– Ты что говоришь?! – всхлипнула ведьмочка, добавила трагически: – И сколько осталось… пока не начнётся?

– Лет сто, может, двести. Если крестьяне раньше на вилы не подымут. Или рыцарь зарубит.

– Тьфу на тебя!

Рилайна ударила кулачком по плечу, я снова шикнул. В домах хлопают двери, на террасах появились худые люди болезного вида. Я присмотрелся, дома выстроены в самой топи, в чёрной жиже тонет солнечный луч, с глубины всплывают и лопаются пузыри устрашающего размера.

– Как они здесь живут? – удивилась Рилайна.

– Как могут, так и живут. Надо найти наших!

Рилайна фыркнула, но задумалась. Произнесла робко:

– Виллейн? Я что-то чувствую… нет, чую!

Я позволил одной брови дрогнуть, поползти вверх на лоб.

– Не морщись, не то, о чём подумал! Я про деревню. Там что-то нехорошее, не сейчас, но будет!

Раскачиваясь на мостках, народ бредёт на полусогнутых к самому большому дому – здание с обширной террасой по длинной стороне, целая площадь на столбах. В центре площади возвышение, оттуда заунывный звон била, отдаётся дрожью в костях и пупырками на коже. Рилайна не упустила возможность прижаться, но выглядит жалким зверьком, я не стал гнать.

Собрание двинулось в глубь болот, бабы, старики и дети тащат кувшины всех форм и размеров. Толпа тщательно обступила кого-то или что-то, издалека не разобрать.

– Быстрее! Ушли, надеюсь, что все. Самое время!

Мы как могли быстро добрались до крайнего дома, на террасу ведёт длинная, шаткая на вид лестница из жердей. Я полез первым, толкнул дверь. Внутри никого, комната поделена занавесками, вдоль стены скудный скарб, очень скудный. Потянул Рилайну за руку.

Длинный дом встречает такой же тишиной, мы зашли с торца, узкий коридор и тусклый свет из-под потолка, по бокам комнатушки за лёгкими ширмами, в каждой по топчану. Рилайна наморщила нос.

– Здесь пахнет одними мужчинами.

Мы прошли до конца, коридор упирается в решётку, та заперта на амбарный замок. За решёткой на куче тряпок рыцарь в помятом доспехе. Светлые волосы разметались, лицо перемазано чёрным, но я потрясённо узнал надменные черты.

– Ваше Высочество, – проговорил я, – как странно встретить вас… здесь!

Джетсет шевельнулся, пошатываясь встал, на лице запеклась кровь, текла откуда-то от линии волос.

– Кто здесь? Ты?! Предатель!

Джетсета шатнуло на решётку, пальцы схватили воздух возле моего горла.

– Успокойтесь! Предатель не я!

– Гнусный обманщик! Зачем держишь как скотину? Я – принц!

Джетсет сделал шаг от решётки, пальцы вцепились в прут.

– Ой, принц! Настоящий? – заинтересовалась Рилайна.

– Враньё, никакой он не принц. У рыцаря помутнение. Смотри, голова разбита!

Джетсет зарычал, охнул, руки дёрнулись к голове.

Я поискал ключ. Массивный, чёрной бронзы, висит на гвозде в балке вне досягаемости из-за решётки. Замок добротностью под стать.

– Ваше Высочество! Я сейчас открою, вы не бросайтесь. Кое-что случилось в королевстве, пока вы в заточении.

Принц глядит заплывшим глазом, нашёл силы кивнуть. Дверь ржаво и мерзко запротестовала, Джетсет свалился нам на руки, тяжёлый кабан. Рилайна забросила закованную в броню руку на плечи, я подхватил с другой стороны – тащим наружу. Болотный рассвет едва ярче сумерек дома, но принц щурится, прикрылся ладонью.

– Стойте! Кто вас послал, как тебя там? – прохрипел Джетсет.

– Виллейн. На разговоры нет времени, Ваше Высочество, нужно спешить!

Джетсет кивнул, квадратный подбородок тяжело ударил по нагруднику.

– Да, бежим отсюда.

И попытался выскользнуть, осесть на доски террасы.

– Э-э, нет. Идём осторожно вслед! Нужно спасти наших… спутников.

– Да-да, товарищи, все погибли, – печально ответил принц, уставился в никуда.

Рилайна смотрит с опаской. Я пояснил:

– У него сотрясение. Надо бы лежать, но лучше – пойдём. Чуть позже. Ваше Высочество, посидите пока тут, вот у этого помоста!

Мы усадили принца, голова безвольно свесилась на грудь. Рилайна шмыгнула в один из домов, вернулась в женском платье, снова пропала, из дома стук, звонко брякнуло об пол. Появилась, в руках миска, мешает какую-то похлёбку.

– Сейчас очнётся! Немного взвара свежего вырви-корня и будет бодр и здоров! Взвара нет, но и так сойдёт.

– Хм, уверена, что поможет?

– Ещё как! Тебе ж помогло?… Доверься.

Я и доверился, отправился вослед деревенским. Мостики удобно соединяют дома, но кончились быстро, дальше чёрная топь, а смердюков след простыл. Заглянул в крайний дом, порылся в чулане. Минуту спустя на ступнях плетёные ласты необъятного размера, бодро шагаю по жуткой равнине. Болото взрывается пузырями.

В дымке проступают высокие тени, гигантские скалы пробили болото, торчат как клыки из гнилой пасти, светлый камень резко выделяется на фоне маслянистой топи. К подножию цепляется мох, верхушки поросли кривыми деревцами с нормальной корой, зелёные листья шумят на слабом ветру. Семья длинноклювых птиц свила гнездо, потревоженные, кружат над толпой, та заполонила твердь между скал.

Заунывный вой мечется среди камней, долетел общий вздох, смердюки замолкли как по команде. Внутри разномастной толпы движение, подалась вглубь и в стороны. Из-под защиты скал процессия, шестеро мужчин несут на руках белый свёрток, подошли к краю болота. Кладут осторожно, тело – а это тело – медленно погружается.

Смердюки резво сбежали под защиту камня, я попятился. Сперва ничего, и потом ничего, но вот на поверхности болота растёт бугор, огромный, размером с повозку. С чавком лопнул, выбросил веером белые склизкие на вид щупальца, присоски, розовые и нежные, как пятачок поросёнка, усеяли внутреннюю часть. Щупальца обволокли тело, потащили вниз. Смердюки уже обвязаны верёвками, мужики сигают в прореху черпать чистую на глубине влагу, бабы тащат полные ведра в глубь скал, разлить по кувшинам. Я бросился наутёк, пока заняты.

В деревне мирно. Джетсет на помосте, умыт и бледен лицом, взгляд ясный.

– Ваше Высочество, врут люди! – заявил я с лёгким поклоном.

– О чём? – вяло спросил принц.

– Что краше в гроб кладут. Неправда! Вам в самый раз.

Рилайна фыркнула, Джетсет аристократически морщится.

– Нашли Унрулию? Эритора?

– Нет никого, все дома просмотрела. Тебе обновка!

Я обул сапоги.

– В самый раз! Хороший у тебя глаз.

Принц жестом остановил Рилайну, та готова щебетать до бесконечности.