промыслом без ведома барина. Тот узнал, и разозлился сильнее прежнего. Словом, обстановка в деревне была недобрая. И вот тогда появился в Тушково человек один. С виду и не поймёшь, кто таков. Не купец, не бандит, не благородный и не бродяга. Даже как он пришёл никто не видел, просто однажды в деревенском кабаке оказалось на одного посетителя больше, чем обычно. Сначала он сидел тихо, потягивал самогон и помалкивал. Потом, когда все к нему уже привыкли и стал он вроде как свой, тем более что время от времени угощал безденежных да страждущих опохмелиться мужиков, завел человек разговор. Про барина, который книжки свои никому не нужные пописывает, но оброк взимать не забывает. Про барыню, платья которой обходятся селянам в бочки пота и надорваные спины. Про сынка старшего, что упросил папу не рубить лес, поскольку он там фазанов ловит. Ну а потом, когда к нему прислушиваться стали, одним вечером он заговорил о том, что от Тушково до города далеко, и ведёт туда всего одна дорога. Про то, что барская магия в сущности безобидна, ледяными глыбами или сполохами пламени кидаться он не умеет. Про то, что убивать никого не потребуется, да и жечь барскую усадьбу незачем. Надо просто попугать немного, что бы понял помещик, что он в глухом лесу, а вокруг него мужики, серьёзные да решительные. Про то ещё говорил, что у многих мужиков такие мысли. И ведь не врал. Давно уже бродяги да мелкие торговцы письма приносили, в которых говорилось, что надо готовиться к большому делу. Давно мужики втайне от бар на сэкономленные с великим трудом деньги покупали боевое железо. Это было чем-то вроде игры, втайне от помещиков. Между собой говорили мужики, что время придёт, и тогда они возьмут свою меру, только это было делом будущего. Далекого, смутного будущего. Никто и не ожидал, что это начнётся сейчас. А оно началось.

Мужики собрались толпой и пошли к барину переговорить. Вытребовать наконец, у него отсрочку платежа. О лесе поговорить. Хозяйство-то общее, доходы барина берутся из мужицких доходов. Непонятно только, кто усадьбу поджёг, и куда барин с женой и сыном делись. Но ведь солдатам-то не докажешь?

— Вот так и произошло, что сидим теперь в осаде, да собираемся к предкам подаваться. На этой земле нам места, похоже, нет больше.

— А где тот человек, что воду мутить начал?

— Так он сбежать хотел. Мы его посадили под замок. Он кашу заварил, так что и хлебать её будет с нами.

Вадим оперся лбом о подставленную руку и наморщил лоб. Надо, чтобы крестьяне решили, что он думает тяжкую думу. Может ещё начать губами шевелить? Нет, это будет уже перебор. Он на само деле уже всё придумал, но привыкшие к неторопливой, рассудительной жизни крестьяне не поверят, что вот так быстро было принято важное решение. Так что надо посидеть, поморщить лоб. Потом встать. Заложить руки за спину и вперить взор вдаль. Глубоко вздохнуть. После рубануть по воздуху ладонью, повернуться ко всем и сказать:

— С одной земли мы, братцы. От одного корня, с одной ветки листья. Не могу я вас отдать солдатам!

Крестьяне заволновались, придвинулись поближе, ловя каждое слово Вадима.

— Родителей моих не вы взяли, в том я уверен. И усадьбу не вы пожги, так?

Неровный гул собравшихся был ответом.

— А раз не вы, то и спроса с вас быть не может. Пока отца не найду, я на этой земле владетель. Согласны?

— Согласны!

— А раз я владетель, то и вину вам прощаю. Разбирайте завалы, я отзову солдат!

Недоверчивое молчание было ему ответом.

— А с боевым железом что делать будем, барин? — спросил Терёха.

— Нету никакого боевого железа. Я не видел. И ещё, человечка того солдатам отдайте, на суд.

Терёха почесал в затылке. Протянул тесак стоящему рядом рыжему мужику:

— На вот, спрячь где-нибудь, — и пошёл к завалу, принялся вытаскивать бревно. Следом за ним потянулись остальные, попутно сбрасывая на руки и под ноги рыжему запрещённое оружие. Вадим же дождался, пока в завале образуется проход, и вышел через него под одобрительные крики мужиков. На прощание он ещё раз пожал руку Терёхе, чем взвал новый шквал одобрительных криков.

Когда Вадим вернулся к солдатам, командующий первым делом спросил:

— Что это сейчас было?

— Бунты надобно не подавлять, а предотвращать, — назидательным тоном сказал Вадим, — правильно я говорю, Сергей Данилович?

Старик одобрительно кивнул.

— Беспорядки прекращены. Расследование пропажи семьи я беру в свои руки. В докладе упомяну высокий профессионализм приданного мне эскадрона. Возвращаемся домой.

При первой же возможности Вадим сменил седло на удобное, а главное — мягкое сиденье в карете. Однако ж, хоть он не прекратил пользоваться целебной мазью, у него болело всё, что ниже пояса и выше коленей. Он терзался вопросом, как ухитряются иметь детей те, кто постоянно ездит верхом. После долгих размышлений он решил, что есть два варианта: либо детей заводят до того как начинают ездить в седле, либо пользуются услугами детских приютов.

Карета въехала в ворота особняка Валицыных, Вадим вышел и сразу же направился в рабочий кабинет князя. Тот явно его ожидал.

— Входите, вадим Егорович, располагайтесь. Я уже читал доклад о ваших действиях в родовом поместье, должен признать, действовали вы профессионально, без лишних эмоций.

— Вы тоже, князь, действовали профессионально и без лишних эмоций.

— Что вы хотите сказать, Вадим Егорович?

— Я привёз с собой человека, который по сути и устроил бунт. Сначала я было решил, что это агент радикалов, но после, сопоставив все факты, понял, что это провокатор. Стало быть, по вашему ведомству числится.

— И зачем же мне эта провокация? — иронически выгнул бровь князь.

— первой моей мыслью было что это, так сказать, инициация. Вы хотите разорвать мои связи с семьёй, взрастить в моей душе ненависть к радикалам…

— Дилетантский подход, — небрежно обронил князь.

— И я пришёл к такому же выводу. Не того калибра я личность, что бы так со мной возиться. Это просто совпадение, не так ли? Для вас произошедшее в моём поместье это небольшая операция, сродни вскрытия набрякшего гноем чирея, для предотвращения заражения всего организма в целом. Судя по услышанному мной, идет планомерная подготовка полномасштабного восстания, которое охватит земледельческие районы Империи. Вы рассылаете провокаторов и сбрасываете копящееся в крестьянских массах напряжение через локальные восстания.

— А заодно наращиваю своё влияние при дворе, — с улыбкой сказал князь, и добавил:

— Всё так, как вы сказали. Верны обе версии. Если вы намерены работать со мной, ваша