Кроме всего прочего, комната, которую мне выделили, похоже, не всегда служила спальней. Окружение предыдущего графа вполне могло занимать весь второй этаж виллы.

Но я надеялась, что нынешний граф располагается где-то поблизости. Я полагала, что комната мальчика находится там же, где и спальни всех остальных членов семьи, мне казалось, что детская должна быть поблизости от взрослых. Однако после того как я зашла в свою комнату и забрала игру, которую купила Питу, Эмилия повела Меня на следующий этаж. Судя по всему, комната Пита была на чердаке, где жила прислуга. Я знала о старинном обычае, согласно которому комната подросшего ребенка должна находиться как можно дальше от спальни родителей, но в данном случае подобная мера казалась мне совершенно излишней. Более того, я бы сказала, что это несколько непредусмотрительно и опасно для мальчика. Я вдруг вспомнила, что когда Франческа перечисляла мне людей, проживающих в этом доме, она ни словом не обмолвилась ни о гувернантке мальчика, ни о няне. Кто же все-таки занимается этим ребенком, кто следит за ним, особенно в ночное время?

Когда мы наконец добрались до самого верха, Эмилия повернула в сторону, противоположную той, в которой находятся комнаты, где работает Дэвид. Комната Пита располагалась в коридоре, который шел параллельно парадному фасаду дома. Она была недалеко от лестницы, но, на мой взгляд, слишком далеко от комнаты Франчески. Вряд ли она смогла бы услышать Пита, если бы он вдруг почувствовал себя плохо, и ему потребовалась бы помощь взрослых — если подобная проблема вообще волнует графиню, в чем я сильно сомневаюсь, зная о ее нежелании даже говорить о мальчике.

Я решила поинтересоваться у Эмилии, где находится ее комната, та, в которой она спит. Она жестом показала мне, что возле спальни графини.

— А кто присматривает за мальчиком? — настойчиво гнула я свою линию. На этот раз ее указательный палец небрежно ткнул в сторону одной из дверей неподалеку от детской.

Двусмысленно улыбаясь, она небрежно добавила:

— Только тогда, когда она вообще находится здесь. Она часто ночует за пределами виллы, слишком часто.

Больше вопросов я задавать не стала. Когда я подняла руку, чтобы постучать в дверь, Эмилия потянулась к ключу. А ведь я даже не заметила его сначала, мысль о ключе просто не пришла мне в голову. Хотя для ключа самое обычное место — это замочная скважина.

— Вы действительно хотите войти к нему? — еще раз недоверчиво спросила Эмилия.

Опасаясь, что у меня сорвется голос, я просто кивнула ей в ответ.

— Когда будете выходить обратно, вам лучше... — она жестом показала, что, уходя, я должна буду вновь закрыть комнату на ключ.

Я с недоумением посмотрела на нее.

Она вновь передернула плечами, равнодушно улыбаясь.

— Хорошо, синьора. Как вам будет угодно.

Я решила подождать, пока она не исчезнет из виду. Мне казалось, что из комнаты до меня доносятся какие-то признаки жизни, какие-то звуки — легкие, осторожные, напоминающие, скорее, шорох крыс в подполе. Наконец я постучала и окликнула мальчика.

— Пит, это я, Кэти. Можно мне войти?

Спустя мгновение я услышала его голосок.

— Пожалуйста, входи.

Похоже, эта комната была оборудована под детскую лет тридцать назад, и когда-то, видимо, она была прелестна: множество шкафов, до верху забитых игрушками и детскими книжками, камин с очень красивой решеткой и защитным экраном, лошадка-качалка и небольшая детская кроватка из латуни. Здесь все было тщательно продумано, не было ни одной случайной вещи, просто все это было несколько потрепано временем. Бросалось в глаза, что здесь не было ни одного предмета, который бы подходил десятилетнему мальчику.

Пит спокойно сидел на постели с книгой в руках, глаза его были широко открыты, а губы — крепко сжаты до тех пор, пока я не прикрыла за собой дверь.

— Никто не предупредил меня о том, что тебе нездоровится, — виновато проговорила я. — Если бы я знала, я пришла бы навестить тебя пораньше.

— Вы одна, синьора?

— Да, одна. — Придвинув стул поближе к кровати, я села рядом с мальчиком. — Как у тебя дела?

— Со мной все в порядке. Я вовсе не болен.

— А я уж испугалась, что ты мог заразиться от меня. Хотя я всегда считала, что это заболевание не передается окружающим.

На его физиономии появилось веселое и лукавое выражение, постепенно сменившееся противной гримасой. Это было неприятно, даже хуже того выражения настороженности, которым он меня встретил.

Я не могла не заметить, что он несколько видоизменил свое обращение ко мне. Раньше он называл меня «синьорина». Должно быть, кто-то рассказал ему часть моей истории, после того как мне пришлось провести в постели весь вечер.

Я вдруг начала разъяснять ему положение вещей.

— Ты, наверное, уже знаешь, что я была замужем за... Он был твоим кузеном, не так ли?

— Да, синьора.

— Между прочим, я вовсе не беременна.

Ресницы его взметнулись в неописуемом и восторженном удивлении, вновь придав его лицу выражение лукавства. Он явно знал это слово : ведь он же провел некоторое время в американской школе и наверняка наслушался слов, которые вовсе не предназначены для детских ушей.

Тем временем я продолжала.

— Ты, наверное, в курсе, что, когда женщина ждет ребенка, временами ее охватывает слабость, и у нее могут возникнуть проблемы с желудком. Я же просто плохо чувствовала себя вчера. Это одна из тех неприятностей, с которыми сталкиваются люди во время путешествия. Боюсь, что кое-кто поспешил сделать неправильные выводы из случившегося со мной.

Я сомневалась, что Пит понял каждое слово из произнесенной мной тирады, но общий смысл он уловил. Его брови приподнялись домиком.

— Ты — не... не...

— Не беременна, нет. А что, кто-то сказал тебе, что я жду ребенка?

Пит все еще не мог прийти в себя, на лице его было выражение обычного детского изумления. Он отложил книжку в сторону и подтянул колени к подбородку.

— Я слышал, как они разговаривали между собой — Эмилия и Роза. Когда Эмилия увидела, что я подслушиваю, она сказала, что я противный мальчишка. Что есть вещи, которые маленьким мальчикам совершенно не следует знать...

— Я вполне могу представить, что она сказала тебе. Она была не права. — Я доброжелательно улыбнулась ему. — Честно говоря, мне безумно жаль, что я не беременна. Мне бы очень хотелось иметь ребенка.

— Ты хочешь иметь детей?

— Конечно, хочу. Между прочим, я учу детишек.

— Таких, как я?

— Немного постарше. У меня старшие классы. Моим ученикам от двенадцати до пятнадцати лет.