Он, наконец, выпустил меня из объятий и вдруг произнес:

– Какая ты стала… взрослая… – и смущенно погладил себя по намечающейся лысине.

Потом вернулся за стол и, уже сидя, спросил:

– Что случилось, Жень?

– Вот сына привезла.

Илья посмотрел на Ванюшку, который так и стоял с растерянным лицом у двери.

– Ого, какой красавец!

– Мам, а это он сейчас к тебе приставал? – вдруг задал вопрос сын.

– Кхм, – выдал на это Илья и пряча улыбку, опустил глаза в медкарту сына. По мере того как он вчитывался в историю болезни, он становился всё серьезней.

– Так, ясно. Ну-с, молодой человек, давайте на Вас посмотрим!

Илья осмотрел сына, рассмотрел снимки и потом начал диктовать медсестре процедуры. Медсестра, хоть и сидела, поджав недовольно губы, но по клавишам стучала исправно и быстро.

– Так, вот ваш план восстановительного лечения. Обратите внимание, что на процедуры надо приходить вовремя. Ни раньше и ни позже! С Солдатовыми всё? – обратилась она без перехода и так, будто нас с сыном уже и нет в кабинете, к Илье.

– Да, у меня всё. Через неделю жду на повторный осмотр, молодой человек, – улыбнулся Илья Ванюшке и встал из-за стола, – давайте выйдем в коридор.

В коридоре,. кроме бабули с внучкой, сидели уже и другие посетители.

– Здравствуйте, Илья Романович! – подорвалась со стула бабуля.

– Здравствуйте, проходите, Маргарита Львовна!

Капитан Очевидность прошествовала в кабинет, держа за руку свою молчаливую внучку, с гордо поднятой головой. Спор, что ли тут, между ожидающих, выиграла?

– Жень, у меня сегодня прием до 6-ти вечера. Давай вечером встретимся?

– Мама вечером будет занята! – вдруг отчеканил Ванюшка.

– Да? Очень будет занята? – улыбаясь, задал вопрос Илья, – Жень, вы вдвоем приехали?

– Да.

– Тогда давайте все вместе посидим. Иван, ты как смотришь на то, чтобы нам всем вместе вечером пройтись по набережной?

– Вань, всё хорошо. Это мой очень старый друг. Мы с ним, и правда, давно не виделись.

Сын стоял, насупившись, и пыхтел как ёжик. Я подняла глаза на Илью и развела руками, а вслух сказала:

– Илья, давай так, ты, как закончишь прием, звони в наш номер, а там решим. Лады?

Тот только усмехнувшись, кивнул.

Петр.

В клинику я приехал через 15 минут.

– Егор здесь?

– Да, Петр Николаевич, – Оленька засияла своей самой лучезарной улыбкой. Вот и она влюбилась в мою внешность. К своим 42-м годам я уже научился это понимать.

– Он в кабинете?

– Да.

Егор сидел на диване, перед ним на столике стоял ноутбук и полупустая бутылка коньяка. Если Егор пьет из бутылки, да ещё коньяк любимой марки, значит, давно пьет. Обычно, он его смакует. Неужели дошло до друга, наконец, кого он потерял?

– О! Граф собственной персоной пожаловали-с! – Егор отвлекся от экрана компьютера, и я увидел, что один глаз у него почти заплыл. М-да, удар у меня сильный. Прошел и сел в кресло напротив.

– Давно пьешь, Егорушка?

– Ттеебе ккаккая разница? – произнес заплетающимся языком, и демонстративно отхлебнул из бутылки, – я просил не называть меня так!

– А я просил не называть меня графом! – он уставился на меня своим мутным взглядом. Ага, услышал мой тон, это хорошо, значит, продолжаем дальше, – слушай, пьянь, я тебя сейчас отвезу домой. Завтра ты, трезвый приедешь сюда же, заметь, трезвый! И тогда мы поговорим.

Егор неожиданно легко согласился. Из кабинета он вышел сам, но сильно шатаясь. Хорошо, что в холле никого из посетителей не было. Стыдобища какая! Уже сидя в моей машине, он вдруг произнес:

– Не надо домой. Можно я сегодня опять у тебя переночую?

– Ладно, поехали.

Это, конечно, не входило в мои планы, но, с другой стороны, так даже лучше. Сегодня он сразу отключится, зато завтра можно будет сразу с утра поговорить.

Утро следующего дня началось опять с воплей друга:

– Айболит, это как понимать? – Егор вышел, держа в руках тюбик с мазью, которую обнаружил на тумбочке рядом с кроватью.

– А сам не догадываешься, Егорушка? – спросил я, улыбаясь, – нигде не болит, сладкий? – не удержался и решил подшутить над другом.

Тот стоял и пялился на меня. Эх, жаль, не догадался на видео снять всю ту гамму эмоций на его лице. Не выдержал и всё-таки расхохотался.

– Да от синяков это, бланш я тебе твой намазал! Быстрее сойдет! А то будешь тут перед клиентами светиться как луч света в темном царстве, пока меня нет.

– Дебил! – выдохнул Егор с облегчением и ушел в душ.

После такого вступления разговор с Егором прошел на удивление легко.

Я просто поставил его перед фактом, что беру отпуск на две недели.

– Имею право! В конце концов, я не был в отпуске уже несколько лет.

– Отдыхать полетишь?

– Нет, Егор, кое-кого повезу восстанавливаться.

– Ясно, – хмыкнул он.

– Боюсь, дорогой, это не то, что ты думаешь! Так что, не ревнуй, – шутка не новая, но такая в данном случае точная.

– Слушай, Петь, я вот подумал, давай не будем бизнес делить. В конце концов, мы столько лет знаем друг друга. Ну, мало ли, кто с кем спит. Раньше же нам это не мешало.

А вот это было неожиданно.

– Слушай, Егор, давай на чистоту. Что ты задумал?

– Петь, да говорю, как есть. Ну, разделим мы с тобой клиники. Две тебе, две мне. Дальше что? Из тебя управляющий, так себе, из меня врач теперь тоже. Разве что тебя вот подменить в твоё отсутствие. Я же знаю, что к тебе клиенты в очередь записываются. Мало нам конкурентов на рынке услуг, еще друг с другом конкурировать придется.

– Неожиданно! Но, пожалуй, ты прав.

– Значит, всё, как раньше, партнер? – Егор протянул мне руку для пожатия.

– В бизнесе – точно да, – пожал в ответ, – а вот с остальным – не уверен. И да, я везу своего подопечного в тот же санаторий, где и Женя с Ванюшкой. Говорю об этом сразу, чтоб ты потом не строил из себя поруганное достоинство.

– Вот ведь упертый влюбленный баран! Да без проблем!

Евгения.

– Вань, давай поговорим,– я стояла перед закрытой дверью в комнату сына.

Пока сдали необходимые анализы, потом обед и вот, наконец, мы в номере. И вот, пожалуйста, сын прошмыгнул в комнату, которую он выбрал для себя, и демонстративно закрыл дверь. Не на ключ, но все же закрыл.