ванников, а его заместителями стали И. В. Курчатов и М. Г. Первухин. Одновременно в рамках НТС были созданы 5 секций: 1-я (атомных котлов и тяжелой воды) во главе с М. Г. Первухиным, 2-я (методов диффузионного разделения) во главе с В. А. Малышевым, 3-я (электромагнитного и ионного разделения) во главе с И. Г. Кабановым, 4-я (химико-металлургическая) во главе с В. С. Емельяновым и 5-я (охрана труда) во главе с В. В. Лариным.
2) Постановлением СМ СССР № 805-32бсс «О подготовке, сроках строительства и пуска завода № 813» было предписано к 1 сентября 1947 года закончить строительство, монтаж оборудования и обеспечить ввод в строй Завода № 813, предназначенного для обогащения изотопа урана-235 диффузионным методом.
3) Постановлением СМ СССР № 805-327сс «Вопросы Лаборатории № 2» сектор № 6, входивший в ее состав, был преобразован в Конструкторское бюро (КБ) № 11 при Лаборатории № 2 АН СССР по разработке конструкции и изготовлению опытных образцов атомных бомб, получивших кодовое наименование «реактивных двигателей». Это же Постановление предусматривало размещение КБ-11 в поселке (позднее городе) Саров Удмуртской АССР (затем Горьковской области), который тоже получил кодовое наименование Арзамас-16. Начальником КБ-11 был назначен заместитель министра транспортного машиностроения СССР генерал-лейтенант Павел Михайлович Зернов, а главным конструктором этого проекта