Однако же, дальше терпеть было невозможно. Я застонал и нехотя выпрямился.

Я лежал на потрёпанном и засаленном матрасе в бытовке, под старым бушлатом и одеялом армейского образца.

Возле печки сидел служащий кладбища и подбрасывал щепу в огонь.

— О, очнулся? — улыбнулся он.

— Угу, — кивнул я.

— Голодный небось?

— Есть немного.

— Ничего, сейчас тушонки открою. С хлебом самое то.

— Спасибо вам… — сказал я, — огромное спасибо.

Мужик внимательно посмотрел на себя своими серо-зелёными глазами.

— Благодарный. Уже хорошо. Что ж с тобой приключилось-то, а?

Я пытался собрать мысли, чтобы выдать хотя бы более-менее правдоподобную историю и уже начал было говорить, но служащий меня перебил.

— Ладно, дай попробую догадаться. Слыхал я про такие случаи. Карьера, работа приличная. Вроде всё как по маслу. Круг общения. Тусовочки по клубам. Пока всё верно? — говорил он.

Я кивнул, как бы нехотя.

— Потом таблеточки, — продолжал мужик, — вроде ничего такого. Говорят, на это по серьёзному не подсаживаются. А дальше всё очень быстро: на работе завал, просос, увольнение. Вроде и надо новую искать — но ведь сначала «стресс снять» положено, так? И вот, вроде, только полегчало — но неожиданно ни сбережений, ни дорогих вещей. Ещё и дружкам, которые давали попробовать должен. А потом… как квартиру продал, небось, и не помнишь? Пришёл в себя — осознал, что не понимаешь, где ты. Накатило потом. Воспоминания, как просирал жизнь. И обратиться не к кому — физически, потому что телефона нет. Может, родители бы помогли — но они в другом городе, а как туда добраться?.. Вот то-то и оно… проблемы, которые раньше проблемами не были — а теперь непреодолимы. Так?

Мужик вздохнул, сделав паузу. Я молчал, обдумывая, как реагировать. Да, проще всего было бы плыть по течению и продолжать изображать из себя опустившегося тусовщика-накрошу. Но мне казалось это нечестным по отношению к моему спасителю.

Я уже хотел возразить, но мужик снова заговорил:

— Меня Демьян зовут, — сказал он, протягивая мозолистую ладонь, — своё-то имя помнишь?

— Гриша, — ответил я.

Демьян кивнул.

— Гриша. Хорошее имя. Ладно, давай тебя накормим. В общем, вчера ты не замёрз и не погиб. Надеюсь, я об этом не пожалею… считай, первый день твоей новой жизни. Молодой ещё — кто знаешь, может, и выбьешься ещё. Хорошо, что аппетит есть. Не накрыло ещё? Я-то тоже вчера не сразу сообразил, чего от тебя обычным бухлом не несёт. Говорят, эта химическая дрянь ещё забористее будет.

— Я не наркоман, — сказал я тихо.

— Да понятно, — Демьян отмахнулся, — кто ж себя наркоманом считает? Я видел крокодильных, в которых вместо ноги кость торчала, а всё не признавались, что сидят по-настоящему…

— Я не наркоман, — повторил я, добавив в голос убедительности.

Демьян заинтересованно посмотрел на меня. Потом начал открывать банку тушёнки, которую извлёк из тумбочки, стоящей справа от печки.

— А ведь и верно, — наконец, кивнул он, вываливая содержимое на пластиковую тарелку, — ошибся я. Не твою историю рассказал. Тогда звиняй, не представляю, как тебя угораздило… разборки что ли, братва? Так, блин, сколько лет-то уже прошло, такие давно уже бизнесмены да чиновники уважаемые… или всё на новый круг пошло?

— Не гадайте — всё равно не угадаете, — сказал я, — а расскажу — не поверите.

— Ладно, чего уж там… — Демьян протянул мне тарелку с тушёнкой, на которую он успел положить пару кусков хлеба и одноразовую вилку.

— Спасибо, — сказал я и поставил тарелку на матрас рядом с собой, — только мне бы отойти сначала… Ну, там, руки помыть…

— Руки помыть?.. — не сразу сообразил Демьян, — ах, вот чего! Ну ты блин, интеллигент, что ли? Короче, выходишь, двадцать метров направо. Туалет. Я не запирал вчера.

— Спасибо, — снова кивнул я, и поднялся, откинув бушлат.

— Постой! — окликнул меня на пороге Демьян, — накинь хоть, — он указал глазами на бушлат, который остался на матрасе, — понятно, что вчера перемёрз, но поберечься надо бы, глядишь, и без простуды обойдётся…

— Спасибо, — кивнул я, и охотно накинул бушлат.

Когда я вернулся, Демьян кому-то писал сообщение. Увидев меня, он отложил смартфон.

— Думаю вот руководство насчёт тебя предупредить, — сказал он, — ты, кроме физических нагрузок, что умеешь полезного? Может, с компьютерами что-то? Соцсети вести, там? Понимаешь, у тебя мозги в глазах светятся, — объяснил он, — помочь хочу.

— Спасибо, — кивнул я и вернулся к тушёнке, — я очень благодарен. Но не стоит.

Вчерашний режим меня действительно порядком вымотал, и варёное мясо с жирком пошло отлично. Хотя у меня были опасения на этот счёт. Я даже боялся, что навсегда придётся вегетарианцем стать, но естественные потребности победили.

Тушёнка, кстати, оказалась вполне приличной.

— Что — не стоит? — немного растеряно переспросил Демьян.

— Хлопотать не стоит, — ответил я, — мне нужно будет уйти. Я не смогу остаться. Хотя правда очень-очень благодарен, вы мне жизнь спасли, — я даже приложил правую ладонь к сердцу, — побольше бы таких людей — зла в этом мире было бы намного меньше…

Мужик посмотрел на меня недоверчиво.

— И куда ты пойдёшь? — спросил он, — даже вон одежды нормальной нет…

— Можете бушлат одолжить? — спросил я, набравшись наглости, — с возвратом, конечно.

— Могу, — кивнул Демьян, — у меня их ещё штук пять. Как раз на такой случай запас держу. Могу даже подарить — но ты объясни сначала: куда ты собрался и что будешь делать?

Я вздохнул. Врать не хотелось. А если начать говорить правду — он точно меня сочтёт если не наркоманом, то психом, который сбежал из учреждения. Но другого выхода я не видел.

— Вы в курсе про оцепления, которые в некоторых районах Москвы и Области выставили? — спросил я.

— Да в курсе, конечно, — кивнул Демьян, — у меня племяшка в Одинцово живёт. У них там в одном районе вообще кошмар: полная эвакуация. Даже вещи толком собрать не дали! Сейчас народ собрали в пункте временного размещения в «Крокус-Экспо»…

— Мне нужно на Динамо, — сказал я, — в один из этих районов.

Теперь Демьян смотрел не только заинтересованно, но и испуганно.

— Ты это… получается, с этими делами связан, так? — спросил он.

— Связан, — подтвердил я.

— То-то я гляжу, не тянешь ты на тех, кто обычно через нас проходит… — он потёр подбородок, — расскажешь, что там творится?

Я вздохнул.

— В двух словах не получится, — честно ответил я, — там довольно