Вымирание сиватериев, возможно, было связано с прогрессом бычьих – быков, буйволов и бизонов. По крайней мере, исчезновение первых хорошо совпадает с расцветом вторых. Трудно сказать, чем бычьи оказались круче. Думается, они взяли численностью. Бычьи питаются только травой, а её всегда много; жирафы же, даже самые травоядные, всё равно привязаны к деревьям, а тех в саванне мало, подобная специализация гарантирует низкую плотность популяции. Пусть в коровьем стаде общение не столь высокоинтеллектуально-элитарно, как у длинношеих, зато скотин просто больше, а быки несравненно злее жирафов и склонны агрессивной толпой вступаться за своих при нападении хищников, что даёт как личную безопасность, так и возможность вытеснять конкурентов. Кроме прочего, беременность у бурёнок и бизоних длится 9 месяцев, у буйволиц – 11, а у жирафих – 14–15! Собственно, поэтому жирафы никогда не паслись очень большими стадами, а бычьи славны именно обилием.

Возможно, в некоторых местах сиватерии продержались и дольше. Среди наскальных изображений под навесом Амбадеви в индийском штате Мадхья-Прадеш имеется одно, подозрительно похожее на портрет сиватерия. Конечно, стилизация там запредельная, художник вполне мог иметь в виду и корову, и оленя, но по соседству нарисованы вполне узнаваемые коровы и олени – и выглядят они иначе. Хороших датировок для этих рисунков нет, но с наибольшей вероятностью они раннеголоценовые, то есть были сделаны позже 10 тысяч лет назад.

Люди выходят из Африки

Около полутора миллионов лет назад люди стали истинными людьми – эугомининами. Одна из главнейших их особенностей – длинноногость. Пропорции первых людей-эогоминин – рудольфенсисов и хабилисов – были ещё коренастыми, австралопитековыми. На своих коротких ногах они не могли бегать быстро и далеко. И вот этот недочёт был исправлен. В немалой степени благодаря длинным ногам мы снова стали крупнее павианов. Вытянувшиеся ноги позволили нам окончательно вылезти из кустов и смело отправиться в травяные просторы. И, что характерно, почти сразу люди начали куда более бодрое расселение по Евразии (между прочим, по этому параметру мы отстали от жирафов на многие миллионы лет).

Первая версия эугоминин – Homo ergaster, жившие в Африке от 1,65 до 1,4 млн л. н. Они не зря называются «людьми работающими», или «трудящимися», так как это и вправду были первые пролетарии: во-первых, их руки наконец-то обрели законченный трудовой комплекс (спустя миллион лет после начала изготовления каменных орудий, что, кстати, позволяет оценить скорость эволюционных процессов), а во-вторых, они изобрели новую культуру – ашельскую. Ашельские двусторонне обработанные орудия-бифасы – острые ручные рубила и прямоугольные кливеры – были новым словом в технологии. Если раньше чопперы изготавливались чуть ли не десятком ударов, наносимых в одно место для получения какого-никакого рабочего края, обычно кривого и убогого, то теперь орудия обрабатывались по всей площади, со всех сторон, а рабочий край стал стандартизированным, ровным и красивым. Штампованный вид рубил, форма которых принципиально не менялась с 1,75 млн л. н. до 30 тыс. л. н., говорит, во-первых, об универсальности и чрезвычайной эффективности этих орудий, а во-вторых, что важнее, о целеполагании и планировании древних людей. Когда питекантроп брал в руки кособокий дикий булыжник, он уже точно знал, что хочет получить в итоге, – и, что характерно, каждый раз получал. В это же время появляются первые, хотя и крайне редкие следы использования огня, от которого, впрочем, люди пока нимало не зависели.

Примерно в это же время начинается стремительный закат коротконогих Paranthropus. Казалось бы, только недавно они превосходили нас в численности, ан уж и вымерли, не сдюжив перед саваннизацией и охотничьими успехами людей.

Из эргастеров плавно и постепенно появились «люди прямоходящие» – Homo erectus, жившие от 1450 до примерно 400 тыс. л. н. Они имели уже в среднем килограмм мозга, но крайне тяжеловесный череп с огромными надбровными валиками, височными и затылочным гребнями. Эректусы бодро расселились по всей тропической зоне Евразии и добрались аж до Явы. Своим грандиозным вояжем эректусы запустили эпоху множественных человечеств, так как в разных уголках планеты в разных условиях люди стали меняться в разные стороны.

В Европе их потомки – Homo heidelbergensis – эволюционировали от 700 до 130 тыс. л. н. Они совершили массу великих прорывов. Во-первых, они расселились в зоны с умеренным климатом, где уже бывает зима и даже со снегом. Во-вторых, их мозг вырос до средних значений в 1300 cм3 (для сравнения, у нас в среднем 1350 см3), лобные доли мозга расширились, теменные – удлинились, а это значит, что мышление и координация чувств и движений вышли на новый уровень. В-третьих, они изобрели составные орудия, то есть деятельность наконец-то стала не деструктивной (по методу Микеланджело – «отсечь всё лишнее и оставить нужное»), а конструктивной, когда несколько элементов соединяются воедино, отчего получается что-то гораздо более функциональное; в частности, у орудий появились рукоятки. В-четвёртых, они начали строить жилища, причём иногда довольно приличных размеров – до 15 м длиной и 6 – шириной. В-пятых, у них появилось чувство дома – стоянки с многократным заселением; доселе мест для постоянной или регулярной жизни, строго говоря, не существовало, были лишь местообитания, в археологии видимые как местонахождения. В-шестых, с четырёхсот тысяч лет назад люди начали регулярно, методично и часто использовать огонь: научились его зажигать и, что, вероятно, намного сложнее и важнее, – контролировать и гасить. В-седьмых, они стали хоть иногда делать что-то не для сиюминутной пользы, а потому что хочется и потому что прикольно – начали путь в искусство, хотя бы пока в виде суперсимметричных орудий, использования экзотических материалов и изготовления орудий нестандартных размеров – чересчур маленьких или несуразно больших. Наконец, как максимальное развитие символического мышления, впервые стала проявляться религиозность – совершаться примитивнейшие «санитарные» погребения и даже некие ритуалы. А это – проявление высшей степени разумности: люди стали плотно задумываться не только о себе любимых, но и о своих близких, стали настолько социальными, что начали общаться со своими мыслями и придавать им больше значения, чем действительности. Конечно, всё это у гейдельбергенсисов наличествовало пока в самой зачаточной форме, но потенциал был великолепен.

В экзотических краях эволюцию людей заносило гораздо круче. На остров Флорес в Восточной Индонезии питекантропы приплыли около миллиона лет назад. Через сто-двести тысяч лет они уменьшились в размерах, а ко времени 190 тыс. л. н. окончательно превратились в хоббитов Homo fl oresiensis – эндемичный вид людей метрового роста и с мозгами 430 см3. Получается, они уменьшились более чем в полтора раза и потеряли больше половины мозгов! Случилось такое, конечно, от слишком