– О чем думать? О пуговице? – опять не поняла Алиса.

– Какая же ты… неразумная девочка, – обиделась Людмила Александровна. – Вот поэтому даже фартук не можешь сшить!

* * *

Но история с фартуком не закончилась. Людмила Александровна объявила, что именно она будет выставлять Алисе оценки, поскольку большую часть времени она училась у нее, а не в айти-классе. И без готового изделия в виде фартука аттестовать Алису будет сложно.

Алиса принесла фартук, который строчила дома сама. После четырехчасовых тренировок по гимнастике. Умирая от усталости.

– Прекрасно, просто прекрасно, – разглядывала косые и кривые швы учительница. – Но я не могу его принять! Он недоделан!

– В смысле, недоделан? – Алиса начала закипать, и я ее прекрасно понимаю. Полночи ты строчишь какую-то хрень, а она еще и недоделана!

– А где колечко? Это же самое важное! – радостно спросила Людмила Александровна.

– Какое колечко? – Алиса со своим математическим мозгом опять впала в ступор, пытаясь склеить кольцо и фартук в одном изделии. При этом кольцо должно было иметь принципиальное значение. Логика отказывалась прослеживаться. Здравый смысл тоже.

– Как какое? Ну хотя бы от занавески, если другого нет!

Тут матрица в мозгу Алисы окончательно сломалась. Впрочем, в моем тоже, когда я слушала пересказ этой истории. Алиса замолчала, давая мне возможность использовать писательскую фантазию, придумывая сюжетный ход, где фартук, кольцо и занавеска имели бы хоть что-то общее. Я не справилась.

– Полотенчико! – дала подсказку Людмила Александровна, чем окончательно ввела Алису в транс абсурда. Даже я была готова задушить учительницу фартуком, затянув занавеской и положив сверху кольцо. Только куда девать «полотенчико» – ненавижу это слово, – я придумать не могла. Разве что в виде кляпа использовать.

– Алиса, не томи, я сейчас взорвусь, – попросила я.

– А мне каково было…

Оказывается, современные дети должны шить не просто фартуки, как в наше время, а с разными «приблудами». Рядом с карманом надо пришить петельку и вдеть в нее кольцо, на которое можно повесить «полотенчико». Потому как фартук без колечка – не фартук. Почему нельзя взять полотенце, которое лежит рядом? Людмила Александровна на этот вопрос не ответила. Еще час она читала несчастной Алисе лекцию, что у каждой девочки должны быть отдельные «полотенчики» для ручек, для ножек, для личика. Все в уменьшительно-ласкательной форме. И вытирать «личико полотенчиком для ручек» категорически нельзя. О чем Алиса сообщила маме.

Катя выразилась вполне конкретным словом, которое нельзя произносить при детях. Впрочем, я тоже не смогла подобрать синоним и выразилась бы точно так же.

* * *

Вася сообщил, что уезжает на неделю. Поживет отдельно на съемной квартире.

– Может, возьмешь котлеток? Или блинчики? Или курицу? – предложила я, доставая здоровенный контейнер и приготовившись укладывать еду на трое суток как минимум.

– Ну давай, – согласился сын. – Что-то ты, мам, сентиментальная стала. Раньше котлетки не предлагала.

– Предлагала! Ты всегда отказывался. Первый раз согласился.

– Тоже стал сентиментальным.

* * *

Типичный разговор сейчас выглядит так:

– В кармане прошлогодней зимней куртки нашла маску.

– Жаль, что не деньги.

– Надо положить что-нибудь в этом году. Хоть в следующем порадуюсь.

* * *

Полина, рассматривая себя в зеркало после новогодних праздников: «Поля-слоня…»

* * *

Очередной афоризм от Кати: «Придется встать рано. Никогда не знаешь, во сколько твои планы на день будут слиты».

* * *

И еще один от нее же: «Утренняя кома – всех собери и отвези в школу-сад».

* * *

Гаджеты давно знают о нас больше, чем мы сами. Когда мне исполнилось сорок пять, всплывающие на разных порталах рекламные блоки резко изменились по содержанию. Вместо сексуального белья стали выплевываться объявления про таблетки от климакса, геморроя, гели от сухости во всех местах и препараты для улучшения памяти. Настойчиво советовали проверить потенцию, не уточняя, чью именно. И тут вдруг неожиданно всплыла реклама про занятия по гвоздестоянию. Пробное бесплатно. Я даже прошла по ссылке, не веря, что существуют люди, которые хотят научиться стоять на гвоздях, да еще и платят за обретение такого навыка. Вот с утра, перед работой. Постояли на гвоздях и побежали по делам. Я даже на коврик Кузнецова встать не могу. А уж лечь тем более. Мне нравятся перины, куда проваливаешься, как в облако, и не в состоянии встать. Но такая перина была только у моей бабушки в деревне. А гвоздей и граблей, на которых я регулярно отплясываю, хватает и без всяких студий. Сама преподавать могу.

* * *

– Папа, попробуй мои оладьи! Я сама приготовила, без мамы. Все как ты любишь! – объявила Полина отцу.

– Шоколадные?

– Нет, подгорелые.

* * *

Как довести мать до глазного тика одним вопросом? Легко. Вася, наливая себе чай, вдруг спросил:

– А правда, что существует послеродовая депрессия?

– Васюш, ты с какой целью интересуешься? – заплетающимся языком, поддерживая глаз, чтобы не так явно дергался, уточнила я.

– Нет, я так, для общего развития.

Ну да, ему для развития, а мать уже с инфарктом.

* * *

– Да, разведенные женщины выглядят намного лучше замужних! Не потому, что хотят завести новые отношения, а потому что у них появляется время помыть голову! – объявила Катя собственному супругу.

Нет, они не развелись. Просто впервые муж отправился в отпуск с двумя старшими дочками. Малышка Ева осталась с мамой. Но с восьми утра до шести вечера Ева была в садике, и Катя вдруг почувствовала себя абсолютно свободной женщиной. Для чего свободной? Для мытья головы. Даже с использованием маски для волос. И для маски на лицо тоже. Той, в которой нужно лежать, пока не застынет. Когда в доме трое детей, маска оказывается размазанной по постельному белью. А ее очень сложно отстирать.

– Ты куда-то собралась? – уточнил супруг во время очередного разговора по видеосвязи.

– Нет, почему ты спрашиваешь? – удивилась Катя.

– Ты… такая красивая…

Катя все утро сидела с маской на лице, а потом долго, очень долго сушила и укладывала волосы феном. И никто этот фен у нее не отбирал, не грыз провод, не пытался выдернуть из розетки. И она добилась идеальной укладки, которая подразумевала макияж. Что Катя и сделала. Она прокрасила каждую ресничку, не рискуя попасть себе в глаз от внезапного толчка, падения на нее маленького, но уже увесистого тела и криков, что нужно срочно заплести косу, сделать пучок или завязать другую резинку. Когда в доме три дочери, утро матери превращается в салон красоты. Только экстренный. Катя умеет плести косы на скорость. А пучок закручивает с первого раза и такой прочный, что дня три