планах отводил важную роль использованию «пятых колонн». Как свидетельствует один из приближенных фюрера, гауляйтер Данцига Раушнинг, «он и его генералы опирались на опыт взаимоотношений Людендорфа с Россией. Они изучали опыт германского генерального штаба, накопленный при засылке Ленина и Троцкого в Россию». В общем, интерес был взаимным, и генерал П.А. Судоплатов приводит доказательства, что троцкисты в данное время установили плодотворное сотрудничество с абвером.

Льва Давидовича не оставляли и его теневые покровители из «мировой закулисы». Американец Мартин Аберн, переславший ему письмо в Алма-Ату, стал заведовать финансами в троцкистском движении. Денег из неведомых источников хватало и на жизнь, и на издание книг, газет, на командировки, конференции. Во Франции Троцкий устроился великолепно, снял виллу в фешенебельном пригороде Парижа, Барбизоне. Хотя задержался здесь ненадолго. Париж был нашпигован советской агентурой. Разведка ОГПУ внедрилась в окружение сына Троцкого, Льва Седова. В 1934 г. ей удалось похитить часть архива Льва Давидовича.

Но и белогвардейцы, монархисты, социалисты, националисты с большим удовольствием свели бы с Троцким собственные счеты. Ему приходилось жить инкогнито, менять внешность. Французские власти были вынуждены взять под охрану его виллу. Скандальных политических убийств на своей территории они не желали. И в это же время, после прихода к власти Гитлера, наметилось сближение Франции и СССР, чему присутствие Льва Давидовича никак не способствовало. Уже в 1934 г. его было решено выслать. Но такого беспокойного гостя не хотела принимать ни одна страна. Переговоры затянулись до 1935 г., когда политическое убежище Троцкому согласилась предоставить Норвегия.

Основные его усилия были направлены на создание IV (так называемого «марксистского») интернационала. Вывести из-под влияния Москвы зарубежные коммунистические партии, подтянуть под себя. Для этого имелись прекрасные предпосылки. Ведь иностранные компартии формировались под эгидой Коминтерна — этим занимались сам Троцкий, Зиновьев, Радек, расставляли на руководящие посты собственные кадры. Почти во всех партиях были радикальные группировки, в основном из молодежи, грезившие «мировой революцией». Теперь Лев Давидович выступал в печати, на конференциях, доказывая, что Сталин предал «мировую революцию», превращает иностранных коммунистов в придатки советских спецслужб.

Троцкий призывал их отделиться от Москвы, образовать новый, независимый Интернационал. Но натыкался на противодействие партийных функционеров. Ведь они получали деньги из СССР. Однако в 1935 г. Сталин обратил внимание, что по каналам Коминтерна утекают слишком большие суммы. Решил, что хватит кормить зарубежных дармоедов, и прекратил их финансирование. Это сыграло свою роль, среди европейских и американских коммунистов пошел раскол. Рождались новые партии — «рабочие», «марксистские». Они связывались между собой, появилась Всемирная объединенная рабочая партия, прообраз Интернационала.

В преддверии Второй мировой войны троцкисты сыграли ключевую роль в грандиозной провокации. В 1936 г. началась гражданская война в Испании. Франко взялись помогать Германия и Италия. А западная пресса — социалистическая, демократическая, коммунистическая — дружно подняла ажиотаж, объявив Испанию «передовым бастионом» борьбы с фашизмом. Троцкисты горячо откликнулись, формируя по разным странам отряды добровольцев. Провозглашали эту войну началом «мировой революции». Испанские троцкисты, Рабочая партия марксистского единства (испанская аббревиатура — ПОУМ) захватила под контроль Каталонию — и ее поддержал давний помощник Троцкого, советский генеральный консул в Барселоне Антонов-Овсеенко.

Сталин сперва отнесся к испанским делам осторожно. СССР наряду с Англией и Францией занял позицию невмешательства. Но и вокруг Генерального секретаря хватало интернационалистов, принялись убеждать его — оставаться в стороне нельзя. Иначе получается, что борьбу с фашизмом на «передовом бастионе» ведут троцкисты, а Советский Союз ее предает! Так можно утратить всякий авторитет в международном коммунистическом движении, оно перейдет от Москвы к Троцкому. Подобные аргументы подействовали. Сталина склонили принять сторону республиканцев.

