Америка знавала две крупные вспышки истерии по поводу режима СССР. Первая произошла сразу после Великой Октябрьской, вторая пришлась на послевоенное время. Почему же создатели комиксов так чутко следили за политическим галсом в стране? Из-за развитой гражданской позиции? Вовсе нет. Просто комиксам необходимо было где-то продаваться, а ничего так не обеспечивало тепленького местечка на ньюсстенде, как наличие патриотических (в плюс к библейским и «классика в картинках») журналов комиксов у издательства.

Наиболее яростные агитки («Этот безбожный коммунизм»), нечто среднее между отредактированной «Краткой историей ВКП(б)» и предостережением о гибели мира в ядерном огне, выпускались исключительно в пропагандистских целях и распространялись в разного рода заведениях для подрастающего поколения вроде воскресных школ. Коммунистам припоминали все: от «перманентной революции» до продразверстки. На среднего американца, пережившего Великую депрессию и Вторую мировую (хоть на фронте, хоть «покупайте облигации военного займа»), такие штуки были плохой новостью. Но комиксы не были основной движущей силой «охоты на ведьм», и об этом не следует забывать. Коммунисты в них – всего лишь отголосок эпохи «смертельной схватки двух систем на международной арене».

Комикс-Код поспособствовал исчезновению из мейнстрима целого ряда культовых злодейских фигур, и, по сути, косвенно поспособствовал возникновению зловещих «красных». Советская пропаганда пыталась представить это как отражение ненависти американцев к русским, мол, их журнальчики содержат прямые призывы убивать все население СССР. На деле же коммунисты рисовались злодейской хунтой, поработившей русский народ и готовящейся поработить весь остальной мир при помощи разного рода агитации, подкрепленной мощью чудовищных видов сверхоружия.

К концу пятидесятых «красные», как враги, почти себя исчерпали. Они изредка высовывали носы (чтобы непременно по ним получить), но были почти незаметными на фоне научно-фантастических угроз нарождающегося Серебряного Века. Запуск первого спутника в космос, конечно, подогрел огонь истерии, но не так чтобы очень. Нападение летающих тарелок или гигантской саранчи все же казалось любому американцу куда более реальным, нежели фантазии из «Оператора 5».

В шестидесятые нацисты вернулись на страницы комиксов, как в форме себя родимых из ретроспективных серий вроде «Сержанта Фьюри», так и в форме современных террористических организаций, сделанных по образу и подобию СПЕКТРа из похождений агента 007. Нет, конечно, про коммунистов никто не забывал, они появлялись и тут и там еще добрых тридцать лет, действуя, в основном, через самопальных суперзлодеев, либо имевших в имени эпитет «Красный», либо украшенных серпом и молотом. Но, как пел Боб Дилан, «времена, они меняются», поэтому во времена коренных переломов в сознании наравне с «хорошими» неграми начали появляться и «хорошие русские», склонные, правда, временами возвращаться на стезю злодейства.

В перестроечные времена появлялись ребята вроде KGBeast’a, архаики времен холодной войны, действующей до сих пор.

Разумеется, без «клюквы» обойтись было невозможно, поэтому имена русских мало изменились с эпохи врагов Тарзана Николая Рокова и Алексея Павловича, а уж фразы на русском языке! Читателя ждал либо транслит, либо диковатые псевдокириллицы, от не самых плохих в «X-men» («БЕЗУМНЫЙ УЕЛОВЕК!») до совершенно нечитаемых. Никакой русофобии – «плохими» были только господа в военной форме, а остальные «tovarischi» хотели просто мирно пахать на тракторах в «коллективных фермах». Невероятное эстетическое удовольствие доставляют гневные выкрики коммунистических гадов, например, Красный Призрак во время боя с Человеком-Пауком восклицает: «БОРОДА ЛЕНИНА!».

Кинематограф, если честно, проехался по коммунистам куда круче, и по этой причине материалов советского времени о «таких плохих комиксах» мало. Куда больше досталось капиталистическому убийце Рэмбо и Джеймсу Бонду – «кровавому ноль-ноль-семь».

