особняка, где находится София. Найдя ее спящей, я на мгновение замираю, любуясь ею. Мягко, почти инстинктивно, я убираю волосы с ее лица. Она выглядит умиротворенной.

Но на это нет времени. Я должен доставить ее в безопасное место.

— София, — шепчу я, подталкивая ее к пробуждению.

Ее глаза открываются, и в них быстро проступают растерянность и страх.

— Что происходит? — Спрашивает она.

— Нам нужно вытащить тебя отсюда, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос был ровным. Трудно не заметить, как она выглядит, лежа полуголой и уязвимой. Она великолепна, и мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы сосредоточиться на главном.

— Почему? Что происходит? — Теперь ее голос наполнен настоятельной необходимостью.

— Нет времени объяснять. Пойдем, — призываю я ее.

София быстро набрасывает одежду, ее движения бешеные, подстегиваемые страхом и срочностью моего голоса. Она достаточно умна, чтобы не забрасывать меня вопросами, понимая всю серьезность ситуации. Мы быстро выходим из особняка. Она торопится, чтобы не отстать от моих длинных шагов. Мы молчим, пока идем.

Мы доходим до частного самолета, где нас уже ждут Иван и Виктор. Когда мы поднимаемся на борт, сдержанность Софии ломается, и вопросы сыплются потоком.

— Ну же, ты должен мне сказать. Я заслуживаю знать!

Иван, обычно спокойный, говорит серьезно.

— Ты была права.

Замешательство Софии очевидно.

— Права? В чем?

Виктор, как всегда прямолинейный человек, переходит сразу к делу.

— Это была Кайла. Красная машина, преследовавшая нас, все.

На лице Софии изображен шок и неверие.

— Как? Что? Как вы узнали?

— Стрелок, которого мы поймали, говорил о женщине в красной машине, — объясняю я, наблюдая, как она обрабатывает информацию.

Иван вступает в разговор, его тон предельно честен:

— Я выяснил местонахождение Кайлы около часа назад. У нее красная машина. Скорее всего, это была она.

София вздрагивает, ее заметно трясет.

— Что вы с ней сделаете?

Иван отвечает спокойно, но твердо.

— Ничего. Мы накажем ее, и она никогда больше нас не увидит.

— Не увидит? — Спросила София, ее голос дрожит.

— Да, мы заставим ее уйти, — добавляет Иван.

— Куда уйти? — Разочарование Софии очевидно. — Ребята, вы не можете просто рассказать мне все без лишних вопросов?

Я делаю глубокий вдох, зная, что она заслуживает полной истории.

— Кайла была нелегальной иммигранткой, когда мы взяли ее к себе. Она была благодарной, преданной. Все, что нам нужно было сделать, это лишь сообщить о ней властям, и сейчас ее отправляют обратно в ее страну.

София отреагировала на это неоднозначно, спутав эмоции.

— Хорошо. Но куда мы теперь поедем?

— На остров, — говорит Иван, — поскольку там теперь безопасно.

Когда самолет взлетает, я наблюдаю за Софией, в ее голове явно бурлят мысли и вопросы. Мы возвращаемся туда, где все началось… на остров. Это возвращение к безопасности, но также и возвращение к неопределенности нашей ситуации.

Полет проходит гладко, быстрее, чем я ожидал. Когда мы приземляемся, я замечаю, что мы все стали более внимательны к Софии, каждый из нас стремится помочь ей сойти с самолета. Особняк выглядит нетронутым, окна отремонтированы, все вернулось на круги своя, как будто ничего и не было.

Внезапно Софию начинает тошнит, резко, и мы все бросаемся ее поддержать.

Это кажется мне странным — мы втроем, Иван, Виктор и я, всегда держали наш круг тесным. Никаких посторонних. А теперь вот София плавно становится частью этого нашего непроницаемого мира. Странно, как быстро она нашла свое место среди нас.

— Ты в порядке? — Спрашиваю я.

— Да, это просто реакция на самолет. Меня всегда тошнит, — удается ей сказать между вдохами.

Мы немного хихикаем, пытаясь разрядить обстановку, пока провожаем ее к особняку. Но пока мы идем, я не могу не заметить, что София нервно оглядывается по сторонам. Что-то не так. Ей неспокойно, ее глаза шарят по углам и теням.

Что происходит в ее голове? Это просто последствия полета или есть что-то еще, о чем она нам не говорит?

София все еще дрожит, ее ноги едва держат ее. Виктор, не колеблясь, подхватывает ее на руки и несет к особняку, как невесту.

— Эй, опусти меня! — В голосе Софии звучит смесь насмешливого возмущения и настоящего разочарования. Виктор смотрит на нее сверху вниз, в его глазах появляется озорной блеск.

— Ни за что, — отвечает он с явной, но мягкой издевкой в голосе. София слегка сопротивляется в его руках, ее тон игривый, но с нотками искренности.

— Я не какая-нибудь девица в беде, Виктор. У меня есть свои ноги.

Виктор низко и тепло усмехается.

— Но тогда я бы упустил свой шанс стать лихим героем, не так ли? — Его слова легки, но в глазах появилась мягкость, которой не было раньше. Мы входим в особняк и направляемся в зал.

София закатывает глаза, и ее прежнее сопротивление сменяется неохотным согласием. Она издала вздох, полусерьезный, полу-забавный.

— Просто чтобы ты знал, это еще не конец. Я найду способ сравнять счет.

Виктор игриво ухмыляется.

— Я буду ждать с нетерпением, — говорит он, и юмор в его тоне скрывает искреннюю привязанность во взгляде.

Когда они входят в комнату, Виктор бережно усаживает Софию на плюшевый диван, его движения осторожны, оберегающие. Комната, теплая и гостеприимная, словно обнимает их, являя собой разительный контраст с напряженным внешним миром.

Стол уже накрыт, на нем разложена еда — от блюд на пару до ассорти из фруктов. Как будто мы и не уезжали, особняк готов принять нас снова.

София, уже более уверенная в себе, оглядывается по сторонам, приподняв бровь.

— Как вам удалось так быстро все сделать? Как будто вы щелкнули пальцами, и бум… все готово.

Я пожимаю плечами, на моих губах играет ухмылка.

— Издержки нелепого богатства и хорошо обученного персонала.

София игриво закатывает глаза.

— А, значит, все дело в том, чтобы бросать деньги на проблему, пока