Все попытки DC делать как у Marvel, только лучше, отчего-то не срабатывали. Даже замечательная, крайне прогрессивная, умно и провокационно написанная и нарисованная на высшем уровне серия «Green Lantern/Green Arrow» от О‘Нила и Адамса продавалась отвратительно. Но локомотив издательства слишком разогнался – новые тайтлы появлялись и появлялись. Другим «увлечением» DC (под влиянием Warren) стал хоррор. Серии вроде House of Mystery снова вернулись к своим корням, благодаря ослаблению Комикс-Кода, и вскоре многочисленные «weird tales» посыпались, как из рога изобилия. При всех их плюсах, конкурировать с продукцией Warren им было не под силу. DC пытались занять и нишу фэнтези, и сыграть на поле «перезагрузок» героев палп-фикшн. Казалось, что все должно сыграть на руку издательству: и выход полнометражного Супермена, и многолетняя слава главного комикс-издательства, и новые люди в руководстве, и дрязги в Marvel. Но все сложилось иначе.

При этом, каким бы страшным ни был кризис, DC восприняли его как «все, что нас не убивает – делает нас сильнее». Marvel, в свою очередь, после ряда неудачных проектов начала семидесятых (вроде специальной линейки «для девочек»: «Night Nurse», «Claws of the Cat» и «Shanna the She-Devil») к середине десятилетия обзавелись целым рядом новых суперзвезд, вроде известного до того только в узких кругах любителей винтажной фантастики Конана-Варвара. В 1974 году издатель Marvel Мартин Гудман (к тому времени уже продавший компанию) открывает издательство Atlas (такое же название Marvel носили в пятидесятые, коллекционеры и историки комиксов обычно обозначают контору из семидесятых как Atlas/Seaboard). Новое детище Гудмана должно было одновременно конкурировать с Marvel и Warren. Авторов, притом звездных, вроде Стива Дитко, Уолли Вуда и Нила Адамса, заманивали невиданным доселе в американской индустрии принципом «все права принадлежат творцам», а в результате ни один из комиксов Atlas не протянул дольше четырех выпусков.

Рынок уже в 1975 году трещал по швам. Продажи падали катастрофически. Низкая цена, искусственно удерживаемая еще с Золотого Века, не оправдывала себя, а качество бумаги и печати оставляло желать лучшего. В DC, к примеру, была специальная патентованная краска для плаща Супермена (!). Но читатель вряд ли мог её увидеть в журнале – на страницах комиксов все выглядело тускло. Charlton так и вовсе печатали на оборудовании «времен Очакова и покоренья Крыма». Но комиксы покупались, будучи даже нарисованы левой ногой. С другой стороны давил андеграунд, которому были неведомы проблемы больших корпораций. Никакой борьбы за место на ньюсстендах, никакого Комикс-Кода! Рисуй себе монстров, наркоманов и сиськи – и ты звезда. Спрос – колоссальный, в мейнстриме-то такого нет!

Marvel, уж извините за очевидный каламбур, спасло настоящее чудо. Лицензия на выпуск комикса по «Звездным войнам». Более счастливого билетика издательство комиксов той поры вытянуть не могло. Опять же, расширение европейского рынка с Marvel UK (DC по-настоящему обратят внимание на англичан только в восьмидесятые), приток новых авторов. А с другой стороны – тотальное невнимание к читателю из-за чехарды в руководстве. Успех Утки Говарда прошел мимо руководства Marvel. В целом же DC Implosion окончательно сменил расстановку сил в американской индустрии комиксов. Marvel на долгие годы получили статус самых главных, а DC, несмотря на выдающиеся успехи в последующем, так и остались в коллективном бессознательном вторыми.

