Я все-таки приняла человеческий облик, вставая за спиной Вэлькора. На мои плечи начали опускаться черные лепестки магии моего мужа. Они касались моей кожи и застывали плотными мягкими чешуйками, закрывая мою кожу, будто заново складываясь в новый корсаж.

Нет, эта обходительность тебя вряд ли спасет, Вэлькор Дернхельмский! Если то, что я думаю, — правда, то вдовой я могу стать уже через четверть часа. И это будет большая потеря для Джанха, разумеется, но я постараюсь это пережить.

Стоило стать человеком, и на меня снова навалился душный жар. Тело словно пылало, и я аж пошатнулась от того, насколько настойчивое и невыносимое это было ощущение. До чего же противно ощущать себя такой зависимой, такой одержимой, такой дешевкой. Полцарства за мужской член я, конечно, сейчас не отдала бы, но на четверти вполне могли сойтись. И лишь чудовищным усилием я не цеплялась за камзол Вэлькора, только потому что, кажется, он был в этом моем самочувствии виноват. Хотя хотелось. Ужасно хотелось зарыться в черный бархат лицом и сжать пальцы на широких плечах… Что за дрянью он меня опоил?

— Везучий ты ублюдок, Дэлрей, — раздраженно произнес Вэлькор, сворачивая подпространство, возвращая нас в покои Эвора в отцовском замке.

— У тебя зубы коротки до меня добраться, щенок, — осклабился Эвор.

— Не волнуйся, я отращу, — невозмутимо откликнулся Вэлькор. — Даже не представляешь, насколько я упорный.

— Я разотру тебя в порошок, Гастгрин, — Эвор говорил об этом, будто дело уже было сделано, будто ему это не стоило никаких усилий. — Разотру. И верну себе свою самку.

— Попробуй, — Вэлькор лишь усмехнулся. — Дай мне повод, Дэлрей. Только повод.

— Все равно упустишь, сопляк.

Самодовольный — аж до омерзения. И какой же дурой я себя сейчас ощущала. И как хотелось разрыдаться, теперь уже от этого осознания, что пока я “думала о высоком”, во мне видели всего лишь постельную девку. Самку. Еще одна наложница, только дракон. Очаровательно.

Скрипнули щепки под ботинками Эвора, он развернулся и вышел из комнаты, унося свое душное эго. Наконец-то. Ужасно притомили эти два идиота, распускающие перед друг другом хвосты. Уж лучше бы и вправду подрались по-нормальному. И убили друг дружку. Вот это был бы прелестный конец истории их “любви”. Я бы обрадовалась, честное слово.

— Ты снова все испортила, Фэй, — устало пробормотал Вэлькор, стоило только нам остаться одним.

Испортила? Я?



Я — выбравшая супружескую верность ненавистному мужчине? Я, которую заставили подыхать от похоти и чувствовать себя дешевой шлюхой… Я испортила?

Ну понятно, как я испортила. Я вступилась за себя сама. Лишила Вэлькора права защищать его “поруганную” изменой честь. Но этот мой вывод означал только одно…

— Это все ты устроил, да? — тихим свистящим шепотом поинтересовалась я.

— Да, я, — тихо произнес Вэлькор, разворачиваясь ко мне лицом.

Еще никогда в своей жизни я не отвешивала никому таких оглушительных и тяжелых пощечин. И ох, нет, одной пощечиной этот ублюдок точно не обойдется…

Ох, и тяжелая же была у Фэй рука. У Вэля аж в голове зазвенело. И кто мог заподозрить в столь хрупком создании такую силу? Вторую руку Фэй он перехватил в замахе. Всему свои пределы. Нет, кто спорит, — он заслужил, но Фэй придется обойтись одной пощечиной.

