«Тобой», отвечает несносный голос в моей голове.

Я давлюсь сэндвичем и чувствую, как краснеют щеки, а на глаза выступают слезы. Никель заботливо хлопает меня по спине, дожидаясь, пока я откашляюсь, совершенно не смущаясь тем фактом, что чуть не стал причиной моей асфиксии. Злость проходит, сменившись душевным волнением. Когда я вновь беру в руки бутерброд, они заметно дрожат, оставляя на столе слой россыпь хлебных крошек.

Чуть позже нас приглашают на заседание военных.

Кабинет обставлен богато, неведомые дизайнеры явно не поскупились, добавив в интерьер помещения множество элементов из дерева. Деревянные панели на стенах, деревянная мебель, десятки картин в деревянных рамах, десяток окон с видом на океан, выходящих в разные части планеты в разное время суток. Там — утро, окрашиваемое зарей в розоватый оттенок, там — свинцовые тучи, проливающиеся белесыми полосами дождя прямо в неспокойный океан, а там — соседняя галактика, освещающая ночные пейзажи ярким светом звезд.

Меня не покидает ощущение дежавю. Эта встреча напоминает переговоры с портовым капитаном. Слава Вселенной, сейчас нас не держат за мошенников и безбилетников (либо тщательно скрывают это), а за спиной не маячит суровая охрана, готовая при малейшем признаке опасности покарать нас дубинками. Но и особого радушия или доброжелательности тоже не заметно.

В этот раз в беседе участвует больше народа: за большим круглым столом, помимо нас, сидят пятеро военных. Белые безрукавки, узоры татуировок и сложность причесок: они сделали все возможное, чтобы максимально походить друг на друга.

Я решаю сконцентрировать внимание на самом общительном, молодом и заметном атланте. В отличие от строгих и скучных стариков, он шумен, весел и выглядит почти по-бунтарски: я впервые вижу на ком-то цветные татуировки рода. Парень буквально засыпает нас вопросами об образовании, опыте работы и мнении о ЛИКе. Вернее, засыпает ими МЕНЯ — я, как важная персона, сижу во главе стола и мечтаю провалиться сквозь землю.

У меня нет подвешенного языка Никеля и таланта связно и красиво врать, также как нет дипломатичности Тимериуса. В чем я действительно сильна, так это в напускании на себя надменного и загадочного вида. Притворяясь слишком важной персоной для дачи пространных объяснений, отвечаю односложно и неохотно, позволяя Никелю самому уводить беседу в нужное русло. Беру пример с Треора Асти, того самого арзиса, что обращался к толпе на набережной. Он изредка вставляет ценные замечания или просит уточнить какой-либо факт, но большую часть времени сидит молча, время от времени бросая на нас скептические взгляды. Интуиция подсказывает: несмотря на немногословность и скромность в одежде, главный на судне именно он.

Когда моя некомпетентность начинают слишком бросаться в глаза, Никель достает козырь из рукава — тот самый, что сразил капитана в порту.

— Вам известно, что появился новый проход в другое измерение?

Я скептично смотрю на него. Сразу ясно, что эти люди вовсе не простачки, и чтобы обвести их вокруг пальца, придется очень и очень постараться. Они — настоящие хозяева здешних вод. Властные, скрытные, преследующие свои цели.

И, вопреки его надеждам, никто из арзисов не выглядит ошеломленным. Такие, как они, умеют реагировать на новости отсутствием любых эмоций, но здесь дело явно в другом. Похоже, военные прекрасно осведомлены о появлении дыры. Они перебрасываются взглядами и их начальник наконец снисходит до общения с нами.

— Известно. Куда более интересный вопрос: откуда это известно вам?

Ник справляется с изумлением, встает и опирается на стол обеими руками, глядя вожаку атлантов прямо в лицо.

— У меня есть свои связи с ЛИКом. Он предоставляет удивительные возможности таким людям, как я.

— «Людям, как вы»?

— Совершенно верно. Ученым, меценатам и просто неисправимым романтикам, одержимым мечтой совершить нечто выдающееся. И, да, позвольте маленький комплимент: лаборатории подобного уровня — редкость даже для Набила.

Может, обхитрить их и не получится, но порция лести явно не помешает. Также, как и намек на щедрость и «неисправимое» желание сыпать деньгами.

— Значит, вы уже сотрудничаете с ЛИКом? — невозмутимость арзиса дает сбой: на лице атланта проступает замешательство.

— Да. У меня там даже имеется свой небольшой, скромный кабинет. Знаете, если совместить трудолюбивость атлантийских инженеров с набилианскими технологиями, можно достичь невероятных результатов… Например, данные о возникновении нового прохода в Атлантисе я получил, сидя у себя дома, в Высотном Городе. Забавно, правда? И тут же решил предложить свою скромную кандидатуру в качестве научного советника. А когда узнал о вакансии странника в ЛИКе, понял, это — судьба! Ведь вакансия открылась не просто так, а в связи с рожденной дырой, верно?

Никель подмигивает атланту, на что тот теряется еще больше. С одной стороны, его явно смущает факт, что в их национальную лабораторию затесался шпион из конкурирующей державы. С другой, союз с ним сулит неоспоримую выгоду.

— И в чем же тут судьба, къерр? В том, что ваша жена — странница?

— Бывшая жена, прошу заметить — бумаги на развод почти готовы. Вариссу я предложил в качестве кандидата только исходя из ее достойных профессиональных качеств, и наши отношения сугубо деловые.

Снова дивлюсь его способности обласкать и унизить одновременно. Знаю, знаю, я сама ратовала за развод в качестве платы за «доставку» Никеля в новый мир! Но слышать из его уст о статусе «бывшей» становится неожиданно больно.

— Допустим, что так, — главный арзис снова смотрит на меня, на сей раз задумчиво. Меня не покидает ощущение, что он сомневается в моих выдающихся способностях. Надеюсь, причина этого в иномирном происхождении, а не в том, что при нашей первой встрече я щеголяла голой грудью.

— Нам действительно нужен толковый странник, также, как и специалист по кротовым норам. Тем более, что с новорожденной дырой есть некоторые… проблемы. Нужно решить их до того, как дело приобретет огласку, и Набил вступит в борьбу за право стать первооткрывателем новой вселенной.

Ник широко улыбается. Понимает, что колесо фортуны поворачивается в его сторону.

— И наши интересы в этом полностью совпадают! Я предлагаю объединить усилия. Только представьте, каких результатов мы могли бы добиться, действуя сообща!

Он говорит и выглядит настолько убедительно, что сердце непроизвольно начинает биться быстрее. Не представляю, кем нужно быть, чтобы противостоять его обаянию.

Может, высокопоставленным военным из чужого измерения? Арзис остается холоден, чуть поднявшиеся брови единственный признак того, что он услышал озвученное предложение.

— И кому же мы в таком случае отдадим лавры победителя, Никель Андо? — в исполнении атланта знакомое имя звучит по-новому, невольно заставляя насторожиться. — Чтецу из Набила, страннице с Земли или атлантийской группе поддержки?