— Какая ты…

Не я.

Не могу быть я, но спину жжет горячая грудь, губы болят от поцелуев, крепкая рука удерживает на месте, а по низу живота разливается жидкое пламя.

Вверх-вниз — и немного вглубь. Совсем чуть-чуть, но бедра сводит судорогой. Вверх-вниз — с легким нажимом. Вверх-вниз — неторопливо, словно по ножке бокала. Вверх-вниз…

Шепот Райдера, пряное удовольствие ласки превращали меня в податливый воск. Я текла, плавилась под умелыми пальцами, давила стоны, но они все равно прорвались, когда маг, склонившись к груди, начал пощипывать губами ставшие такими чувствительными соски.

Рот Александра скользнул по шее, а дарившие умопомрачительное наслаждение пальцы исчезли.

— В первый раз лучше на кровати, а не у стола, — тихо сказал Райдер, когда я разочарованно заерзала.

Маг подхватил меня на руки и шагнул вглубь комнаты — прямо сквозь сотворенное им зеркало. Разгоряченную кожу, отрезвляя, окутало свежестью, запахло снегом, а потом все исчезло, остался матрас под спиной и нависший надо мной мужчина.

Что будет больно, я знала, но что так… Жалобно вскрикнув, я уперлась в плечи Райдера. По щекам потекли соленые ручейки слез.

Маг стиснул меня, толкнулся еще дважды, проникая глубже, и остановился.

— Сейчас пройдет, — глухо сказал он. — Не шевелись.

Шевельнуться я бы не смогла при всем желании — так крепко он прижал меня к себе. Внизу, внутри, остро пульсировало горячее.

Рот мага нашел мой, припал, целуя. Нежно, но сквозь нежность прорывалась страсть. Она клокотала в Райдере, как лава в вулкане, светилась в его глазах алыми отблесками магмы, и если бы я не знала Александра, то испугалась бы этого не-человека, с видом собственника ласкающего мое тело.

— Не зажимайся, Искра, — гортанно шептал он, перемежая слова поцелуями — в губы, шею.

Боль постепенно стихала. Я перестала цепляться за рубашку Райдера, смущенно погладила его плечи, ответила на прикосновение губ и ахнула, когда он начал двигаться. Сначала медленно, позволяя мне привыкнуть, потом быстрее и быстрее. Мягкие частые толчки затронули струны, о которых я даже не подозревала. Это не было похоже на сладкую негу зазеркалья, наоборот, меня словно затянуло в дикую пляску ирландских ши — когда тело не слышит рассудка, когда движение навстречу — единственное, что нужно, когда кровь костяными амулетами грохочет в ушах, а высоко в небесах — отчего-то серых, как осенний пруд, усыпанный листьями, — так пронзительно-звонко кричит чайка.

— Ты громкая, — услышала я тихий смех.

Неохотно открыла глаза, фокусируя зрение на Александре. Меня все еще качало на волнах чувственного удовольствия, низ живота сжимался, подрагивал, и за каждым спазмом по телу разливалось блаженство.

— Мисс Хорн, я буду крайне признателен, если вы прекратите таскать меня за волосы. — Райдер потерся щекой о мою щеку, накрыл ладонью руку у себя на затылке, и только тогда я сообразила, что не позволяю магу отстраниться, не только обнимая за шею, но и обхватив ногами его талию.

— Ой…

— Ой? — улыбнулся Райдер. Чмокнул в кончик носа и с видимой неохотой скатился с меня, натянул на нас одеяло.

Я думала, он отвернется и уснет — как шептались девчонки на соседних тюфяках в доме Арчера, а я тихонько уйду к себе. Вместо этого Райдер притянул меня ближе и стал целовать. Ласково, но очень настойчиво: когда я попыталась отстраниться, чтобы вдохнуть, он не позволил. Последнее, что помню — его горящие красным глаза и падение в темноту.

— Просыпайся, Искра.

Поцелуй был легким. Я шевельнула ресницами и встретила взгляд самых замечательных в мире глаз. Серых-серых, а рыжие пятнышки у зрачка похожи на листья, которые крутит северный ветер.

Александр погладил меня по щеке, убрал прилипший волосок.

— Как ты?

— Хорошо, — улыбнулась я.

Только сонно и немножко устало. Маг вернул улыбку, на его щеке заиграла мальчишеская ямочка. Мне ужасно захотелось ее потрогать, но я не решилась.

— А… вы?

— «Ты», — поправил маг. — Я… Хм, позволь подумать. — Райдер потер переносицу указательным пальцем, прищурился. Я затаила дыхание. — Пожалуй, неплохо, — наконец решил он.

Я сникла. Неплохо? Просто неплохо?

Глупая, глупая Тини Хорн. Скажи спасибо, что сразу не выставил.

Я села, прижимая одеяло к груди, потянулась за меховой полостью в изножье — чтобы прикрыться, пока доберусь до сорочки, валяющейся на полу там, где совсем недавно были зеркала.

— Да, неплохо, — подтвердил Райдер, обнимая меня за плечи и отбрасывая мех подальше. — Где-то на одиннадцать баллов по штормовой шкале… [здесь двенадцатибальная шкала Бофорта]

— Что?..

— …так что нам еще работать и работать, — убийственно серьезно закончил маг, укладывая меня на матрас.

Разочарование и легкое чувство вины за собственную неопытность смыло чистым искрящимся счастьем. Я будто снова выпила вина — сладкого, крепкого, игристого, и по венам побежали щекотные пузырьки радости. Я порывисто прижалась к Александру, отвечая на поцелуй, беспрекословно опустила руки, не пытаясь закрыться, когда он отобрал одеяло.

Ладони Райдера скользнули мне под спину, жадный рот припал к шее, к груди, сомкнулся на соске. С силой потянул и отпустил. Пощекотал, подразнил языком, остро прикусил и тут же загладил вину, осыпал частыми поцелуями живот, пока его руки мяли и оглаживали мои ягодицы. Утихшая было страсть разгорелась костром, в который плеснули масла — на прикосновения Райдера я откликнулась с пылом, которого сама от себя не ждала. Он, кажется, тоже. На секунду замер,

— Искра?

поймал молящий взгляд и, уже не сдерживаясь, пригвоздил меня к постели, раздвинул коленом бедра.

Александр тяжелый, сильный — мужские пальцы сплелись с моими, и я не могу шевельнуть запястьем, но его сила не пугает, а страсть хочется разделить.

— Хочешь двигаться? Давай… Да… Да, вот так… О черт!..

…и не только страсть, — мелькнуло на задворках сознания, но додумать я не успела, опрокинувшись в небо.

Лежать на груди у Райдера было жестко, но я не променяла бы эту возможность и на десяток подушек. Теплые руки мага гладили мою спину, бедра, задерживались на талии — Райдер, всё удивляясь, охватывал ее ладонями, — снова поднимались к лопаткам, и от их прикосновений бежали мурашки — несмотря на потрескивающие в камине дрова, в спальне было прохладно.

Шевелиться не хотелось. Медово-сладкая, тягучая истома смыкала веки, дыхание Райдера убаюкивало. Я зевнула и потерлась щекой о мужское плечо, закрыла глаза, теряя ощущение тела и чувствуя себя снежинкой, кружащейся над холмами. Легкой-легкой снежинкой, танцующей на ветру под хоралы эллиллон.