— Ненавижу, — Фэй рванула руку из хватки Вэлькора и практически хлестнула его чистой незамутненностью неприязнью, выпущенной за эмоциональную границу. Ох, какая яркая, какая кипучая, какая страстная ненависть! Как по живому бьет. Ты все еще одержим этой дурой, а, Вэль? Держи, любуйся и можешь подобрать все свои идиотские иллюзии о том, что твое безумие может оказаться взаимным.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — Вэлькор скривил губы. Он действительно и так знал, что Фэй его не за что любить. И не в его привычках было предаваться иллюзиям.

— Иди ты… — В Вэлькора полетел какой-то смятый в драконьей драке канделябр, подцепленный телекинезом.

Ох, тяжело с женой-драконом, а с женой-ведьмой — еще хуже. И кто драконих магии вообще учил и зачем он это делал? И так-то опасные твари, поди с ними совладай, так еще и в человеческой форме от них одни только нападки.

Вэлькор махнул рукой, отбиваясь от снаряда энергетическим щитом. Фэй это, кажется, лишь еще сильнее вывело из себя, потому что телекинезом она начала прихватывать все подряд и все это швырять в Вэля. Щит пришлось поднять уже постоянный. Нет, Вэль по-прежнему отдавал себе отчет, что его жене есть за что на него злиться, но, может, она и убьет его, раз так? Нет бы по нормальному конфликт решить. Ага, Вэлькор, размечтался. Еще какие дерзкие мечты в твою голову забрели? Может ты еще хочешь от этой мегеры троих детей? Кто спорит, что было бы неплохо, но ты же понимаешь — пока речи и об одном ребенке не идет.

— Довольно, — раздраженно буркнул, пытаясь урезонить Фэй тоном. Куда там.

Фэй, кажется, вообще не услышала, Фэй просто нашаривала телекинезом все, что валялось на полу, будь то ножка стула, тарелка, обломок от рамы, — и швыряла, швыряла все это в Вэля. Упорно, будто выжидая секунду, когда щит рассеется и очередной снаряд все-таки долетит до головы Вэлькора.

— Довольно! — рявкнул Вэль во весь голос, сжав кулак. По комнате прокатилась плотная энергетическая волна. И если Фэй ощутила всего лишь резкий удар ветра в лицо, то вот тем выжившим предметам, что еще до Вэлькора не долетели, повезло куда меньше. Вэль растер их в труху, в пыль, в ржавчину. Все. Теперь швыряться ей нечем.

Фэй трясло. Она стояла и смотрела на Вэля, бледная то ли от ярости, то ли от страха.

М-да, чем дальше, тем волшебнее становились отношения Вэлькора с женой. И как смягчить её сейчас?

— Ничего не случилось, — терпеливо произнес Вэль. — Тебя не тронули. И я бы не дал тебя тронуть в любом случае.

— Когда до тебя дойдет, что я не игрушка для твоих идиотских игр?

Голос Фэй дрожал от гнева, как и она сама. И почему она казалась прекрасной как богиня? Разъяренная богиня. Ох…

— Когда до тебя дойдет, что вопрос смерти Эвора Дэлрея — это необходимость, а никакая не игра? — устало уточнил Вэль. Он не стал замечать, что вообще-то ему тоже роль оплодотворителя не очень-то и лестна. Будто сама Фэй собиралась поступить с ним великодушно.

Нет, она намеревалась от него сбежать, сразу как только забеременеет. Эх, и не трогать бы её вовсе, назло, но… Нет, Вэль понимал прекрасно, он не выдержит. Слишком уж он терял голову от этой несносной девчонки. Уже сейчас проиграл в который раз, находя очарование уже в искренности чувств Фэй. Если она может так страстно ненавидеть — может, и любит она не менее сильно? Даже горько, что Вэлькору этого чувства от нее не дождаться.

— Игра. Игра идиота, который никак не может отпустить женщину, которая уже тысячу лет как его предала, — прошипела Фэй, упорно пытаясь вывести Вэля из себя. — И раздери тебя Кхат, Вэлькор Дернхельмский, я ужасно жалею, что не могу как она — взять и умереть, лишь бы избавиться от твоего присутствия в своей жизни.