— Обещаешь?!!

— Обещаю, ты только не думай, я другую сразу же найду.

— Обманщица, я только обрадовался.

— Найду с графиком во второй половине дня, ты на тренировках не будешь отвлекаться — прижимается, ведя языком по шее к уху — А вечером я вся твоя, целиком.

— Прям Вся, Вся — потираю руки с коварным видом.

— Целиком. Все убегаю.

Дожидаюсь, когда зайдет в магазин и уезжаю. Не успеваю выехать на трассу, как на панели вибрирует телефон. Забыла малышечка.

Разворачиваюсь и подъезжаю к магазину. Только хочу выйти, как замечаю, Соню. Перебегает через стоянку. Еду за ней, уже собираюсь посигналить, но что-то останавливает.

Вижу, как заходит, в чертов ночной клуб, через черный ход. Сердце трепыхается, от предчувствия. Ощущаю себя, как больной с амнезией, к которому возвращается память. Еще ничего не понимаю. Нет с**кА не верю, себе не верю. Потому что все собирается как пазл в голове. Накрывает меня. Что-то в голове щелкает, собирая воедино. И я гоню это прочь. Одуреваю.

Страшно б**ть. Как в воронку черную засасывает, мотаю головой, отгоняя от себя. Не хочу, не правда. Это не она, я бы узнал.

Прокручиваю в голове поцелуй. Свои ощущения. И пи**ц. Пам. Пам. Как лампочки взрываются в голове, погружая в темноту.

Просто иду, сажусь за столик и жду. Надеюсь, утешаю себя. Одна танцовщица, другая. Вздрагиваю, когда сменяются в танце. Я на взводе. На пределе.

Время замирает с ошарашивающим скрежетом. Останавливается. Тик. Так. Тик. Тик.

Она… Меня оглушает. Напряжение с визгом проносится по телу. Как бензопила, кромсая на куски.

Кожаные шорты. Топ Высокий хвост. Дышать нечем. Сердце не бьется. Все вспыхнуло и сгорело дотла, только черная копоть внутри. Холодно. Перед глазами расстилается красный туман.

Не сомневаюсь больше. Потому что знаю. Знаю с**кА каждый миллиметр, этого тела на вид, на вкус, на ощупь. Все стирается в памяти, меняясь на пошлое, грязное. Охереваю, от всего этого осознания. Все не правда. Нас не было.

Бемби, что ты сделала. Не могу смотреть. Как двигается, показывая свое тело другим. Мое тело. Душу этим выворачивает. Раздирая в кровь. Убеждает, то что было между нами, исключительно за деньги.

Наказать хочу, чтобы также. Убило, распластало. Больно сделать. С**кА ты Соня.

Ухожу дожидаться возле гримерок. Поговорить нет. Не о чем больше.

Последний раз. И все. Больше не лгать. Забыть. Может, потом расскажу. Нет. Духу не хватит. Трясет как обычно последнее время.

— Сонечка, ты последнее время сама не своя. Вяленькая такая. Случилось что?

— Жень, я сегодня последний раз танцую.

— У-у-у, котеночек, я уже привыкла к тебе. Но, зажигалочка моя, это к лучшему. Не место такому цветочку здесь. Но я скучать буду.

— Мы можем и вне работы встречаться.

— Когда котеночек? Вечером здесь, а днем сама знаешь. Тебе такие знакомства ни к чему.

— Жень, мне такое знакомство очень нравится. Так что когда наберу, не смей отказываться.

— Хорошо беги на сцену. И не забудь в конце фак светануть!!!

Улыбаюсь, отличная идея. Отрабатываю номер механически. Отсчитывая секунды до конца. Три… два… один. Все свободна!!!

Возле гримерок чувствую, как волосы зацепились за металлическую пряжку на топе. Наклоняю голову вниз, пытаясь распутать. И вижу белые кроссовки. Знакомые… очень… до боли. Медленно поднимаю голову, умирая с каждым сантиметром вверх. Глаза. Пустые, холодные, чужие. Почти черные от расширившихся зрачков.

— Макар, я все объясню — горло сжалось, с трудом выталкивая слова.

— В приват иди, деньги отрабатывать будешь — голос такой спокойный, только я знаю что за этим скрывается — дорогу показать? Или сама справишься?

Не перечу, иду следом. Он зол. Все же понятно. Сейчас ярость утихнет, потом поговорим. Уверена, что не причинит мне боли. Физически нет. Морально. Я уже в ней с головой. Хочется под ноги броситься, и молить прости, прости, прости.

Открывает дверь, пропуская внутрь.

— Танцуй — видит, что я не двигаюсь- Или без публики не заводит.

Становлюсь на подиум, только двинуться не могу. Тело не слушается. Парализовано. Так всегда, когда самое страшное случилось, но мозг еще не переварил, заблокировал.

— Сонь, тебе денег дать? Так не работается?

— Макар, все не так — пытаюсь достучаться, молю глазами.

— А как? Хотя ты права, то что я тебе дал, ты честно отработала. С усердием.

— Не надо, это по настоящему…

— Да ладно. Тогда в виде бонуса, элитному клиенту, напоследок — подходит ближе, дергая за волосы. Резко лицом к стене. Стягивает шорты, спуская к лодыжкам.

— Я не хочу так. Пусти — дергаюсь но его руки крепко удерживают.

— А ты думала, что за деньги красиво будет? Них**я — прижимает, вдавливая одной рукой в стену, другой расстегивает брюки — В таких случаях, дерут, как с**ку последнюю.

Хватает за талию, отпуская волосы, и насаживает на себя. Грубо, рывком, до боли. Вдалбливается, с шумом выплескивая воздух из легких. Слезы текут по щекам. Задыхаюсь. Не чувствую ничего, как со стороны смотрю. Не могу. Выдергивает член и за хвост стягивает меня вниз, заставляя запрокинуть голову. Ведет по нему вверх вниз и спускает сперму мне на лицо, размазывая по губам. Взгляд дикий, с болью и яростью наперевес. Присаживается на колени, прижимая к себе. И шепчет хрипло.

— Сонь, ты убила меня. Разнесла в клочья… — заглядывает в глаза. Прощается — Нет меня. Понимаешь.

Встает, застегивая штаны и уходит, оставляя меня биться в исступлении. Без слез. Внутри. А снаружи. Я так и сижу, смотря в одну точку невидящим взглядом.

Полчаса. Час. Отлепляюсь от стены, еле передвигая ноги, иду через коридор в туалет. Опираюсь на раковину. Из зеркала на меня смотрит тот, кем меня видит Макар. Шлюха. С разводами туши под глазами и засохшей спермой на лице. Ничего не исправить. Я его предала. Холодно пусто. Ничего не чувствую. От меня осталась только оболочка.

С яростью тру лицо, надеясь стереть то, что натворила. С ним. С нами. Отец был прав я мразь.

В гимерке переодеваюсь, сдираю, рву одежду в которой танцевала. Хорошо, что никого нет, не приходится объяснять. Все так же, замороженная, выхожу из клуба на парковке меня освещают фары, тупо пялюсь. Не соображая, что делать дальше.

Водитель выходит, хватая меня под руку.

— Гордеева… Соня… что случилось. Мне Макар позвонил, сказал дождаться тебя — не отвечаю. Он даже сейчас обо мне заботится. Прислал Кэда — Сонь, да ответь же.

Тянет, усаживая в машину.