этого мне все еще требовался пусть не наставник, готовый заниматься со мной целыми днями, но хотя бы совет.

– Хорошо, – согласилась я. – Тогда подскажи хотя бы, где можно взять нужные заклинания и с чего стоит начать.

Макс смерил меня оценивающим взглядом, будто прикидывая, на что я вообще гожусь. А потом достал из ящика стола какую-то тетрадь, очень похожую на ту, что давал мне отец, только значительно тоньше, и положил на стол перед собой.

– Это мой личный гримуар, – объяснил он. – Здесь записаны все заклинания, которые я лично изучал, и далеко не все они, так сказать, безвредны. Как ты знаешь, в нашей семье принято вести такие гримуары на случай, если кому-то удастся совершить прорыв в магии и создать что-нибудь новое, что можно будет после смерти передать потомкам. Тебе рекомендую поступить так же. Вдруг ты окажешься талантливее нас всех.

Я кивнула, с готовностью принимая совет. Мне уже не терпелось приступить к занятиям.

– Как ты понимаешь, делиться своим гримуаром с другими, пусть даже и родственниками, не самое разумное решение. На то он, собственно, и личный. Но… Я тебе доверяю, поэтому вот, бери.

Польщенная словами Макса, я с трепетом взяла его тетрадь и почувствовала что-то странное. Вроде бы простая вещь, но ощущалась она как нечто особенное, наполненное жизнью и очень знакомой и близкой для меня энергией. От нее шло такое приятное тепло, что я невольно улыбнулась и зажмурилась от удовольствия, просто держа ее в руках и не спеша открывать.

Действуя по какому-то наитию, я ласково провела пальцами по обложке, едва ли понимая, зачем это делаю. И внезапно с изумлением обнаружила, что от моих пальцев на обложке остался искрящийся след. На краткий миг запахло паленой бумагой.

Я испуганно посмотрела на Макса, но тот с легкой улыбкой, полной какой-то ностальгии, наблюдал за происходящим. Ругать меня он явно не собирался, поэтому я вновь опустила взгляд на гримуар.

След исчез, как и запах. А тетрадь оказалась раскрыта, хотя я страниц точно не переворачивала!

– Он тебя принял, это хорошо, – заключил Макс.

Я снова посмотрела на него, и тут меня осенило. Та знакомая энергия, что исходила от тетради, – это энергия самого Макса. Словно гримуар является частью его самого. А значит, брат мне действительно доверял, раз меня приняла его магия.

– Ты ведь почувствовала, да?

– Что именно?

– Мою ауру, – ответил Макс. – Отец говорил, что ты хорошо считываешь магическую ауру заклинаний. А гримуар – это ведь тоже результат заклинания. Именно поэтому папа и хочет сделать тебя своим секретарем. Чтобы ты, не раскрывая писем и посылок, заранее чувствовала, от кого они.

Я удивленно рассмеялась:

– А на них разве не написано?

– Не всегда, – в отличие от меня, на его лице не было ни тени улыбки. – К тому же их могут подделать.

Услышанное заставило меня осознать, что работа секретаря одного из членов Совета трех кланов может оказаться не так проста, как я себе представляла. Но, по крайней мере, сегодня мне удалось раскрыть свою сильную сторону – чувствительность к аурам. А еще те искры, что я видела, это ведь сделала я? То есть магия во мне и правда есть!

Получив от брата всевозможные рекомендации, начиная от способа создания собственного гримуара и заканчивая наиболее действенными техниками медитации для пробуждения в себе магии, я вернулась в свою комнату и засела за учебу. На то, чтобы начать хотя бы приблизительно понимать написанное Максом, потребовалось около полутора часов. Почерк у брата был менее четким, чем у папы, – размашистым, с закругленными буквами, иногда написанными немного по-разному. К тому же назначение странных формул, которыми записывался текст самих заклинаний, мне было не до конца ясно. Однако все встало на свои места, когда я решилась создать свой личный гримуар, чтобы переписать в него первое заклинание.

Сразу вспомнилось напутствие Макса:

– Гримуар заклинателя – это не просто чародейский справочник, как считают некоторые. Это, главным образом, проводник между его силой и разумом. Иногда он может стать просто воплотившейся в материальном мире частью его магической силы. А иногда – чем-то новым, принять совершенно любой облик, необязательно вид тетради или книги. Все зависит от воображения и воли твоего внутреннего огня.

Поскольку я не могла понять и правильно воспроизвести формулы заклинаний, то решила создать говорящий гримуар. Понимаю, весьма амбициозно для того, кто даже заклинание прочитать не в состоянии. Но, обнадеженная словами брата, я неожиданно поверила в себя и свои возможности. Я же в мире магии, в конце концов! Здесь даже драконы существуют!

Далее я старалась в точности следовать инструкциям Макса. Линии пентаграммы с разнообразными знаками, начерченные мелом на полу. Плавные, но бессмысленные жесты рук, движущиеся в такт непонятным словам, которые обязательно нужно произносить нараспев. И полная концентрация на конечном результате. Цвет, форма, запах предмета, который я хочу получить в итоге, – все это нужно держать в воображении, четко прорисованным во всех подробностях.

Проблема была только в том, что я не имела четкого представления, что желаю получить. Что это будет? Книга? Пишущее перо? А может, говорящий магнитофон?

Даже сквозь закрытые веки я увидела яркую вспышку света. Лицо опалило жаром вспыхнувшего пламени. На миг я испугалась, но все успокоилось так же быстро, как и началось.

Наконец я открыла глаза, чтобы полюбоваться своим творением.

Линии и круги, которые я чертила на полу, полностью исчезли, а на их месте лежал бесформенный огненный комок чего-то, похожего на шерсть. Я нахмурилась. Неужели ничего не вышло? Стала напряженно приглядываться к подозрительному комочку, не решаясь коснуться его. И тут часть его вильнула чем-то хвостоподобным. Затем дернулась другая часть, похожая на острое кошачье ухо. А следом и весь комок встрепенулся, поднялся на четыре огненных лапы и повернул голову в мою сторону.

– Мр-р-ряу! А вот и ты! Почему без угощений встречаешь своего старого друга?

– М-марсик? – от изумления аж заикаться начала. – Не может быть! Ты… Ты мой кот Марсик?

Огненный кот – а это был именно он – лениво оглядел себя, полюбовался своим искрящимся, но по-прежнему пушистым хвостом, а потом уселся и, как ни в чем не бывало, с упоением стал вылизывать свои лапы.

– Мар-рсик… – презрительно фыркнул кот. – Не нравится мне это имя. Я тебе столько лет об этом твердил, а ты не слушала.

– Но я ведь не могла понимать твое мяуканье, – стала оправдываться я. – Так, стоп! А почему сейчас ты по-человечески разговариваешь?

– Ну ты же хотела, чтобы за тебя читали заклинания, – ответил он. – Вот