А потом наступило великое десятилетие признания комиксов, как части культуры, а не маргинального развлечения, вроде порножурнальчиков. Восьмидесятые сейчас кажутся нам каким-то совсем замечательным временем в истории комиксов (для подавляющего большинства отечественных читателей история комиксов начинается именно тогда, а до этого никаких комиксов не было и дух святой носился над водою). Этих дней не смолкнет слава: Фрэнк Миллер, Крис Клермонт, Британское Вторжение и будущие звезды Image, мультфильмы, игрушки, и, под занавес десятилетия, фильм «Бэтмен» Тима Бёртона! Если просто окинуть взглядом издания тех лет, то кажется, что это было десятилетие без кризисов. Ну, кроме пресловутого «Crisis of Infinite Earths» («Кризиса на Бесконечных Землях», первого по-настоящему глобального события во вселенной DC Comics). Наконец-то все было хорошо, все шло ко времени и к месту. Инцидентов, подобных закрытию любимых читателями «Green Lantern/Green Arrow» и «The Spectre» (в конце восьмидесятых переизданному под названием «Wrath of the Spectre»), казалось, больше не было. Читатель получал все, что хотел. Расплодившиеся магазины комиксов позволили крупным издательствам начать серии «премиум-формата», на хорошей бумаге, с яркими красками, а мелким конторам – продавать свою продукцию без всякого Комикс-Кода.

Настоящий кризис бесконечных комиксов начался в 1994–1996 годах, но восьмидесятые были тем самым переломным моментом, без которого его бы не было. Но начнем по порядку, с предпосылок.

а) К 1980 году рычаги управления индустрией попали к некомпетентным людям. Бизнесмены старой закалки, для которых Великая депрессия была не дедушкиными сказками, постепенно исчезали. Возраст, что поделаешь. Издание комиксов, сулившее огромные прибыли, но на деле дававшее ничтожно мало, стало прибежищем либо энтузиастов, либо людей, воспринимавших его как своеобразную ссылку из мира нормальных бизнесов, вроде продажи кондиционеров. В результате – адская чехарда кадров, близкая к нулевой личная заинтересованность. Срыв сроков сдачи стал настоящей чумой, поразившей и DC, и Marvel. Остается только удивляться решительности и мужеству тогдашних редакторов.

б) Развитие индустрии в Европе, Англии, Японии. Внезапно оказалось, что французы, бельгийцы, англичане, испанцы и японцы тоже кое-что умеют. И это кое-что будет куда любопытнее того, что могли предложить американцы. К началу десятилетия ими интересовались только издатели иллюстрированных журналов, а крупные издатели неловко пытались забацать «симметричный ответ». Результат напоминал подростка – руки-ноги выросли, борода пробивается, а мозгов нет. На налаживание связей ушло непростительно много времени. Все то же самое относится к отношениям мейнстрим-андеграунд, поэтому выделять их в отдельный пункт не имеет смысла.

в) Движение за права художников. Со стороны это выглядит очень круто. Только представьте: забитые очкарики вдруг сплачиваются под знаменами Джека Кирби и идут громить акул капитализма! Как бы не так. Сперва (еще в семидесятые) чудовищная клоунада с Джерри Сигелом и Джо Шустером, затем – шумиха вокруг Стива Гербера и его Утки Говарда, потом – аттракцион «что-то с памятью моей стало» от Джека Кирби – и вуаля! Закономерный процесс, как потом подтвердилось, с созданием авторам более подобающих для новых времен условий, превратился в небывалую ярмарку тщеславия. Радикализм со стороны «пенсилеров», то есть основных художников мейнстримовых комиксов, зашкаливал, в результате чего многие проекты так и не увидели свет, а иные – вышли косыми и убогими, как плод случайной любви. Этот момент – наиболее спорный, и не может быть обрисован только светлой или темной краской. Но при этом кризис 1994–1996 – это закономерное продолжение кампании восьмидесятых. «Я от бабушки ушел, я от Джима Шутера ушел, сейчас срублю денег в маленькой комикс-конторе» – это был девиз художников восьмидесятых и начала девяностых.