взаимных тычков. А затем, в присутствии десятка свидетелей, Тюля крикнул: «Подумай хорошо, или ты труп». Осталось дождаться результатов экспертизы, возможно, получится взять и исполнителя заказа.

Исполнитель… Вот кто был ему интересен. Ведь, еще там, на месте преступления, при осмотре тела, он понял, это убийство, если и заказное, то какое- то неправильное. Несчастного изрешетили девятью пулями, от паха до грудной клетки, а десятый выстрел в голову, точно между глаз. Вроде, все указывает на состояние аффекта. Да, это определенно не холодное, расчетливое убийство за плату, в нем чувствуется страсть и ненависть. Так убивают из чувства, от сердца, но эта заминка перед последним выстрелом. Или выстрел в голову был первым? Тогда зачем фаршировать внутренности свинцом?

Вторая странная деталь ждала их на капоте машины. Гильза. Остальные валялись на земле, а эта, будто манила к себе, обещая нечто интересное. Убийца выставил ее на обозрение не просто так.

Мади был уверен, на гильзе есть отпечатки пальцев. А иначе, зачем ее было брать в руки и водружать на капот. Еле дождался заключения экспертов, предвкушал, как закроет дело и… Отпечатки принадлежали одной известной личности и усадить ее на скамью подсудимых, было делом пары недель.

Иногда, в ходе расследования вылезало такое, за что Мади ненавидел и себя, и свою работу. Ему приходилось отдавать под пресс правосудия тех, кто этот правый суд вершил.

Тот, кто убил Айтуганова — Мади это чувствовал — совершил это по веской причине и оставив отпечатки на гильзе, показывал свою готовность ответить перед судом. И Мади решил поступить согласно духу Закона, а не букве. Для того и пришел к сослуживцу, старому криминалисту.

— Здравствуйте, Федор Васильевич!

— День добрый, Мади Айханович, а я вас ждал.

— Да? Значит, я не напрасно пришел?

— Все, что мы делаем хорошего, кому- то нужно.

— Да вы философ.

— Как и вы, а иначе, давно закрыли бы дело. Ведь так?

— Вас не проведешь. У вас есть дети?

— У меня уже два внука.

— А у меня дочь и сын, в школе учатся.

— Да, майор, страшно жить стало, страшно за детей, за внуков, за будущее их. Столько нечисти кругом, а мы, порой, сажаем тех, кто с ней борется.

— Я рад, Федор Васильевич, что вы меня понимаете. А как у вас тут, все в порядке? — Рамазанов, волнуясь, приступил к главному.

— У меня как в аптеке, но иногда случается… сменщик мой, молодой, безалаберный, вечно что- то теряет.

— Что- то пропало из вещдоков???

— Да, гильза.

— Вчера пропала?

— Может вчера, может сегодня пропадет. И «электронку» кто- то подчистил. Нечаянно.

— Да- а, — выдохнул следователь, — кругом бардак. У нас в отделе тоже, представляете, прямо с рабочего стола документ исчез — заключение судебной экспертизы.

Федор Васильевич, улыбаясь наблюдал, как майор вынимает из папки бланк, щелкает зажигалкой и голубоватый огонек, выскочивший из нее, пожирает тонкую бумагу.

В окно с пассажирской стороны вежливо постучали. Мужчина открыл дверцу, уселся рядом и протянул руку для приветствия.

— Для весны жара просто аномальная, когда уже будет нормальное тепло, как в нашем детстве, да?

— Мы с вами родились в разное время, и мне некогда было следить за погодой. Давайте, сразу, к делу.

— Как скажете. Вы ведете дело о повешенных, тех, пятерых?

— Это служебная информация, — вздохнул Мади и через мгновение все- таки добавил, — я вхожу в состав следственной бригады.

— Бригада? — Мужчина саркастически поджал губы, деланно восхищаясь масштабностью подхода к ведению уголовного дела, — понимаю, тип, которого вы взяли, над ними неслабо так поиздевался, ножичком поработал и паяльником. Итак, у меня есть что сообщить следствию. Вы же не думаете, что это он один их отработал?

— Виселицу соорудить и подвесить тела, он нанял людей, денег не пожалел.

— Это понятно, — нетерпеливо шевельнул пальцами собеседник, — я говорю о настоящем соучастнике. Дина Кайсарова, вы ее знаете. Она с придурью, воду хлещет, со стаканом не расстается, а бабка ее в молодости срок на зоне мотала, по мокрому пошла, между прочим. У папаши ее, брата убийцы, тоже, чердак продувает. Веселая семейка. Помните ее?

— Не поверите, только вот вспоминал. А вы, смотрю, досье на семью Кайсаровых собрали?

— Вы ее отпустили, я понимаю, дядя все на себя взял, да и крыть вам нечем было. Хочу оказать помощь следствию: есть люди, которые подтвердят, что видели ее у него в гараже, в ночь убийства.

— С чего такое рвение? Дорогу перешла, что ли, так, разные у вас дорожки?

— Причем тут это, — поморщился он, — я понимаю, вы не верите мне, думаете наговариваю. Считаете, девушка, больная к тому же, не может быть убийцей. А она может. С виду ангел, но она — стра- ашный человек. Смерти ищет, а таких, ни пули, ни ножи не берут. Главное, как убеждать умеет, ведьма, моему сыну башку задурила. Возьмите ее в оборот, надавите на нее, и она посыпется, увидите.

Мади рассматривал говорившего и внутренне поражался его правоте. Внешность обманчива, правда, собеседник имел в виду Кайсарову, но и сам Байжанов производил впечатление человека интеллигентного, мудрого, внимательного, просто портрет учителя математики. И кто скажет, глядя в его умное лицо, излучающее свет, что в его криминальном прошлом наличествует гора трупов.

Глубокий взгляд из- под очков в тонкой дорогой оправе — лишь иногда в нем проскальзывал звериный блеск, когда он на секунду- другую терял контроль над собой — усиливал это ощущение. Лидер по натуре, без сомнения, сильная личность, правда, со знаком минус, он упивался своей властью, своим победным шествием по головам слабых! Как доказывает жизнь, непобедимых нет! Рамазанов и предположить не мог, что пройдет всего несколько дней после их разговора, как тело этой незаурядной личности, придется буквально соскребать с асфальта.

— Скажите, смерть вашего, как вы уверяли, друга и партнера по бизнесу, Баглана Айтуганова, — не прокомментировав поступившее предложение, как ни в чем ни бывало продолжил разговорный пинг- понг, майор, — многократно увеличила ваше состояние, счета разбухли от нулей, не так ли? Что бы вы сказали тому, кто его убил?

— А вы знаете, кто это сделал?

— Да, все та же Кайсарова.

— Что- о- о? Эта пигалица завалила Багу?

— А что вас так удивляет? Не вы ли, пять минут назад расписывали мне, какое она чудовище, прям, сам черт ей не брат и свинья не сестра. Так мне передать ей благодарность от вас?

— Вот так взяла калаш и уложила такого волка?

— Карабин системы «Вепрь». Как видите, вы оказались правы, ее нельзя недооценивать, убить человека ей по силам. Но сажать я