у меня и свои аргументы имелись. Два, висящих на поясе в ножнах. Я готов был пустить их в ход, если бы дело запахло жареным. Сперва для того, чтобы припугнуть. Затем… как пойдет. Никогда не знаешь наверняка, что уготовано тебе судьбой. Я же предпочитал уготованного избегать, потому что чаще всего в нем было мало приятного.

Приложился к деревянной кружке губами и сделал глоток прохладного пива. Пойло еще то. Не умеют они тут, в глубинке, хорошее пиво варить. Выбирать, однако, не приходится. Пей, что наливают, чужак, и проваливай. Для местных и такое пойло — отрада. Временный способ уйти от проблем на службе, навязанной женушки и надоедливых деток.

Три глотка. Ему хватило три моих долгих глотка, чтобы присесть напротив меня. Выжидал, сомневался и всё же осмелился. Ну что ж, потолкуем.

— Вы? — задал он привычный вопрос.

Снова одно и то же. Да, пусть слава и бежала впереди меня, трудно было поверить, что глава «Юстициус» так молодо выглядит. Хотя я и сам недоумевал, что после пережитых авантюр, у меня всё еще не пробилась седина. Давно пора было.

Кивнул. Сделал еще глоток.

Ох, ну и пойло же… Заказчик ведь тоже не из местных проходимцев. Он бы меня понял, закажи в этой таверне хоть что-нибудь. Но нет же, бережет желудок. И правильно. Каждому подольше хочется на этом свете задержаться. Кроме меня, видимо.

— Господин Даггер? — чуть тише добавил он, приподнявшись и нависнув над столом.

Вновь кивнул.

Он хотел знать наверняка, прежде чем раскрыть тонкости своего заказа. Дурно это попахивало, а от подобных вещей меня воротило еще сильнее, чем от местного пива.

Зато теперь я мог рассмотреть его лицо. Ничем, впрочем, непримечательное. Разве что черты… совсем недеревенские они были, уж мне ли не знать. Ясные голубые глаза, прямой нос, острый подбородок. И бледная кожа. Бледная, как полотно. Я мог бы списать это на волнение, но нет. Настолько светлая кожа бывает лишь у двух типов людей: покойников и аристократов. Первый вариант готов был исключить, а значит, оставался лишь второй.

— Он самый, — поднял на него алые глаза, изогнув бровь. — Я — не трусики вашей любовницы, чтобы столь пристально меня разглядывать. Так что можем перейти сразу к делу.

— Смиренно прошу прощения, господин Даггер, — опомнился мужчина, вновь приземлившись на стул. Тот жалобно скрипнул. — Просто, судя по рассказам, я представлял вас совсем иначе.

Я молчал. Он продолжил.

— По меньшей мере, раза в два крупнее и с массивной секирой за спиной, обагренной кровью нечестивцев. И более того, был крайне изумлен, что вы решили ознакомиться с деталями заказа… в столь людном месте. А не будучи в своем темном логове, восседая на горе из подгнивающих черепов тех, кто осмелился перейти вам дорогу.

— В лестных рассказах, как оказалось, мало правды, — терпеливо ответил, улыбнувшись краешком губ.

Каких только небылиц ни услышишь на своем веку… Хотя о горе черепов прознал сегодня впервые. Стоило взять на заметку.

— И всё-таки я внимательно слушаю вас. Будьте добры изложить суть дела прежде, чем ваше ораторское мастерство одолеет этих доблестных стражей во хмелю и обратит их внимание на нас.

— Хе-хе-хе… — опустив голову, захихикал мужчина. — Хе-хе…

Я скривил лицо, поглядывая на незнакомца. Что-то уже подсказывало мне, что это не простой заказчик. Хотя, признаюсь, изначально грешил на типичного зажиточного аристократишку, изъявившего желание нанять нас в качестве убийц.

Едкое мужское хихиканье сменилось томным женским, кожа заказчика заметно потемнела, прямо на глазах приобретая теплый золотистый оттенок. Копна белоснежных локонов высыпала из-под его, или теперь уже ее, капюшона, водопадом рассыпавшись по грязно-бурой дорожной накидке. Голубые глаза вспыхнули светлой бирюзой.

Я инстинктивно, крест-накрест, ухватился за рукояти кинжалов под столом.

— Они тебе не помогут, — сразу предупредила красотка, скривив полные губы в подобии снисходительной улыбки.

На ее коже постепенно проявлялись блеклые рунические письмена. Судя по начертанию, древний язык, позабытый еще пару-тройку веков назад. Его всё еще изучали монахи, прислуживающие в криптах, но для всего иного он считался бесполезным.

— Это что еще за фокусы? — прищурился, но рукояти из рук не выпустил.

Магия этой женщины, кем бы она ни была, стремилась подавить всё мое естество. Пробраться в самые потаенные уголки подсознания, наводя свои порядки и перекрывая мне доступ к собственным силам.

— Фокусы? — изящно изогнула бровь таинственная незнакомка. — Фокусами завлекают толпу идиотов. Неужели ты совершенно не догадываешься о том, кто я такая? Твоя неосведомленность меня несколько… обижает, Георг Дарвис. Или же… Даггер? Так ведь тебя называют в народе?

Напрягся, как только услышал звуки своего имени. Мало кто владел информацией подобного рода, да и сам я не стремился сближаться с людьми. Даже с самыми преданными юстициарами. На то у меня имелись причины. Достаточно весомые.

— Могу дать тебе небольшую подсказку, — снизошла женщина, кокетливо склонив голову набок. Глаза ее смеялись, пусть и на лице застыла гримаса недовольства. — Вернее, озвучить причину, по которой посчитала нужным встретиться с тобой лично.

— Интересно было бы послушать, — подыграл ей.

— Просто не припоминаю, чтобы нанимала кого-либо в качестве своего волеисполнителя, — растянулись ее губы в широкой улыбке, и этих слов мне вполне хватило для того, чтобы понять, кто же на самом деле изъявил желание познакомиться со мной в столь гадкий вечер.

Неожиданно. И не сказал бы, что приятно.

— Талия, — произнес ее имя, едва шевеля губами.

— Вот так бы сразу, — незамедлительно кивнула она, подавшись вперед. Полные груди, обтянутые тканью мужского камзола, коснулись поверхности стола.

— Забитая подпитыми вояками таверна — не лучшее место для богини.

— Я и так не часто выхожу в свет. Хочется ведь и на смертных поглядеть, и себя показать, раз уж выдалась такая возможность. Не поверишь — даже на подпитых вояк. А в частности — на тебя.

Талия — богиня истины и справедливого суда, отыскала меня в огромной Аскании среди тысяч смертных душ, хоть не слышала от меня ни единой молитвы. Нога моя не ступала за порог ее храмов, рука не касалась искусно выполненных статуй в судейских залах. И всё же отыскала. Ориентируясь на легенды, что народ слагал о «Юстициус». Подумать только…

— За труды ты снискал себе имя, славу и приличную сумму для того, чтобы обеспечить своих людей до конца их жизней.

Краем глаза заметил, как шестеро