-Что он тут делал? - нахмурилась я, садясь напротив.

-Искал дружка детства, они с Витязем, что называется, выросли на одном горшке. Только Кокорин впоследствии его страсть к кладам не разделил, и они разошлись. Потом он и вовсе переехал с семьёй в другой город, где его спустя много лет нашёл Витязь.

-Зачем? И как ты все это узнал?

-Послал ребят к его жене. Парень успел за эти годы неплохо подняться, старому другу обрадовался, особенно, когда тот предложил вложиться в стопроцентно прибыльное дело. Это за год до моей экспедиции было. Догадываешься, чем кончилось?

Я только вздохнула и взглядом велела продолжать.

-Витязь дружка кинул, да так, что  тому пришлось продавать бизнес. В общем, претензий он имел немало, только высказывать их оказалось некому: Витязь сбежал. Кокорин подался его искать, съездил на малую родину, но тот как в лету канул. Потом он каким-то образом вышел на Королева, по крайней мере звонки тому совершал, с последним я не беседовал. Я предполагаю, Королев мог сообщить о том, что я собираюсь в экспедицию, и Кокорин решил податься в неё в надежде найти какие-то концы. Вербовал его Борька, говорит, все проверили. Настоящий Стоянов живет в его городе, друг, так сказать, тоже пострадавший в той истории. Борька подобных подстав не ожидал, парень наплёл с три короба, а Борька и рад, думал, подучил задарма рабочую силу.

В общем, встреча с тобой стала для Кокорина удачей. Поняв, кто перед ним, он попытался с тобой поговорить, но потерпел неудачу и отправился к праотцам.

-Бред какой-то. Кому надо его убивать?

-Этот вопрос не ко мне. Труп еще не обнаружили, что неудивительно. Квартира на Конной сдана три недели назад, предоплата внесена за два месяца, так что в лучшем случае кто-то случайно заметит открытую дверь.

Я покивала.

-Во сколько встреча с этим Ступиным?

-Через час в ресторане "Калина красная", он снял отдельный кабинет, чтобы никто не мешал разговору.

-Ты поедешь со мной?

-Это было основное условие встречи.

-Хорошо, - выдохнула я. С Лехой все-таки спокойней.

Вскоре мы уже ехали в его машине в сторону ресторана.

-Веди себя уверенно, но не задирайся, - советовал Леха в дороге, - и поменьше секса, сейчас он тебе не поможет. Веди себя скромно.

Он окинул взглядом мой наряд, задержавшись на коленях, и кивнул, возвращаясь к дороге.

Мы приехали за десять минут до встречи, вылезали из машины, когда из-за угла раздались крики и визг тормозов. Нахмурившись, Леха побежал туда, бросив мне:

-Останься тут.

Но я, конечно, не послушалась. Мы вывернули из-за угла, и я вскрикнула, не удержавшись. На тротуаре лежало двое мужчин, один был ранен в грудь, но жив, второй лежал с дырочкой во лбу и пятном на груди, поверх которого был листок с надписью:

"Два".

-Черт, - ругнулся Леха, осматриваясь. Я поразилась перемене, произошедшей в нем. Нет, он был все так же спокоен, но максимально собрался, глаза, казалось, запоминали каждую деталь вокруг.

-В машину, - кинул мне ключи, я поймала по инерции.

Сам Леха бросился к раненому парню, судя по всему охраннику, а погибший, конечно, Ступин. Я стояла на ватных ногах, пока Леха вызывал скорую, помогал парню, допрашивал собравшихся зевак. Просто стояла, не двигаясь с места, пока Лёха снова не прикрикнул на меня, велев идти к машине.

Когда приехали менты, я уже ехала в сторону дома с Юркой, Леха посчитал, что лучше не впутывать меня в произошедшее. Я пялилась в окно, Юра молчал. Дома нашёл аптечку и заставил выпить успокоительные. Через некоторое время на смену шоку пришло спокойствие и легкое оцепенение. Я лежала в своей комнате, пялясь в потолок, пока не приехал Леха. Выскочила в гостиную, он окинул меня взглядом и бросил на журнальный столик фотографию с листком. Юра, попрощавшись, отбыл.

-Ты их, кажется, коллекционируешь, - сказал Лёха, садясь на диван. Я села рядом, взяв фото в руки. Стоит сверить потом почерк, подумала автоматически.

-Ну как там? - посмотрела на него, откладывая фото, Леха поморщился.

-Хреново. Подозревают заказное убийство, но листок с надписью сбивает с толку. Гадают, что это может значить. Я сказал, что не имею понятия.

-А фото откуда?

-Дал денег фотографу.

-Он не удивился интересу?

-Мы немного знакомы.

-Понятно. И что следователь?

-Ничего. Задал вопросы и отпустил. Я сказал, что мы собирались обсудить возможное сотрудничество. Это бы никого не удивило. Судя по показаниям свидетелей, убийца появился из-за машины, выскочил рядом со Ступиным, сделал несколько выстрелов, сунул листок и побежал в сторону Кирочной улицы. На голове у него была кепка, нижняя часть закрыта банданой, как у ковбоя, на глазах солнечные очки, так что фоторобота не будет, хотя они пытаются.

-Сам что думаешь?

-Кто-то не хочет, чтобы ты встречалась с людьми, - усмехнулся Леха, покосившись на меня, - видимо, стремится не обременять тебя досужими беседами.

-Очень смешно. На кого ты намекаешь?

Леха внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал. По телу побежала предательская дрожь, но я твёрдо посмотрела ему в глаза.

-Витязев мертв.

-Дай то Бог, - ответил Леха и повторил, отвернувшись, - дай то Бог.

Он в очередной раз затаскивает меня в квартиру, до боли сжимая локоть, толкает на кровать, рюкзак летит в угол.

-Сколько раз я тебе говорил: сбежать не удастся! - выплёвывает со злостью, я пытаюсь сесть и забиться в угол, но он успевает схватить меня за ногу, тянет, переворачивает на спину. Через мгновенье сидит сверху и приставляет этот проклятый нож к моему горлу. Я давно жду, что он все же пустит его в дело, зарежет меня к чертовой матери и закопает в лесу. Я почти хочу этого.

-Я не могу, - выкрикиваю ему в лицо, он прижимает нож плотнее.

-Какая ж ты дура, Милка, - говорит, качая головой, - ну кого ты из себя строишь? Обычная бандитская подстилка. Думаешь, Дьяволу ты нужна была? Он тебя трахал в своё удовольствие, потому и осыпал золотом. Ты бы ему надоела и пошла бы по рукам, он тебя бы под каждого нужного ему человека подложил, и ты бы легла, потому что жить привыкла с шиком, а ничего, кроме как ноги раздвигать, не умеешь. А я тебе предлагаю свободу, Мила, свободу.

-Я не могу, - прошептала бессильно, стараясь сдержать слезы, которые все равно полились из глаз. Пусть лучше убьёт.

-Сможешь, Мили, - и надавливает сильнее, но я даже не чувствую боли, хотя знаю: кожа под ножом начинает расходиться. Я лежу, не шевелясь, вдруг он не заметил? Вдруг надавит сильнее, и все кончится? Он склоняется к моему лицу. - Сможешь. Свою жизнь ты не бережёшь, но есть ведь и те, кто тебе дорог? Правда?