– А как же письмо врача? Это не липа, Белла действительно оказывает моей матери большую эмоциональную поддержку, – сказал Лукас.

– Боюсь, предписания закона на сей счет весьма суровы. Бросить собаке лакомство и посмотреть, возьмет ли она его с земли – это, возможно, грубый критерий, но это один из тех проверочных тестов, которые они имеют право применять. И если собака провалит хоть один из них, то все, кончен бал. И этот их приговор обжалованию не подлежит.

– Совсем? Неужели? – спросила Оливия.

– Во всяком случае, в пределах системы приютов для животных. Мы, конечно, могли бы обратиться в суд, но это стоило бы вам очень дорого, – ответил мужчина. – И пока суд стал бы рассматривать дело, Белле пришлось бы оставаться в приюте. На то, чтобы добиться решения суда, могли бы уйти месяцы.

– Тогда что же нам делать? – в отчаянии спросил Лукас. – Этот тип сказал, что если поймает меня с Беллой на улице, то заберет ее.

Мужчина развел руками.

– Вы хотите получить честный ответ? Ну, так вот, по денверским законам, вы не сможете сделать ничего.

Оливия пошевелилась. Впервые с тех пор, как я ее знала, я почувствовала, как в ней разгорается гнев.

– И инспектора отдела по контролю за животными могут вломиться в квартиру Лукаса и Терри?

– Нет. Этого я не говорил. Для этого им потребуется постановление суда.

– А как насчет нашего крыльца?

– Эта норма относится и к нему. И к подъездной дорожке, и к гаражу. Если эта территория или помещение включены в ваш арендный договор, то Белле там ничего не грозит.

Лукас наклонился, чтобы поговорить со мной, и я завиляла хвостом.

– Так тому и быть, Белла. Если увидишь того плохого человека, то «Иди Домой» и оставайся на своем пятачке. Ладно? Если мы будем действовать так, то нам не будут страшны никакие угрозы.

– Я очень обеспокоена, Лукас, – тихо сказала Оливия.

– Я тоже.

Через несколько дней Лукас ушел, делая «Идти на Работу», чтобы потом прийти домой с запахом Оливии на одежде, но меня он с собой не взял. Но я все равно чувствовала его, когда он был где-то там – я носила с собой его присутствие точно так же, как запах. Он был моим человеком, и мы с ним составляли одно целое. Ничто не могло этого изменить. Это было такой же частью моего существа, как сознание того, что я собака.

Мамуля пристегнула к моему ошейнику поводок, потому что мы шли «Гулять»! Я нетерпеливо переминалась с лапы на лапу, пока она сначала надела куртку, а потом сняла ее.

– Становится слишком тепло, чтобы надевать куртку, Белла, – сказала она. Я сидела под дверью и вела себя так хорошо, как только может вести себя хорошая собака, и наконец мы вышли из дома. Когда мы проходили мимо логова, я почуяла запахи обитающих там кошек, но среди них не было запаха Мамы-Кошки.

Я была взволнована и рада, потому что думала, что мы, возможно, делаем «Идти на Работу» сами и что скоро я увижу Тая и Стива и всех остальных моих друзей и Оливию, и, конечно же, Лукаса. Но Мамуля повернула в другую сторону. Мы шли по улице, по которой никогда не ходили прежде, и я чуяла запахи множества чудесных вещей: запахи животных, как живых, так и мертвых, и ароматы всякой вкусной еды, которые исходили от баков, стоящих рядами в концах подъездных дорожек к домам людей. Воздух был пропитан пыльцой цветов. Из-за забора на меня залаяла собака-самец, и я присела на зеленой траве перед ним и вежливо оставила ему напоминание о том, что здесь была я.

Мамуля редко гуляла со мной подолгу, но сегодня она была веселой, и мы все шли и шли, исследуя новые места. И тут мимо нас проехал грузовичок, от которого пахло множеством разных животных, и эти ароматы были такими сильными, что мне захотелось подбежать к нему и понюхать. Когда он остановился, я была рада из-за чудесного благоухания, которое он испускал, но Мамуля замедлила шаг, и я почувствовала, что она встревожена.

В кузове грузовичка в вольере из проволоки сидела маленькая собака-самка. Она смотрела на меня, но я была хорошей собакой и продолжала выполнять «Не Лай», даже когда она обиделась на меня и пронзительно завизжала.

Мужчина в шляпе вылез из грузовичка, подтягивая брюки. Мамуля остановилась, и я почувствовала, что тревога в ней нарастает. Я уставилась на мужчину в шляпе, гадая, не исходит ли от него угроза. Тогда я защищу Мамулю, потому что этого хотел бы Лукас.

– Мы конфискуем эту собаку, – крикнул мужчина, закрывая переднюю дверь грузовичка. Он произнес слово «собака» так, словно я веду себя как плохая собака, хотя я по-прежнему выполняла «Не Лай».

– Нет, не конфискуете, – ровным голосом ответила Мамуля.

– Она является муниципальным имуществом. Моя работа – конфисковать ее. Если вы начнете выступать, я вызову полицию, и вас арестуют. Таков закон. – Мужчина в шляпе засунул руку в грузовичок и достал оттуда длинную палку с веревочной петлей на конце. Я с любопытством смотрела на эту штуку, пока он подходил все ближе. Это что, новая игрушка?

– Вы не можете забрать Беллу. Она собака-помощник.

– Нет, по закону она не может иметь такой статус. – Мужчина в шляпе остановился, и я почувствовала, что он обеспокоен, может быть, даже более обеспокоен, чем Мамуля. Почему-то то, что происходило, вызывало беспокойство у всех.

– Послушайте, я не хочу, чтобы здесь заварилась каша.

– Тогда не заваривайте ее.

– Дайте мне сделать свою работу, иначе вы отправитесь в тюрьму.

Мамуля встала на колени рядом со мной и положила руку на мою морду. Я облизала ее ладонь и почувствовала оставшийся на ней еле уловимый вкус масла. Она отстегнула мой поводок.

– Белла! «Иди Домой»!

Я была поражена. Я играла в «Иди Домой» только с Лукасом и не знала, что эта игра известна и Мамуле.

– «Иди Домой»! – громко повторила она.

Я никогда еще не уходила от моего места перед нашим домом так далеко, но я знала, что делать. Я пустилась бежать.

Я слышала, как у меня за спиной лает маленькая собака в проволочном вольере, и даже когда я перестала чуять благоухание грузовичка, я продолжала слышать ее лай и знала, что грузовичок двигается, поворачивает вслед за мной. Я помчалась через дворы, наслаждаясь неистовым чувством, которое давали мне мои бегущие во всю прыть лапы, и ощущением полной свободы. На меня лаяли собаки, но я не обращала на них внимания. У меня была задача, и я должна была ее выполнить.

Подбежав к нашему крыльцу, я, часто дыша, свернулась в клубок на своем месте под кустами. Я вела себя как хорошая собака.

Я услышала, как подъехал грузовичок и сразу же почуяла знакомую смесь запахов животных, которые там побывали, и запах маленькой собаки в вольере, которая уже перестала лаять. Потом хлопнула дверь, и я с любопытством подняла голову.