C развалом СССР злодеями из России стали, разумеется, русские мафиози и параллельно появились истории об «альтернативных» супергероях из СССР. Коммунистические костюмированные сверхлюди ныне – признак «винтажа», поэтому нет-нет, да и мелькнет на страницах здоровый лоб в красном костюме с неизменным: «Tovarisch» на устах и ядерной боеголовкой за пазухой.

Кризис бесконечных комиксов

Этот материал впервые появился, как серия небольших заметок на сайте Spidermedia.ru в 2014 году. Тогда было много разговоров о том, что российской индустрии комиксов грозит кризис перепроизводства, и мы решили проанализировать, как подобное настигало индустрию американскую и как издательства с этим справлялись.

В начале 1938 года индустрия американских комиксов находилась примерно в том же положении, что российская – сейчас. Место западных лицензий занимали газетные стрипы (мощные раскрученные бренды, заплатил денежки газетному синдикату – и печатай их старый материал, только вот большинство потенциальных покупателей твоему журналу все равно предпочтут газетку, ведь там все новое, а у тебя – нет). Журналы с новым контентом появляются один за другим, но настоящего, без дураков, хита, благодаря которому они будут продаваться огромными тиражами, нет. Рынок пытаются штурмовать энтузиасты, а подразделения крупных издательств играют с ними на измор, потому что настоящей серийности новички на рынке обеспечить не могут.

На счастье всем издателям, появился Супермен. Оказалось, что можно не просто копировать стриповых героев (хотя и в «Action Comics» был свой клон Мандрейка-Волшебника), а работать в новом жанре, доселе невиданной супергероике. Почему соединенные воедино элементы массовой культуры тридцатых вдруг стали небывалой коммерческой сенсацией – вопрос для отдельной статьи, но комиксы обрели своё место под солнцем, которое, по техническим возможностям, оккупировать тогда никто больше не мог. Целиком и полностью оформить жанр супергеройских комиксов на себя у National Publications не получалось, они утонули бы во множестве встречных исков от, например, тех же авторов Дока Сэвиджа. Поэтому все, кто только мог печатать журналы комиксов, бросились делать своих собственных супергероев. С другой стороны, финансовое благополучие компании крепко стояло на других изданиях, от палп-фикшн и журналов с полуголыми девицами до агитационной продукции. Но супергерои хорошо (и даже очень хорошо) продавались – это факт. Однако уже в середине сороковых самые прозорливые издатели потихоньку сокращали количество сверхлюдей на страницах своих изданий.

В начале пятидесятых, еще до принятия Комикс-Кода, разразился первый кризис комикс-индустрии: супергероика перестала продаваться! Мускулистых парней в трусах расплодилось так много, что выстояли только самые удачливые из них, чаще всего поддержанные смежными видами медиа, преимущественно кинематографом. Но далеко не всех спасали фильмы и радиопередачи. Благодаря тому же кинематографу в мейнстрим попали гангстеры, ковбои и бравые вояки. Тем издателям, кто обзавелся историями про них в своих изданиях, несказанно повезло. Еще больше повезло издателям любовных историй и подростковых комедий. Что уж и говорить о комиксах по мотивам популярных мультфильмов! Они не били рекордов в топах продаж, но продавались стабильно. Но, будем честными, от качества комиксов в том кризисе вообще ничего не зависело. Выстояли только те, у кого были деньги и достаточное время (тогдашние пятидесятистраничные журналы делались куда больше пары месяцев) на масштабную перестройку всего своего каталога. Fawcett Comics, к примеру, издатели революционных во многом похождений Капитана Марвела, попытались провернуть нечто подобное, но не успели. Комикс-Код расчистил рынок от гангстеров и хоррора, которые были тогда беспроигрышным вариантом для издательств, и открыл дорогу для фантастики. В результате супергероям снова удалось занять мейнстримовый трон, а издательству Timely сменить название в очередной раз, и, уже под именем Marvel, побороться за места на ньюсстендах в шестидесятые. Что означал Комикс-Код? Что издательство (Америка же свободная страна!) может печатать, вот всё, что ему хочется. Но крупные сети распространителей не возьмутся за издание, на котором не стоит пометки, что, мол, одобрено Комикс-Кодом.