Стоило Стэнтону с Ридом выехать на просеку, огромный, краснолицый, голый до пояса поселенец замер с занесенным над головой топором. Караульные вскинули ружья к плечу, и это Стэнтону не понравилось вовсе.

– Мы ищем Лэнсфорда Гастингса, – крикнул он, остановившись в достаточном отдалении, чтоб не подставляться под выстрел. – Он с вами?

Все трое встревоженно переглянулись и не ответили.

Молчание нарушил Рид.

– Наш обоз в двух днях пути позади. Мы, как и вы, выбрали этот маршрут, но нашли только записку от Гастингса с советом повернуть назад.

Один из караульных откликнулся мрачным смехом.

– Так, значит, он вам, приятель, оказал немалую любезность. Считайте, что вам повезло, и поворачивайте оглобли.

– В начале тропы нас ждет почти сто человек, – пояснил Стэнтон. – Нам требуются его указания.

– Послушайте-ка, – заговорил краснолицый, качнув топором, – он мало на что пригоден, но мы нуждаемся в нем, чтобы выбраться из этого клятого леса, и вам его не отдадим.

Новая странность. Стэнтон с Ридом озадаченно переглянулись.

– Да ведь мы хотим только поговорить с ним, – сказал Рид.

Тут краснолицый наконец махнул им рукой, подзывая к себе, а караульные опустили ружья. Оба, один за другим, двинулись вдоль длинной вереницы фургонов. За прорехами в пологах виднелись крохотные испуганные лица, детишки жались друг к другу, провожая взглядами чужаков. Ясно как день: здесь что-то случилось, но что?

– А зачем же вам караул? – по-приятельски спросил Рид. – С краснокожими нелады?

Краснолицый утер лоб головным платком.

– Нелады, это точно, да только не с краснокожими. За нами идет какой-то зверь, а может, и не один. От самого форта Бриджера следом тащится.

– Не станет же он среди бела дня нападать, – возразил Стэнтон, однако тут же понял, что из-за густой листвы все вокруг будто в потемках.

– Чаще всего эти твари скотину по ночам резали, а позволить себе пропажи скота мы не можем, – объяснил краснолицый. – Но теперь и собаки начали пропадать… хотя, может, сами сбежали, кто их разберет.

Встревоженный, Стэнтон окинул взглядом подступавшие вплотную деревья.

– А что вы имели в виду, говоря, будто Гастингс «мало на что пригоден»? – кашлянув, спросил Рид.

– Храбрость он всю как есть растерял, – ответил человек с топором. – Сами увидите.

С этим он кивнул на фургон, стоявший чуть в стороне от остальных. Полог навеса был туго стянут кожаными ремнями. Казалось, Гастингс зашил его изнутри. В жизни подобного не видавший, Стэнтон бросил вопросительный взгляд на Рида, но Рид только пожал плечами. Между тем провожатые подходить ближе явно не собирались. Краснолицый, опершись на топор, наблюдал за происходящим с легкой усмешкой.

Не в силах избавиться от ощущения, будто за ними следят – нет, не окружающие, сам лес – Стэнтон шагнул вперед.

– Лэнсфорд Гастингс? – окликнул он, поднявшись на подножку.

Из фургона послышалось шарканье ног.

– Не стреляйте. Мы с другом приехали с вами поговорить. Нам нужна всего пара минут вашего времени.

Ответа не последовало, однако и нового шарканья ног – тоже, и Стэнтон решил принять молчание за знак согласия. Расшнуровав ремни, он влез под полог. Следом за ним в фургон поднялся Рид.

Первым делом Стэнтон отметил, что под пологом пахнет дымом, но не обычным, не дровяным. Казалось, Гастингс жжет травы или цветы, и их запах явственно напоминал о Тамсен, о запахе ее волос в пальцах, о привкусе ее кожи… С деревянных колышков свисали дюжины индейских амулетов из перьев, шнурков и прутиков.

В фургоне царил сущий разгром: пол был сплошь загроможден бочонками, ящиками и хогсхедами. Как только глаза привыкли к сумраку, Стэнтон заметил в углу грузную фигуру хозяина, укрывшегося за обитым кожей дорожным сундуком. В полумраке блеснул ствол ружья. При иных обстоятельствах, в другое время, Лэнсфорд Гастингс мог показаться красавцем: квадратный подбородок, высокий лоб, глаза темные, взгляд проницателен… Сейчас его лицо покрывал слой дорожной пыли, а грязные волосы слиплись в косицы.

Ни на миг не забывая о направленном на него ружье, Стэнтон с опаской двинулся в глубину фургона.

– Лэнсфорд Гастингс? Мы – представители обоза, идущего следом. Мы читали ваши объявления и полагали, что вы дожидаетесь нас в форте Бриджера, чтоб провести по маршруту. Однако, достигнув начала тропы, мы обнаружили вашу записку.

В устремленном на Стэнфорда взгляде мелькнула искорка жизни.

– Так отчего же вы не послушались? Зачем за нами пошли?

– Послушайте, Гастингс, мы прибыли сюда после того, как прочли вашу книгу, – внезапно заговорил Рид, словно бы не заметив предостерегающего взгляда Стэнтона. – Сказать откровенно, добравшись до форта Бриджера и обнаружив, что вас там нет, я был весьма удивлен. Да еще эта записка… Подозреваю, вы – всего-навсего шарлатан. Как вы могли написать все это, когда маршрут…

– Не в маршруте загвоздка, – коротко бросил Гастингс. – Да, маршрут нелегок, но вполне преодолим. Я сам прошел им, – добавил он, покачав головой. – Дело совсем в другом. Нас кто-то преследует.

Амулеты на стенах еле заметно всколыхнулись, будто от прикосновения незримой руки.

Стэнтон нахмурился.

– Да, об этом нам уже сообщили. Дикие звери…

Едва Гастингс поднялся во весь рост, Стэнтон сразу почуял, как от него веет слабостью, страхом, точно от раненого оленя.

– «Сообщили»! Они ничего не понимают. Это не звери – по крайней мере, из тех зверей, что мне известны, – заговорил он. Голос его звучал все выше и выше. – В этих лесах нет дичи, а почему? Потому, что ее не осталось. Потому, что кто-то пожирает все живое вокруг.

– Стая волков, – предположил Рид, но в его голосе чувствовалась тревога. – О волках мы тоже слышали, еще в форте Ларами.

– Нет, – возразил Гастингс, – волки и все их повадки мне прекрасно известны. Это не волки, кто-то другой. Индейцы о них тоже знают, – с отрывистым, сдавленным, точно одышка, смешком добавил он. – Они взяли мальчишку – готов поклясться, не старше двенадцати, и оставили его привязанным меж двух деревьев там, в лесах, за гребнем. Попросту ускакали, а его оставили. Оставили на прокорм неведомой твари. До сих пор его вопли в ушах…

Стэнтону доводилось слыхать о людях, повредившихся разумом в дикой глуши, не выдержавших многолетнего натиска мрачных природных стихий. На миг ему показалось, что Гастингс просто помешан, но нет: несмотря на грязь и дрожь в пальцах, помешанным он не выглядел.

Напуганным – да… но отнюдь не безумцем.

– Сразу же после того, как мы покинули Форт-Бриджер, в обозе пропала одна из девочек, – продолжал Гастингс. Голос его снова зазвучал совсем тихо, понизился едва не до шепота. – Все мужчины в партии отправились искать ее, но без толку. А потом, углубившись в лес еще на пару миль, мы нашли ее тело, разорванное в клочья. Кроме костей, от нее ничего не осталось.