– Пойдем присядем, – предложил я. – Как видишь, все сокровища при мне. Сейчас ты их увидишь.

Сдвинув в сторону чашки и блюдца, я торжественно положил на стол кольцо, остатки браунинга, а сбоку примостил и чемоданчик. Михаил недоуменно повернулся ко мне:

– Ты хочешь сказать, что это все, что было в броневике?

Я утвердительно кивнул.

– Не может быть! – вскричал он. – Да неужели же из-за этого жалкого барахла погибло столько народа?

Я снова кивнул.

Михаил решительно взялся за алюминиевый чемоданчик. Он легонько встряхнул его, затем перевернул и попытался растащить створки в стороны.

– Сань, а там что-то лежит, слышишь, как гремит.

– Слышу, – равнодушно сказал я, – но вопрос обеда меня сейчас волнует гораздо больше, нежели содержимое ящичка, тем более что он никуда не денется.

– Послушай, а давай прямо сейчас поедем ко мне. Поужинаем, да и чемоданчик заодно распотрошим, – предложил Михаил. – Мама обещала куриную лапшу с грибами приготовить.

Собрав свои находки в спортивную сумку, мы выключили рубильники на электрощитке, заперли двери гаража и, сдав ключи охраннику, двинулись к автобусной остановке…

Мама Михаила, Елена Петровна, встретила нас у дверей их небольшой двухкомнатной квартиры.

– Вот они, гулены наши. Куда вы запропали? Позвони домой, Саша, Таня твоя два раза звонила, тебя разыскивала.

Мы прошли на кухню и, достав из пакета купленную по дороге бутылку «Монастырской избы», разлили вино по стаканам.

– Что ж, – поднял Михаил тост, – давай выпьем за эту неудачу и чтобы в этом году у нас все было хорошо.

– Да ты, Миш, – удивился я, – о какой неудаче ты говоришь?! Конечно, жаль, что ничего путного мы с тобой в «мерседесе» не нашли, зато отдохнули неплохо за счет твоего шефа да и заработали. Считай, по двести сорок долларов с него слупили. На новый цветной телевизор из Кореи тебе вполне хватит. Да еще и кольцо золотое. А кстати, где же оно?

Я встал со своего места и принялся шарить по карманам, пока не обнаружил затерявшееся колечко в заднем кармане брюк.

– Вот, – я положил его на стол перед Михаилом, – а ты говоришь, неудача.

Он отставил недопитый стакан в сторону и взял кольцо.

– Нет, по правде говоря, не на эту безделицу я рассчитывал, – с грустью сказал он, крутя его в пальцах. – Тебе, кстати, колечко не кажется каким-то странным?

– Ну-ка, – взял я протянутое мне кольцо, – сейчас посмотрим. Легковато оно. У Татьяны моей колечко несколько поменьше, но не в пример тяжелее.

– Вот и мне так показалось, – кивнул Михаил, снова забирая у меня кольцо, – да и риски внутри у него какие-то непонятные проточены.

– Стоп, – хлопнул я себя по лбу, – жене позвонить забыл. Подожди минутку.

Успокоив разнервничавшуюся супругу, я вернулся на кухню и застал Михаила за очень интересным занятием. Насадив кольцо на ствол найденного в сейфе пистолета, он, зажав его между колен, натягивал резиновую перчатку на правую руку.

– Ты чего надумал? – спросил я, усаживаясь рядом и берясь за вилку.

– Да вот, хочу одну свою гипотезу проверить. – Он плотно охватил кольцо обрезиненными пальцами, надулся от напряжения и вдруг радостно воскликнул: – Есть!

– Что там такое? – наклонился я к нему.

– Посмотри-ка, – сунул он мне под нос остатки пистолетного ствола. Сняв и отложив в сторону кольцо, он указал на него пальцем: – Видишь, оно внутри граненое! И граней на нем, если мы внимательно их пересчитаем, ровно двенадцать.

– И что же из того?

– Да то, что на стволе нарезаны похожие грани и их тоже двенадцать. Теперь смотри сюда.

Михаил накинул кольцо на срез ствола и подал всю композицию мне.

– Попробуй теперь прокрутить кольцо, пальцы-то у тебя, что клещи.

Я осторожно взялся за остатки браунинга левой рукой, а пальцами правой охватил наружный золотой ободок. Попробовав провернуть его, я ощутил, что наша находка начала раскручиваться.

– Мишка, зажигай еще свет, – воскликнул я, моментально загораясь охотничьим азартом.

Щелкнул выключатель, и мы уткнулись взглядами в кольцо, постепенно распадающееся под моими пальцами на два вполне самостоятельных ювелирных изделия. Наконец резьба окончилась и внутренняя его часть осталась на стволе пистолета, внешняя же оказалась у меня в пальцах.

– Да там внутри какая-то надпись выгравирована! Пойдем-ка, Саня, лучше ко мне в комнату, – предложил Михаил, – у меня там и лупа есть, и лампа настольная помощнее.

Забыв про остывающие на столе котлеты с капустой, мы ринулись в соседнюю комнату. Включив настольную лампу, мы вооружились большой «академической» лупой и стали рассматривать внутреннюю часть кольца.

– Да там явно латинские буквы, – зашептал мне на ухо Михаил, – и, кажется, немецкие.

– Ага, – кивнул я, – идут в два ряда, похоже на послание.

– Давай диктуй, – сунул мне в руку лупу Михаил, – а я буду записывать. Это явно какая-то шифровка!

– Знак «СС», – начал диктовать я буквы верхней строчки, – А, Н, А, Н…

Через минуту обе строчки были переписаны на бумагу, но поскольку ни я, ни Михаил не понимали по-немецки ни слова, мы не приблизились к разгадке надписи ни на миллиметр.

– Миш, – спросил я после непродолжительного раздумья, – может быть, твоя мама учила раньше немецкий или Александр Васильевич что-то помнит?

– Да нет, – оглянулся на дверь Михаил, – шансов никаких. Нет уж, давай я лучше завтра подкачу вечером к одной своей подруге, она дословно все переведет.

– К подруге, говоришь? – заинтересовался я. – Что-то ты мне о ней ничего не рассказывал?

– Да так, – засмущался Михаил, – познакомился на днях.

– Она действительно владеет немецким языком?

– Да она в представительстве немецкой фирмы секретарем работает. Без знания немецкого ей на работе делать было бы нечего.

– В таком случае расшифровку надписи я с удовольствием перепоручаю тебе и предлагаю вплотную заняться содержимым чемоданчика.

Мы переместились на огромный двуспальный диван Михаила и принялись пристально разглядывать наш трофей. Он представлял из себя, образно говоря, большой спичечный коробок толщиной не менее пятнадцати сантиметров и размерами сторон примерно сорок на шестьдесят сантиметров. Состоял он как бы из двух створок, неведомым образом скрепленных друг с другом. На чемодане не было ни ручки, ни места, где она могла бы крепиться ранее. Зато по всему периметру его шла довольно толстая прямоугольная обечайка, в которой имелись четыре небольших круглых отверстия, располагавшихся строго симметрично относительно центра чемоданчика.