после их захватили в плен и пытали, а тело наследника, скорее всего, осквернили, вызвало могучий общественный резонанс. Даже живущие в Таур-Дуат эльфы перестали чувствовать себя в безопасности после предательства Тремиана Ареля. Да, чудесное спасение Паваха воинами Императора в полной мере оправдало себя. Разумно будет избавиться от него однажды… но не сейчас. Не стоит забывать и о том, что влиятельные роды Эрхенны и Мерха предпочли бы видеть обоих своих сыновей живыми.

– Так чего же ты изволишь сейчас?

Царица сделала несколько маленьких глотков, смакуя прекрасное вино, поставки которого в поместье своего союзника обеспечивала лично – как и многое другое, ведь служба его была недёшева.

– Мне нужно, чтобы ты отправился в дальние пределы Империи… и приглядел для меня за одним незаслуженно забытым храмом. Он играет определённую роль в нашей истории, и я не хочу… неприятных неожиданностей.

– Ты говоришь о храме Стража Порога, – заметил маг. – О том самом, что расположен недалеко от места нападения, и свидетелей откуда ты так боишься. Но ты ведь знаешь, что ход в земли собачьих жрецов мне заказан. Я не смогу пересечь границы незамеченным, да и сила моя там будет… значительно меньше.

– Я не прошу тебя проходить в сам храм, мой друг, – Амахисат спокойно встретила его взгляд. – Даже направь я туда кого-то из столичных бальзамировщиков, заручившись с благословения Владыки поддержкой самого Верховного Жреца Минкерру, мы бы вряд ли получили больше, чем знаем сейчас. Иными словами, приказ или просьба ничего не дадут. Я прошу тебя тайно приглядывать за тем местом… и узнать, какую игру затеяли провинциальные жрецы Ануи. Император поверил им… возможно. Но я готова заложить своё сердце до Последнего Суда, что они скрывают что-то важное, и что судьба останков старшего царевича им прекрасно известна. К тому же, – царица чуть улыбнулась, – Владыка Каэмит тоже немало заинтересован в происходящем.

Колдун задумчиво кивнул.

– Песчаные ша явились на место боя. Ты так и не объяснил мне, почему, – добавила Амахисат, нахмурившись.

– Боги не всегда разъясняют свои планы, – пожал плечами маг.

– Допустим, сейчас я предпочту тебе поверить. Итак, ты согласен?

– Разве у меня есть выбор, сиятельная Владычица? – с улыбкой Колдун развёл руками и покачал головой. – Ты жертвуешь своим ценным слугой, отправляя его в тень заброшенных некрополей. Как прискорбно. Но я стану твоими глазами в землях собачьих жрецов.

– Можешь не набивать себе цену – за наградой дело не станет, ты же знаешь. А я, в свой черёд, прекрасно знаю, что ты незаменим.

– Как приятно, госпожа моя, – усмехнулся Колдун и поклонился, не вставая со стула. – Говори мне это чаще, и служба моя тебе будет ещё отраднее.

Царица с иронией изогнула бровь и подняла бокал.

– За тебя и за твой успех, мой друг. И ты знаешь, что следует делать, если вдруг нащупаешь след Хэфера – живого…

Той же ночью с благословения царицы маг совершил необходимые приготовления и рассчитал место для портала, позволяющего сократить путь до храма. В условленном месте Колдуна ждала купленная через третьи руки скромная рыбацкая лодка: о подготовке дела позаботились заранее – остальное было за ним.

За пару часов до рассвета Колдун уже отдыхал в тростниковом шалаше на берегу Апет, вслушиваясь в умиротворяющее пение волн. Он мог не бояться лихих людей или ночных тварей, потому что встреча с ним самим мало кому предвещала добро.

А ранним утром ничем не примечательный на вид мужчина, сотни которых проживали свою скромную жизнь в разных уголках Империи, поднялся на борт маленькой видавшей виды лодки и сел на вёсла. Индиговые воды Великой Реки, в которых резвились лучи Ладьи Амна, понесли его севернее – туда, где всё меньше попадалось таких же лодчонок, а заросшие бумажным тростником берега изобиловали непугаными хищниками.

Глава 7

1-й месяц Сезона Всходов

Сила Владык Эмхет озаряла всю Таур-Дуат божественным благословением. Свет Ладьи Амна изливался на земли рэмеи, и Великая Река Апет была полноводной, пока Владыки воплощали собой Закон на земле. А пока Закон воплощался на земле, царил он и на небе, в далёких пространствах, где обитали прародители расы рэмеи, и ещё дальше, в пределах божественного.

Но присутствие даже одного из семьи Ваэссира поистине благословляло место, где он пребывал. Для него пели древние молчаливые камни и пышнее расцветали сады. Для него солнечный свет оживлял даже самые тенистые закоулки. Благодаря ему нескольким жрецам и послушникам, жившим здесь, отраднее было возносить ежедневные гимны и молитвы, как будто присутствие его придавало всему особый смысл. Для него всё чаще приходили к святилищу священные шакалы, охранявшие покой мёртвых. А одна из чёрных псиц не так давно ощенилась, чего уже долго не бывало в этих местах. Щенки её росли крепкими и здоровыми, и это стало добрым знаком, возвестившим о выздоровлении царевича.

Забытый маленький храм на дальних границах Империи оживал, как ни странно это звучало по отношению к месту, осенённому благословением Смерти. Каждый здесь чувствовал изменения, по мере того как жизнь всё больше отвоёвывала Хэфера Эмхет.

Царевичу предстояло приручить заново своё тело, сочетавшее теперь в себе прежнее и новое. Некоторое время назад он поднялся с ложа и снова научился ходить, но для того, чтобы совершать прогулки по храмовому саду и священной роще, ему требовалась помощь кого-то из послушников или жрецов. Хэфер мечтал возобновить воинские тренировки, чтобы вернуть мышцам былую силу, но Перкау не спешил позволять это, хотя основная угроза жизни драгоценного гостя уже миновала. Восстановление после пребывания в небытии не терпело спешки.

Тэра чувствовала это возвращение жизни, пожалуй, отчётливее, чем остальные. За работой в саду она подмечала, что даже самые старые акации в роще в этом году расцветали чистым золотом, а болезни обошли стороной и самые слабые из них. Долгожданные щенки, к которым псица пока подпускала только её одну, крепли не по дням, а по часам. Их мягкая иссиня-чёрная шерсть напоминала ей шёлк волос, который она много ночей пропускала сквозь пальцы…

Даже древние диоритовые статуи Стража Порога как будто стали теплее, и их камень мягко мерцал изнутри, если смотреть на него внутренним взором. Присутствие наследника Эмхет было благословенным для всех. Но какой сладостью и болью отдавалось оно в сердце самой Тэры! Девушка, как и любимый ею с детства храм, тоже перерождалась, и это было невыносимо. Невыносимо было помнить то, что их соединяло, и наблюдать издалека, заниматься ежедневными заботами храма, где каждая пара рук на счету, и делать вид, что она знает о царевиче не больше других.