Не к нападающим, к счастью.

К дверям морга.

Она скрывается за ними быстрее, чем Полли понимает, что произошло. Она его кинула? Она?! После всего, что он для нее сделал?! Со злости он даже попадает по одному из налетчиков.

Вот, кажется, и все.

Патроны закончатся — и, самое плохое, патроны Полли. У этих, в костюмах, похоже, бесконечный запас. В переговоры, очевидно, не вступить, даже если Полли найдет где-то белую тряпку.

Кажется, это приходит в голову и противникам. Либо они соображают погнаться за Флай, либо считают, что Полли задело, раз тот больше не показывается, но выстрелы становятся реже, и Полли слышит, как несколько человек бегут к нему. С обеих сторон.

Фокус в том, решает Полли, чтобы снять хоть кого-то — будет позорно подыхать, не оставив за собой ни одного трупа. Так что он быстро считает «эники-беники», разворачивается вправо и стреляет в показавшуюся черную-белую фигуру.

Сначала ему кажется, что это пистолет взрывается у него в руках — грохот оглушительный. Но нет, пистолет цел, и надежный двенадцатый калибр оставляет уродливую дыру в черепе пиджачка. На миг Полли думает, что второй противник, у него за спиной, выстрелил в него из гранатомета или чего-то вроде того. Но он жив.

Полли оборачивается и видит, что труп с размолотой в месиво башкой все еще стоит по его левую сторону.

Он падает, и на миг в закоулке повисает тишина.

Тишина взрывается изумленным воплем со стороны нападавших и новыми очередями.

— Я ПОПАЛА?!! — кричит Флай из-за дверей морга. — Я ЦЕЛИЛАСЬ В ГОЛОВУ, НО НЕ ВИДНО Ж НИХРЕНА!!!

Полли хватает ПП с тела трупа, высовывается, чтобы дать отпор, и только после этого отвечает:

— ДА! СПАСИБО!

Не то чтобы это их спасет, но что за дрянь попала ей в руки?! И где она ее взяла?

Флай стреляет снова, но уже неудачно — это убойное дерьмо, чем бы оно ни было, явно не рассчитано на дальнюю стрельбу, а ребята в костюмах не торопятся приближаться вновь.

— Флай! Добежишь сюда?!

— Если будешь стрелять!

— Заметано!

Под его прикрытием, она вновь преодолевает это короткое и опасное расстояние.

— Но зачем? — спрашивает она, сидя на корточках и глядя в небо. — Зачем я это сделала?..

В ее руках — ружье, какого Полли раньше не видел. Древнее, как дерьмо мамонта, и очевидно модифицированное, потому что Полли ни разу не слышал, чтобы в прошлом веке воевали гибридом дробовика и гранатомета с дальностью в пару метров.

— Это называется «рефлекс», — отвечает Полли. — Нам отсюда не выбраться. Сунемся обратно в морг — не выживем все равно, да и ребят подставим. Так что я предлагаю штурм. Сможешь взлететь — вперед, только у них там один хрен с крупнокалиберной явно для тебя. И он не высовывается, так что я не смогу его снять.

— Ты сейчас серьезно? — Флай дышит, но не может отдышаться. — Решил убиться?

— Нет, я бы хотел остаться в живых, но под таким огнем... аргх!

Пуля проходит через багажник прямо между ними.

— Под таким огнем не выживают, — заканчивает Полли.

Но суицидальный порыв не успевает затмить ему разум. Его прерывают — со стороны дверей слышится мат. Громкий — но невыразимо жалобный. Как будто матерящийся ссытся в штаны и ругается, скорее, на себя за это.

— ПРИКРОЙТЕ МЕНЯ-Я-Я-Я!

Полли с удивлением смотрит, как из дверей морга выбегает мужик-охранник, на полусогнутых и прикрыв голову руками. Флай выпрямляется и делает еще один бесполезный выстрел, но все-таки замечает специально для Полли, падая обратно:

— А я прикрыла!

Гордо.

Охранник приземляется между ними, и тут же новая пуля вырывается из багажника и застревает в его плече. Охранник падает лицом вперед и вытягивается, стараясь стать ниже и вообще врасти в асфальт.

— Так, нет, правда, а ты здесь зачем? — спрашивает Полли его спину, от неожиданности добавив в вопрос много лишних слов.

Охранник ворочается, не рискуя приподняться даже на сантиметр, но все же вытаскивает что-то из карманов и не глядя, вывернув руки назад, протягивает это Полли и Флай.

...Гранаты.

Мир мгновенно становится ярок, светел и полон любви.

— Что с ним? — спрашивает полуслепая Флай.

Пожалуй, кидать их Полли лучше одному.

— Выстрели еще раз, — просто говорит он. — Как раньше.

Она резко кивает.

Полли выпрямляется вместе с ней, выдирает первую чеку зубами, а вторую пальцем, и бросает гранаты одна за второй с разницей в пару секунд.

В первое мгновение кажется, что гранаты — такие же старые, как и ружье Флай — не сработают.

А в следующее — машины подлетают в воздух в клубах огня.

Невысоко.

Но красиво.

— Эх, а вид-то какой! — выдыхает Полли, сгибаясь пополам, потому что воздуха в легких внезапно недостаточно.

Уши закладывает от грохота, и хочется орать от восторга, но не время — минимум трое из восьмерых еще живы. Полли стреляет, пока они не успели подняться, и вот уже потом — потом радостно орет и победно вскидывает над головой сжатый кулак.

— Артиллерия, сукины дети!!! — кулак превращается в фак.

— А вот я ничего не вижу, — недовольно говорит Флай, выходя из-за багажника. — Могу я снять эти очки?

— Лучше не надо, — оглядевшись, отвечает Полли. — У тебя за спиной, э-э-э... публика?

И впрямь.

Там, кажется, собралась вся толпа из холла — часть в коридоре, часть уже на улице.

Кто-то хлопает.

— Мужик, ты как? — Полли присаживается рядом с охранником, буквально спасшим их минуту назад.

Зажимая раненое плечо, тот, бледный как полотно, улыбается дрожащими губами и показывает ему большой палец.

— Я попросила ружье у... девчонок с ресепшена, — объясняет Флай. — Ты был прав, кстати говоря, оно у них есть. А охрану... попросила помочь.

— «Попросила помочь»?

— Сказала, что там корпы нападают, а они...

— «Суки конченые», — вставляет охранник. — «Мрази трусливые». Собираемся «сидеть с языком в заднице, пока они тут все разносят».

— Это было грубо с моей стороны.

Флай виновато опускает голову, но тут же вскидывает ее снова и широко улыбается охраннику. Ну, точнее, куда-то в его сторону — она же все еще в очках.

— Грубо, но справедливо, — со вздохом признается охранник.

— И ты повел себя как настоящий герой, — с придыханием добавляет Флай.