— Деточка, что с тобой?

— Я, я… такая толстая. — Эрика всхлипнула. — На мне все сидит ужасно.

— Ты вовсе не выглядишь толстой. Просто осталось немного лишнего веса после беременности, но к свадьбе мы с этим справимся. У тебя замечательные формы. Посмотри, например, на декольте. Я бы дорого дала, чтобы иметь такое, когда выходила замуж! — Анна показала на зеркало, и Эрика неохотно посмотрела туда.

Сперва она увидела только расстроенное лицо с текущими по щекам слезами и красный, распухший нос. Потом перевела взгляд пониже. Да, возможно, Анна права — там действительно просматривалась очень красивая ложбинка.

— Платье сидит прекрасно, вам просто не хватает соответствующего белья, — вставила дама. — Если вы попробуете надеть под низ боди или корсет, то ваш маленький животик исчезнет как по взмаху волшебной палочки! Это же пустяк! Я видывала значительно худшее. Ваша сестра права — у вас великолепные линии, и надо только найти платье, которое бы их подчеркивало. Ну-ну, возьмите примерьте вот это, и вы увидите, что оно придаст вам оптимизма. Оно представит вас в еще более выгодном свете.

Она достала из примерочной очередное платье и с энтузиазмом протянула его Эрике. Та неохотно пошла обратно в кабинку, где со скептической усмешкой натянула предложенное и вернулась в торговый зал. Сделала глубокий вдох, потом выпустила воздух и стоически встала перед большим зеркалом, как солдат, вновь бросающийся в бой. По ее лицу расползлось изумление. Это было совсем другое дело. Платье сидело… великолепно! То, что раньше казалось кошмаром, в нем обернулось преимуществами. Живот по-прежнему немного выпирал, но не больше, чем способен убрать хороший корсет. Эрика потрясенно посмотрела на сестру и даму: Анна только радостно кивнула, а хозяйка магазина восторженно всплеснула руками.

— Вот это невеста! Что я говорила! Платье идеально подходит к вашему росту и вашим прекрасным формам!

Эрика еще раз посмотрела в зеркало, по-прежнему с некоторым скепсисом, но ей оставалось лишь согласиться. Она чувствовала себя красивой — как принцесса. Если только ей удастся сбросить за оставшиеся недели несколько лишних килограммов, платье будет сидеть идеально! Она обернулась к Анне:

— Больше примерять не надо. Я беру это!

— Замечательно! — просияла дама. — Да, думаю, вы останетесь более чем довольны. Если хотите, платье может повисеть до свадьбы тут, и мы примерим его еще раз за неделю. Если, например, потребуется ушить, у нас будет достаточно времени.

— Спасибо, Анна, — прошептала Эрика и сжала руку сестры. Анна ответила ей тем же.

— Ты великолепна, — сказала она, и Эрике показалось, что у сестры тоже глаза на мокром месте.

Это было прекрасное мгновение. И они заслужили это — после всего, что им пришлось пережить.

— Ну, как вы на данный момент себя ощущаете? — Ларс оглядел собравшийся вокруг него кружок.

Все молчали. Большинство разглядывало собственную обувь — все, кроме Барби, которая смотрела на него во все глаза.

— Кто хотел бы начать? — Он призывно посмотрел на них и увидел, что кое-кто все же оторвал взгляд от обуви.

Под конец слово взял Мехмет.

— Ну, все идет нормально. — На этом он умолк.

— Ты не мог бы развить свою мысль? — Голос Ларса звучал мягко и ненавязчиво.

— Ну, я имею в виду, что пока все классно. Работа вполне нормальная и тому подобное… — Он вновь умолк.

— А как остальным, нравятся доставшиеся вам профессиональные роли?

— Профессиональные роли, — фыркнул Калле. — Я целыми днями мою засранные тарелки. Но я сегодня вечером поговорю с Фредриком. Постараюсь добиться кое-каких перемен на данном фронте. — Он многозначительно посмотрел на Тину, которая только сверкнула на него глазами.

— Йонна, а как прошла неделя у тебя?

Йонна оставалась единственной, кому собственные туфли, похоже, по-прежнему казались интересным объектом. Она что-то пробормотала в ответ, не поднимая глаз. Все члены кружка, устроившегося посреди большого зала краевого клуба, наклонились вперед, пытаясь разобрать ее слова.

— Извини, Йонна, мы не расслышали. Ты можешь повторить? И мне бы очень хотелось, чтобы ты проявила к нам уважение и разговаривала с нами, глядя в глаза. Иначе складывается впечатление, что ты относишься к нам с пренебрежением. Разве это так, Йонна?

— Да, так ли это? — подхватил Уффе, поддав ей по ноге. — Ты что, считаешь себя лучше нас?

— Это не слишком конструктивно, Уффе, — укоризненно сказал Ларс. — Мы хотим создать здесь теплую и дружескую атмосферу, в которой вы сможете рассказывать о своих чувствах и впечатлениях, будучи уверенными в поддержке.

— Для Уффе вы, пожалуй, употребляете слишком длинные слова, — насмешливо улыбнулась Тина. — Чтобы до него дошло, надо говорить немного яснее.

— Заткнись, б…! — красноречиво ответил парень и злобно уставился на нее.

— Вот именно об этом я и говорю. — В голосе Ларса зазвучали более резкие нотки. — Мы ни к чему не придем, если будем так клевать друг друга. Вы все находитесь в экстремальной ситуации, которая может оказывать сильное давление на психику, а здесь у вас появляется шанс ослабить его весьма благотворным образом.

Он оглядел кружок, серьезно всматриваясь в каждого. Некоторые кивали. Барби подняла руку.

— Да, Лиллемур?

Она опустила руку.

— Прежде всего, не называйте меня Лиллемур, меня теперь зовут Барби, — заявила она, сердито надув губки, но потом улыбнулась. — Я просто хочу сказать, что это чудесно! Раз у нас есть возможность посидеть всем вместе и выговориться. На «Большом Брате» ничего подобного нам не устраивали.

— Эй, угомонись. — Уффе, развалившись на стуле, посмотрел на Барби в упор. Улыбка потухла, и девушка опустила глаза.

— Я считаю, что ты сказала просто замечательно, — поддержал ее Ларс. — Помимо групповой терапии вам предлагаются еще индивидуальные сеансы. Думаю, на этом мы общую часть закончим, а, например, с тобой… Барби, мы можем начать индивидуальную терапию.

Барби подняла взгляд и снова улыбнулась.

— С удовольствием! Мне так многое надо выплеснуть!

— Ну и отлично, — сказал Ларс, улыбаясь в ответ. — Тогда я предлагаю пройти за сцену и сесть в дальней комнате, чтобы нам никто не мешал разговаривать. А затем вы пойдете ко мне по очереди, как сидите. То есть после Барби зайдет Тина, потом Уффе и так далее. Хорошо?

Никто не ответил, и Ларс воспринял это как согласие.

Как только за Барби и психологом закрылась дверь, все вдруг разговорились — кроме Йонны, которая, по обыкновению, предпочитала молчать.

— Ну и дерьмо! — захохотал Уффе, ударив себя по коленям.

Мехмет посмотрел на него с раздражением.

— Это еще почему? Мне нравится. Ты же знаешь, как чертовски заводишься через пару недель такой жизни. По-моему, классно, что они в виде исключения хоть немного заботятся о нашем самочувствии.