он нахмурился и осторожно подхватил меня на руки. - Там воздуха сколько хочешь. Целый мир, и все для тебя. Главное, не падай в обморок, потому что нюхательной соли у меня нет. Впрочем, возможно, подойдут тухлые яйца, которые коллекционирует премьер-министр?

Его величество опустил меня на широкий низкий подоконник. Свежий ночной ветер влетал в распахнутое окно. Рвано хватая воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба, я послала королю вопросительный взгляд.

- Разумеется, это неправда, но мне же нужно было тебя как-то отвлечь. А теперь будь хорошей девочкой и постарайся успокоиться. Расскажи мне о магии. Какое твое любимое заклинание?

- Се-серьезно?

Король подтянул поближе маленькую банкетку и уселся рядом. Взяв в свои теплые широкие руки мои заледеневшие ладони, он принялся растирать их.

- А что тебя удивляет? Я уже не могу поговорить со своей любимой фавориткой?

- Я ваша единственная фаворитка, если только вы не ухитряетесь как-то выкроить в своем расписании пятнадцать минут на измену, - фыркнула я. Сердце начало потихоньку успокаиваться.

- Поверь, Ева, мне нужно куда больше пятнадцати минут, - лукаво усмехнулся он. – Ну, так что? Есть любимое заклинание?

- Есть одно, - призналась я. – Еще с Академии его люблю.

Свежий ночной ветерок, напоенный ароматами многочисленных цветов, растущих в саду, исцелял. Сделав очередной вдох, я почувствовала, как легкие до отказа наполнились кислородом. Воздух наполнял мое тело и отступал глубинный животный ужас, поразивший меня, словно холера. Это был примитивный страх, знакомый еще древним людям, когда они забивались в темные душные ямы, прячась от многочисленных врагов. Оторопь, какая возникает при мысли о смерти от удушья.

- Продемонстрируешь?

- Серьезно? А если это какие-нибудь чары кастрации? Или что-то смертельное?

- Что-то вы слишком озабочены этой частью моей жизни, донна фаворитка, - озорные огоньки заплясали в темных глазах короля. – Будем считать, что я решил тебе довериться. Ну, так что? Покажешь?

Мгновение поразмыслив, я нерешительно кивнула. Вообще во дворце без необходимости лучше не колдовать. А необходимостью являются только чары, призванные спасти жизнь моего работодателя. В конце концов, чем меньше придворная дама его величества колдует, тем меньше вероятность того, что ее за этим делом застукают. Все это верно и правильно. Эти аргументы моментально всплыли в моем мозгу, но.. после приступа паники, покушения на короля и резких перемен в жизни так хочется чего-нибудь знакомого и привычного.

- Только руку отпустите, - напомнила я. - Мне для чар нужны обе руки.

- Как пожелаешь, андарен, - обезоруживающе улыбнулся он и отпустил мою ладонь.

Почти бесшумно фыркнув – ни за что не стану спрашивать, как он меня назвал – я принялась неторопливо плести знакомое заклинание. Его я могла сотворить даже во сне, настолько знакомо каждое движение, каждый тихий звук, срывающийся с моих губ. Сколько раз эти слова дарили мне утешение в темные минуты жизни! Сейчас я делаю все то же, за одним лишь исключением. Сегодня эта магия не для меня одной, и я вплетаю в заклинание короля.

Медленно разворачивая сеть чар, набрасываю их на нас. Реальность осторожно растворяется, заворачиваясь в дымку волшебства.

- Где мы?

Вокруг лишь чернота и пустота. Нет ни пола, ни потолка, ни стен. Абсолютное ничто повсюду, куда ни глянь. В такой тьме неясно даже, чернота ли вокруг или ты просто утратил зрение.

- И это твое любимое заклинание? – недоверчиво спросил его величество.

- Просто подождите, - наощупь хватаясь за его рукав, спокойно отвечаю я. – Ему нужно время, чтобы понять вас.

- Оно… оно мыслит?

- Не в привычном для нас понимании. Настолько, насколько способна мыслить чистая магия. Ее нельзя назвать разумной, но у нее есть желания, есть энергия, есть возможности.

- Кажется, там что-то просвечивает. Слева.

Крохотный луч света пробивается сквозь толщу бесконечной темноты. За ним другой, третий. Мгновение ослепляющей вспышки и мы уже..

- Конюшни? Не думала, что вам так нравится лошадиный навоз и солома.

Мы стояли посреди королевской конюшни. Вокруг простирались ряды стойл. Некоторые из них были пусты, в каких-то степенно жевали овес изящные кобылки и статные жеребцы. Теплые солнечные лучи, пробивались сквозь окна наверху. На стене ровно, один к одному, висели седла: простые кожаные и баснословно дорогие, украшенные золотом и серебром.

Он мягко усмехнулся, осторожным движением оглаживая деревянный борт стойла:

- На ощупь очень реально. Твои чары показывают то, что я хочу увидеть? Что бы ни захотел?

- И да, и нет. Заклинание было придумано одной ведьмой, жившей много столетий назад, в те времена, когда еще не было лекарства от пластерной болезни, - пустилась в объяснения я, с интересом разглядывая конюшню. Чем же это место его так зацепило? Ну да, теплый летний день. Лошади симпатичные, но ведь должно быть что-то еще. – Ее дочь тяжело болела, и ведьма, желая облегчить муки своего единственного ребенка, придумала эти чары. Они показывают то, что подарит человеку покой в данный момент. Магия знает, что вам нравится, чего вы хотите, но она также знает, что вам нужно. Вы можете осознанно загадывать какое-то место, а на деле оказаться в совершенно ином. В любом случае, чары покажут то, что принесет человеку радость и умиротворение. Дочь ведьмы видела дальние страны и города, но видела она также и задний двор своего собственного дома и озеро, где купалась каждое лето.

- Девочка выжила?

- Она выздоровела, выросла и стала блестящей колдуньей, нашедшей лекарство от пластерной болезни, - улыбнулась я.

- Ты лжешь, - покачал головой король.

Моя улыбка увяла.

- История вполне могла закончиться именно так, - упрямо ответила я.

- Могла, но не закончилась, - не уступал он.

Никогда не любила финал этой давней-давней истории и неважно, что это произошло за много лет до моего рождения, а никого из участников я ни разу в глаза не видела.

Пришлось признать правду:

- Девочка умерла. Способ лечения не нашла ни она, ни ее убитая горем мать, ни отец – тоже чародей, между прочим - который умер за два года до девочки от все той же пластерной болезни.

- Не любишь печальные финалы?

- Мне нравится делать вид, что у них все закончилось хорошо. Нравится думать, что женщина, которая изобрела такое светлое и волшебное заклинание, получила в конце концов свое чудо, а девочка, путешествовавшая из дома, смогла объездить весь мир и увидеть его по-настоящему. Глупо подменять правду вымыслом, но это