еще, и внезапно мое тело охватывает невыносимая боль. Вино, казавшееся сладким на вкус, превращается в огонь, пожирающий меня изнутри. Ошпаривает болью горло, словно серой кислотой опаляет внутренности.

Я смотрю на Вахида, Роксану и гостей, но их лица начинают расплываться перед моими глазами. Мир вокруг меня качается, словно я нахожусь в густом тумане и он чернеет и сгущается все сильнее. Я пытаюсь понять, что происходит, но боль оглушает мои мысли.

С трудом я стою на ногах, чувствуя, как силы покидают меня. Я пытаюсь крикнуть, но мой голос звучит слабо и беззвучно, мое горло словно сгорело. Все еще сжимаю бокал, и чувствую, как он выскальзывает из моих ослабевающих пальцев. Он падает на лед, разбиваясь с хрустальным звоном.

Кто-то кричит: "Вино отравлено!" Этот голос доносится до меня как сквозь вату. Я падаю на снег, чувствуя, как холод проникает через мою одежду, но внутри все горит и от боли я не могу даже пошевелиться. Мир вокруг меня становится все более тусклым и размытым.

Последнее, что я вижу – это Вахид, бросающийся ко мне, его лицо наполнено ужасом и отчаянием. Его руки пытаются удержать меня, но я уже погружаюсь в глубокую, охватывающую меня тьму. Мое сознание медленно угасает, и я остаюсь одна со своим страхом и болью в окутывающей меня темноте.

Глава 14

Я не помню, когда был настолько счастлив. Жалкий идиот, который уверовал в собственную неприкосновенность, в мощь гор, в вечность. Но в одно мгновение все меняется. Вижу, как она делает глоток вина, ее глаза расширяются, и она падает на снег. Мой мир разламывается на болезненно острые, как бритва, осколки, которые впиваются мне в сердце.

"Лана!" – кричу я, подхватывая хрупкое тело, не давая упасть. Ее кожа бледнеет, глаза закрываются. Я чувствую, как ее дыхание становится слабым и неровным. Все во мне кричит от отчаяния и бессилия. Я ору ее имя, сотрясая воздух, сотрясая деревья с которых сыплется снег.

Я смотрю на Лану, лежащую беспомощно в моих руках, и чувствую, как во мне нарастает цунами, как меня разрывает на части. Гнев, страх, отчаяние – они смешиваются в яростный вихрь. Кто посмел? Кто осмелился отравить ее рядом со мной? У меня на глазах?

-Кто сделал это? Кто? – мой голос звучит как раскаты оглушительного грома среди зимнего молчания леса. Я оглядываюсь по сторонам, как будто могу увидеть виновника в лицах тех, кто меня окружает. В моих глазах – ярость и обещание мести. Адской мести, адовой.

Но в этот момент мне важнее всего спасти Лану. Я обнимаю ее тело, пытаясь передать ей свою силу, свое тепло. "Держись, мотылек, пожалуйста," – шепчу я, прижимая ее к себе. Ее дыхание становится все слабее, и я чувствую, как отчаяние сжимает мое сердце.

Вокруг нас собираются члены клана, их лица полны тревоги и недоумения. Слышен шепот, тихие переговаривания. Но я ничего не вижу кроме бледного лица Ланы, как будто прозрачного и нежного до безумия.

Мое сердце разрывается от боли и страха потерять ее. Я готов на все, чтобы спасти ее, даже если это означает противостоять всему миру. В этот момент я понимаю, что моя бешеная любовь к Лане заполняет меня всего и выплескивается наружу, она настолько захватила все мое существо, что я просто чувствую ее куском своей плоти. Она моя жизнь, мое все, и я буду бороться за нее до последнего вздоха.

Обернулся на Морта, чью руку сжимает его жена очень бледная ее глаза расширены и наполнены слезами. Я встречаюсь взглядом с глазами Нейтрала. Кажется я молча умоляю его спасти Лану.

Но Морт, его взгляд холодный и непреклонный, медленно качает головой. В этом молчаливом жесте скрыт весь ответ: нет разрешения на обращение Ланы. Это нарушение закона, даже для императора оборотней.

Я чувствую, как мое сердце тонет в отчаянии. Я знаю, что обращение могло бы спасти Лану, но также понимаю, что стоимость такого действия слишком велика. Нарушение древних законов Нейтралитета могло бы привести к непредсказуемым и, возможно, катастрофическим последствиям. Я не имею на это право…Кара будет ужасной.

Снова смотрю на Морта, меня трясет от ярости и безысходности. "Ты понимаешь, что она умрет?" – мой голос едва слышен.

И Морт, несмотря на внешнюю ледяную строгость, в его взгляде читается сочувствие. Но законы неумолимы. И я практически не надеялся, что получу согласие.

– Я не могу позволить тебе это сделать, Вахид. Ты знаешь, каковы могут быть последствия, – тихо говорит Морт, и каждое его слово, кажется, утяжеляет воздух вокруг. Он весит тонны, как камни и давит мне на плечи, на спину, мешая дышать.

Я смотрю на Лану, лежащую неподвижно на снегу, и чувствую, как от боли внутри меня все разрывается, лопаются нервные окончания, живьем горит моя плоть. Мой взгляд скользит от лица Морта к лицу Роксаны, в глазах которой читается боль и понимание того, что она ничем не может мне помочь. Я ощущаю, как гнев и отчаяние сменяются безысходностью. Я захлебываюсь каждым вздохом. Мои руки дрожат и колени подгибаются. Я не верю, что все это происходит со мной именно сейчас… когда я снова обрел ее. Когда я позволил себе любить…

Медленно опускаюсь на колени перед Ланой, глядя на нее, на ее бледную красоту, на едва заметную пульсирующую венку на шее. Иногда она вздрагивает и изгибается со стоном от боли и тогда меня самого накрывает волной ее страданий, словно у нас одна плоть на двоих.

– Посторонитесь…Доктора здесь!

И я позволяю им отстранить меня, смотрю как они суетятся, как их руки торопливо двигаются, пытаясь оказать ей помощь. Я стою рядом, бессильный и полный отчаяния, наблюдая за каждым их движением. Мое сердце бьется в унисон с каждым шепотом и звуком раздающимся вокруг нее. Я прислушиваюсь к дыханию, к сердцебиению. Все во мне кричит, требуя сделать что-то, найти способ спасти ее, но я чувствую себя безоружным перед лицом этого невидимого врага. Потом… я потом буду думать о том кто это сделал…Сейчас меня просто раздирает на куски, я ломаюсь, крошусь под тяжестью собственного бессилия.

Один из врачей подходит ко мне. Его лицо выражает глубокое сожаление. Он смиренно кланяется и целует мою руку, его глаза полны скорби.

– Ваше Величество, яд, которым отравлена императрица, смертелен. Мы не сможем найти противоядие вовремя. Он убьет ее раньше, – говорит он с трепетом в голосе.

Мое сердце стонет в отчаянии.