– Милая, только не спи, – попросила ее Слава. – Зачем ты подошла к дереву?

– Я что-то чувствую… – прошептала Карина. – Не знаю… Не могу это объяснить.

Слава пыталась не нервничать и мыслить разумно. Звук сам по себе не нес никакой угрозы. Но если раздавался из-под земли, выходит, чудище появлялось именно оттуда.

– Кажется, тут недалеко я видела чью-то нору, – проговорила Слава. – Не слишком глубокую, но проверить… Карла, прикрой меня, загляну туда.

Девочка подала ей свою накидку:

– Вот, прикройся, если тебе холодно.

– Э-э-э… Я не совсем это имела в виду. Но спасибо.

Слава подавила улыбку и подробно объяснила, что значит «прикрыть» в ее понимании. И лишь после этого, опустившись на корточки, приложила ухо к норе. Звук стал отчетливее. А в следующую секунду из норы хлынул поток мелких бесхвостых крыс, едва не опрокинув Славу. Похоже, этому семейству звук тоже не нравился.

– Наверное, надо и нам последовать их примеру, – решила Слава. – Карина, оставь дерево, отходим. Ты слышишь?!

Карина не шелохнулась. Она словно прилипла к карицвету, стала с ним единым целым. Букет выпал из ее рук, рассыпавшись бело-розовым ковром возле ее ног.

– Карла, отходи до тех пор, пока не перестанешь слышать звук, – приказала Слава. – Если почувствуешь, что больше не можешь идти, тут же перемещайся.

Сама она поспешила к Карине – в самый эпицентр звука. Ей показалось, что под ногами девочки даже земля заходила ходуном, вздрагивая и подпрыгивая.

– Карина… – Слава положила руку ей на плечо. – Нам нужно уходить. Древосос идет сюда. Если мы заснем, то может случиться страшное. Вдруг кровь маленьких магичек ему понравится больше, чем сок камнецветов?

Карина снова не шелохнулась.

– Ему больно… – снова проговорила она. – Так больно…

– Кому?!

Ноги Славы словно стали ватными, а все тело налилось невероятной тяжестью. Хотелось только одного: спать и не просыпаться. Гул в ушах больше не пугал, он убаюкивал. И только упрямое, дисциплинированное сознание никак не соглашалось отключаться.

– Деревьям… – прошептала Карина, а по ее щеке скатилась бриллиантовая слеза. – Кто-то рушит их корни. Обрывает их. Карицветы пытаются успокоиться и облегчить свою боль пением. Но даже это не помогает. Дерево засыпает… и умирает.

– Стой! – сонливость со Славы слетела, как и меховая накидка. – Хочешь сказать, что монстр из-под земли не выбирается? И усыпляет нас вовсе не он, а сами деревья?

Карина кивнула и, всхлипнув, утешающе погладила ствол.

– Так-так-так… – мозг Славы активно заработал. Сложив ладони рупором, она выкрикнула: – Карла, возвращайся, ты нужна нам! И не думай, будто я не вижу, как ты спряталась за деревом.

Карла, конечно, не могла оставить сестру и няню, оттого и не ушла далеко. Но сейчас Слава была слишком взволнованна, чтобы ругать за непослушание. Были дела поважнее.

– Карла, если ты можешь разговаривать с деревом, спроси, что могут его плоды? – предложила запыхавшаяся от быстрого бега Карла. Она буквально упала на Славу, придерживая бок, в котором нещадно кололо. – Может быть, нам удастся прокопаться под землю и прикончить этого монстра?

Карина кивнула и положила на шершавый ствол обе ладони. Наблюдать за тем, как она безмолвно общается с деревом, было довольно необычно, если не сказать странно.  Губы ее беззвучно шевелились, и Славе показалось, будто кроны отвечают ей тихим шуршанием листьев.

– Там есть заброшенная нора медведя фрило!.. – Карина, не открывая глаз, указала вправо. – Через нее можно пробраться под землю. Достаточно отодвинуть корявый пень.

Мимо этого места Слава прошла как минимум десяток раз, но если бы не подсказка, ни за что не догадалась о его важности. Пень плотно прикрывал вход в нору, но, к частью, был трухлявым и оттого легким. Вооружившись луком, Слава поползла по проходу, строго-настрого запретив Карле следовать за ней.

– Иначе я просто не смогу выбраться! – сказала она.

– Но я хочу помочь, – скуксилась Карла. – Это невыносимо Ї смотреть, как ты уходишь под землю.

– Присматривай не за мной, а за сестрой, – снова распорядилась Слава. – Если через двадцать минут не выйду, хватай сестру и тащи ее в лагерь. Заодно сообщите амазонкам, что здесь творится на самом деле.

Отдав последние указания, она нырнула в проход – такой глубокий, что вскоре почувствовала себя Алисой, гонявшейся за белым кроликом.

Кстати, о странных и волшебных существах – таковые нашлись. Крутой поворот вывел Славу к широкому провалу, в котором и происходило главное действо: низкорослый человечек с рыжей, торчащей во все стороны бородой колотил кайлом по плотным, изогнутым и закрученным в спиральки золотистым корням, отчетливо выделявшимся на фоне красноватого песчаника.

– Эй, а ну, прекрати! – приказала Слава, метясь из лука. – Ты зачем убиваешь дерево?

Гном (а некоторые атрибуты не заставляли сомневаться в его принадлежности к этому славному народцу), развернулся и, тряхнув бородой, вспылил:

– Ох уж эти эльфийки, совсем офонарели! То подавай им как можно больше наконечников для луков, да непременно из тривардиса. То не трогай деревья… А как, интересно, мы должны добывать руду, если она осталась только здесь, в этом самом месте. Деревья мешают, не видишь, че ли?

– Вижу, – сдержанно кивнула Слава. – Да только я не эльфийка. А они, кстати, приняли тебя за древнего монстра, проживающего под землей. Так что идем со мной, расскажешь им все сам.

– Что?! – гном был абсолютно не рад такому предложению. – Куда идти, блаженная, не видишь – занят. Если староста узнает, что я ничего не добыл, семь шкур с меня сдерет.

– Хорошо, тогда я сдеру только одну, – поддакнула Слава, продемонстрировав весомый аргумент в виде лука. – Я чужачка, мне эльфийки могут и не поверить, а ты наверняка завалишь проход до того, как сюда нагрянет делегация. Идем, пока по-хорошему прошу.

Весомый аргумент подействовал безотказно. Кряхтя и отчаянно ругаясь на своем, на гномьем, коротышка первым полез в нору. Слава двигалась сзади, держа его на прицеле. Один раз, когда гном решил замедлиться, чуть кольнула его в зад, придавая ускорения.

– Даже не думай останавливаться! – выкрикнула она – Или задумать какую-то подлость. У меня разговор короткий.

Ойкнув, гном пополз дальше и больше не мешкал.

То-то было удивление у Карлы, когда из норы показалась сначала рыжая борода, а после вылез и сам гном. В темноте он видел, как филин. А зол был, как волк.

– Ну, чего уставилась, детишка, никогда гномов не видала? – прикрикнул он, отряхивая с рабочего серого комбинезона пыль и грязь.

– Не видела, – честно созналась Карла. А, опомнившись, подобрала с земли лук и поморщилась: – И я вам не детишка, дядечка. Я дочь магистра ордена Золотой лилии.