В Испанию были откомандированы военные специалисты, на пароходы грузились советские танки и самолеты. Правда, на этот раз помощь не была «благотворительной». Иосиф Виссарионович вел себя как рачительный хозяин, СССР получал за свою технику оплату золотом, и по очень неплохим ценам. Генерального секретаря озаботило и то обстоятельство, чтобы советское вмешательство не выглядело «экспортом революции». В декабре 1936 г. Сталин, Молотов и Ворошилов направили премьер-министру Испании Л. Кабалерро письмо с требованием «предпринять все меры, чтобы враги Испании не смогли изобразить ее коммунистической республикой».

Но на Пиренейском полуострове заварилась каша чрезвычайно крутая. Троцкисты изображали только себя «настоящими» революционерами, блокировались с анархистами и прочими ультра-левыми. Как только республиканское правительство получило поддержку Москвы, его объявили «просоветским». Решения этого правительства и центрального командования саботировались. А в 1937 г. троцкисты подняли мятеж в Барселоне — П.А. Судоплатов в своих мемуарах привел факты, что он был спланирован совместно с абвером. Испанским правительственным силам пришлось действовать, по сути, на два фронта.

14 апреля 1937 г. президиум Коминтерна принял заявление, что «политика всех коммунистов должна быть направлена на полное и окончательное поражение троцкизма в Испании как непреложное условие победы над фашизмом». На Пиренеи были направлены не только военные, но и представители советских спецслужб. ПОУМ разгромили, ее руководителей вылавливали, часть из них расстреляли. Но это стало прекрасным поводом для грандиозного скандала. Сталин из личной ненависти к Троцкому бьет по антифашистам! Диверсия сработала отлично. Расколола международное коммунистическое движение, в немалой степени помогла созданию IV интернационала.

Но куда более серьезными стали последствия в мировой политике. Советских военных специалистов в Испании было немного, за всю войну там побывало около 1800 человек. Немцы и итальянцы направляли в Испанию куда больше, 20 тыс. офицеров и солдат. Однако Англия и Франция на это закрывали глаза. Зато вмешательством СССР сразу «озаботились». На усилия Сталина, чтобы советская помощь не выглядела коммунистической экспансией, никто не обращал внимания. Мировая пресса подняла шум, изобразив вмешательство Москвы именно в таком ключе.

А в результате разрушалась идея коллективной безопасности. Вместо угрозы нацизма Европу запугивали мифической «советской угрозой» — и Германия с Италией выступали борцами против нее! Фюрер и дуче получили возможность испытывать свою военную технику, обучать и обкатывать войска. И уже ни у какой «общественности» не возникало вопросов, для чего немцы клепают танки и самолеты. Конечно же, защищая Европу от коммунистической опасности. Без испанской провокации был бы невозможен Мюнхен… А помогли в этом троцкисты. Подыграли закулисным силам, готовившим новую мировую схватку.

Трагические события в Испании разворачивались параллельно с переменами в Советском Союзе — начались капитальные чистки оппозиции. И в эмиграции широкий спектр антисоветских течений дополнился еще одной категорией — невозвращенцы. Находившиеся за границей советские дипломаты, разведчики, члены торговых и культурных миссий, предпочитавшие не возвращаться на родину. Бажанов, Беседовский, Бармин, Раскольников, Кривицкий (Гинзбург), Рейсс (Порецкий), Орлов (Фельбинг), Крюков-Ангарский, Гельфанд и др.

К идейным контрреволюционерам они никак не относились. Многие из них активно поучаствовали в «красном терроре» или в торговых махинациях, были так или иначе связаны с оппозицией. Все занимали в СССР привилегированное положение — ведь оказаться за рубежом мог далеко не каждый. Теперь опасались попасть под репрессии. Добавлялись те, кто в загранкомандировках соблазнился западным «изобилием», «свободами». А уж