Тяжело вздохнув, Джеймс развернулся и пошел туда, куда приказал вождь. Если ты не в силах изменить обстоятельства, прими их такими, какие они есть, и найди повод для радости. Джеймс старался придерживаться этого принципа и обиды на отца не держал. Проходя через главный зал, он подмигнул служанке, взял с подноса кружку с элем и с наслаждением хлебнул холодного янтарного напитка. На галерею же поднимался уже в приподнятом настроении.

Джеймс постучал в дверь, ведущую в покои лэрда Маккены, и, не дождавшись ответа, распахнул ее. Затем прошел к окну и стал ждать отца. Каково же было его удивление, когда следом за ним в комнату вошел не отец, а старший брат. Малколм, остановившись возле двери, угрюмо уставился на Джеймса.

– Отец приказал мне прийти, – словно оправдываясь, произнес Джеймс, давая брату понять, что он здесь не по своей воле.

Малколм пожал плечами, как будто ему это было безразлично. Но Джеймс-то видел, как ходили у брата желваки на скулах.

Если Джеймс и собирался что-то добавить к уже сказанному, то сделать этого он не успел, потому что дверь распахнулась, и вошли родители. При виде матери он замер в удивлении, но тут же сообразил, что в ее появлении не было ничего необычного: леди Айлен обладала почти теми же полномочиями, что и ее муж, вождь клана и хозяин земель. А в том, что касалось дел домашних, семейных, леди Айлен имела власть побольше мужней.

Понятное дело, без нее ни одно решение, касающееся судьбы их сыновей, Брайан Маккена не принимал.

Джеймс поставил кружку на стол и предложил матери сесть. Айлен ласково похлопала сына по плечу и с царственным величием уселась в кресло с высокой спинкой. «Вылитая королева на троне», – подумал Джеймс. Разве что сидеть Айлен было удобнее, чем царственным особам, – на сиденье ее «трона» имелась мягкая пуховая подушка. И только сейчас Джеймс заметил седину в золотисто-каштановой копне материнских волос. Он невольно вздохнул, и сердце его болезненно сжалось. Сыновья мужают, а матери стареют… Такова печальная правда жизни.

Лэрд Маккена, устремив взгляд на младшего сына, грозно прищурился.

– Твоя мать места себе не находила от горя, когда ты пропал. Ты виноват перед ней, Джеймс. И передо мной тоже.

– Я послал вам весточку, – сказал Джеймс, понимая, как неубедительно звучит его оправдание.

– Ты написал, что откликнулся на призыв Джеймса Дугласа и отправился в Крестовый поход вместе с ним. Что побудило тебя так поступить?

Джеймсу сделалось не по себе. Он так долго откладывал возвращение на родину отчасти из-за того, что предвидел неизбежность допроса с пристрастием. Но Джеймс уже заготовил ответы. Лгать он не собирался, но и всей правды открывать не станет.

– Думаю, вам известно, что сэр Дуглас был убит в захваченной маврами Гренаде. Мы нашли на поле боя его тело, а также ковчег с забальзамированным сердцем Брюса. Сэр Уильям Кейт привез сердце Брюса назад, в Шотландию.

– Однако ты не вернулся с Кейтом. Почему? – Взгляд отца был суров.

– Да, не вернулся. Многие из нас решили остаться в тех краях, и мы продолжили сражаться за веру.

– Ни о каких ваших великих победах мы вестей не получали, – вставил свое слово Малколм.

– Увы, мы так и не исполнили свою миссию. До сердца Святой земли нам добраться не удалось. А как хотелось бы оставить свой след в храме Гроба Господня и постоять на том самом месте, где Христос воскрес из мертвых.

Айлен вздохнула и торопливо перекрестилась.

– А я даже не подозревал, что в тебе столько религиозного пыла, – сухо заметил Малколм.

– Каждый из нас по-своему служит Господу, – скромно ответил Джеймс.

– Расскажи нам о том, что ты видел там, за морями, и как тебе жилось, – попросила мать.

Джеймс насупился. Он понимал, что придется им о чем-то рассказывать, и потому терпеливо отвечал на вопросы, избегая пугающих подробностей. Но матери ни к чему знать о том, как он едва не лишился головы во время осады крепости Теба, когда поскользнулся на залитой кровью земле. Или о том, как он один убил шестерых и ранил еще пятерых в неравной схватке с маврами.

– Довольно обо мне, – сказал Джеймс, исчерпав запас историй, пригодных для ушей матери. – Лучше вы расскажите мне о том, что нового произошло в клане Маккены.

– Пока ты сражался с неверными, мы тут тоже не сидели сложа руки, – произнес Малколм.

– В округе неспокойно? – поинтересовался Джеймс.

– А когда тут было спокойно? – пожав плечами, проворчал отец. – Кое-кому из вождей не сидится в своих замках. Норовят присвоить себе то, что приглянулось. Без сильного короля на троне остановить их некому, и они наглеют. Вот почему сейчас очень важно найти надежных союзников.

– Ну, тогда и впрямь у нас все по-старому, – заметил Джеймс. – Вчерашние друзья становятся врагами – и наоборот.

– Мы, горцы, всегда должны быть начеку, – проворчал Малколм.

– Сегодня во время завтрака, – Айлен пристально посмотрела на старшего сына, – я услышала кое-что… Это правда, что на пути из замка Армстронга домой вам пришлось отбиваться от вооруженного отряда? Почему ты мне ничего об этом не рассказал?

Малколм улыбнулся в ответ, и эта улыбка, к немалому удивлению Джеймса, подействовала на мать как раз так, как Малколму было нужно. Гнев Айлен тут же испарился.

– Мне и рассказать-то нечего. Мы разбили негодяев наголову, отделавшись несколькими царапинами. Ни леди Давина, ни ее компаньонка не пострадали.

– Еще одна легкая победа славного воинства Маккены, – не без иронии заметил Джеймс; его очень задело то, что старший брат преуспел там, где он, Джеймс, не справился. В отличие от него, Малколм сумел защитить Давину и тем самым добился ее расположения.

– Воины Маккены известны своей силой и храбростью, но не все наши враги настолько благоразумны, чтобы обходить стороной любого, кто носит наши цвета. И тогда приходится подтверждать репутацию делом, – словно и не заметив сарказма брата, пояснил Малколм.

– Возможно, разбойники рассчитывали на богатую добычу. Потом увидели, что просчитались, но отступать было уже поздно, – в задумчивости проговорил Брайан Маккена.

– Тогда не лучше ли сначала выяснить, с кем имеешь дело? – возразил Малколм. – Нет, то был не просто обычный набег. Во-первых, одежда без каких-либо клановых отличий. Зачем обычным грабителям так маскироваться? Во-вторых, они сражались как хорошо обученные воины, а не шайка грабителей. К тому же разбойники предпочитают грабить одиноких путников, и они не станут нападать на вооруженный отряд, если только не соблазнятся очень уж богатой добычей. А у нас ни одной подводы не было. Выходит, их интересовало что-то иное…

– Что-то – или кто-то? – Айлен пристально взглянула на старшего сына.

Джеймса настолько ошеломило предположение матери, что он забыл о своем решении оставаться безучастным.